Человеческие страхи… Каждый человек чего-то боится. До чего же странное существо, этот человек! Согласитесь, любой парень, у которого башка работает лучше, чем у инфузории или, скажем, амёбы, умрёт от страха, едва заметит НИЧЕГО. Но тут же нафантазирует такого, что ни в одном романе ужасов не прочтёшь. Признайтесь - вы дрожите от страха, когда входите в тёмный коридор, даже зная, что в нём никого нет. Да ладно заливать-то! Что, думаете, старина Том - брехун?
Удивительно - человек взял под контроль мир. Ха, со всеми своими фобиями! А уж этого добра – хоть отбавляй: боязнь замкнутого, открытого пространств, мышей, общения… Список можно продолжать до бесконечности. Признаюсь, что и у меня есть страх – я боюсь стрелять. Шутка!
Тёплый осенний вечер. В интернате в это время занимались своими делами. Я, например, сидел на скамейке и смотрел в землю.
Солнце уже заходило, оставляя на память свои лучи, а ночь готовилась принять вахту.
Ребята из младшей группы копались в песочнице, разговаривали, бегали и прыгали. Им, в отличие от меня, было весело.
Нельзя сказать, что я грустил. Просто уроки - выучены, бытовые работы – сделаны, поэтому я был предоставлен самому себе.
Мысли вертелись то так, то сяк. Не было в них последовательности. Из-за этого - отдельные куски фраз, а целой картины нет.
Погрузившись в думы, я «отошёл» от мира. Для меня не существовало в тот момент ни людей, ни животных, ни жизни.
Неизвестно, сколько бы я просидел, не услышав странный треск.
Лениво подняв голову, я заметил в пяти метрах от себя пучок салатовых молний. С опаской глядя на него, я, буквально, врос в лавку. Постепенно начал появляться силуэт. Когда молнии исчезли, я увидел НЕЧТО.
Уродливая голова, посередине которой располагался большой красный глаз, сидела на тонкой шее; худые кривые лапы угрожающе покачивались, вселяя в меня страх; нижние конечности были неестественно вывернуты. Эта тварь имела зелёно-коричневый оттенок кожи, что делало пришельца ещё более отвратительным.
Я смотрел на него вытаращенными глазами, он же начал издавать какие-то непонятные звуки. Вдруг пришелец впился в меня своим огромным красным глазищем. Казалось, он хочет залезть в мой мозг – в голове появился странный шум. Пасть, из которой торчали кривые зубы, то становилась шире, то, наоборот, сужалась.
Я даже не почувствовал, что меня кто-то тянет за руку. Взгляд чужака гипнотизировал, не давая отвести глаз.
Пришелец сгорбился, и тут я увидел салатовые молнии, вылетающие из его верхних конечностей. Они попали в деревянную лошадку, которая тут же загорелась. Затем послышались детские крики. Пришелец сначала растерялся, а потом, выбрав цель, выпустил молнии в ребёнка. Последний упал на мягкую траву; его грудь дымилась, а волосы стояли дыбом. Он был мёртв. Началась паника. Все бежали непонятно куда. Пришелец, тем временем, убил ещё двоих – тоже маленьких детей. Взрослые пытались остановить его, но тщетно. Гибель воспитательницы и учителя физкультуры я наблюдал уже из здания.
Не помню, что было дальше – я находился в шоковом состоянии. Единственное, что сохранилось в памяти – громкие голоса, топот ног и кровать, на которую меня положили.
Четыре часа я был «вне системы». Сумев взять себя в руки, я осознал, что нахожусь в подвале. Странно, почему именно здесь?
- Том, ты как? – спросила наша учительница математики.
- Нннормально… - я не был уверен в своём ответе.
Приподнявшись, я оглядел помещение. Похоже, они разместили в подвале если не всех, то многих – кровати, на которых спали дети, практически громоздились друг на друга.
- Портальные штормы… Они добрались до нас – сказала учительница. Её голос дрожал.
- А где пришелец? – спросил я.
- Его убил отряд полиции.
Глаза учительницы были красными, видимо, она плакала. Преподаватель внимательно смотрела за детьми, утирая слёзы. От былой строгости не осталось и следа.
Весь следующий день выжившие провели в здании. Вот так началась новая эпоха в истории человечества.
Что касается меня, то пришелец навсегда остался в памяти. Я стал панически бояться вортигонтов. «Вортигонты» - так назвали этих уродов. Я заболел вортигонофобией: тот пришелец часто играл главную роль в моих кошмарах. Дальше – больше: подкашивались ноги при виде вортигонтов, палец не жал на курок. Я боялся их так, как некоторые не переносят мышей, ящериц, жуков… Конечно, я убивал вортигонтов – беспощадно, с особым усердием, но осадок остался. Я всегда дрейфил, если видел красноглазого пришельца. Требовались доли секунды, чтобы собраться и выстрелить. Поступки вортигонта, которого я встретил в интернате, сложили очень неприятное впечатление – я был убеждён, что одноглазые твари - безжалостные убийцы.
Вновь этот сон. Я сижу на скамейке. Что это? Нет! Чужак! Что он хочет? Смотрите, инопланетянин убил ребёнка! Почему? Что происходит?
Я вскочил. Вортигонтов не было. Твою мать, опять этот кошмар! Когда же это закончится!?
Усевшись на кровать, я прокрутил в голове вчерашний день. Да, Том, как ты не подох?
Чувствовал я себя если не паршиво, то очень близко к этому.
Постели Хэнка и Эвана пустовали. Я загрустил. Обматерив всех, кого можно, я дотянулся до своей тумбочки и достал оттуда пачку сигарет. Не помню уже, откуда она у меня. Сигареты сейчас – дефицит. Мне, вот, повезло.
Вытащив помятую сигарету и спичку, я, чиркнув ей об грязную облупившуюся стену, закурил. Дым, засасываясь в лёгкие, успокаивал нервную систему. Выкурив сигарету, я, сделал глубокий вдох и встал с кровати.
Помещение, где я находился, явно не радовало: грязный пол, который практически не закрывали старые полусгнившие ковры; потрескавшиеся стены, выкрашенные зелёной краской; ржавые тумбочки, грязные матрацы, пружины, торчавшие из кроватей, гнилая рама, наполовину застеклённое окно, две лампочки. В комнате было сыро и душно.
Выйдя в коридор, я поморщился – на полу лежали окровавленные бинты.
Проходя второй этаж, я заглядывал в комнаты, благо, дверей не было. Одни пустовали, в других спали.
Начав спускаться по лестнице, я почувствовал резкую боль в ноге – падение дало о себе знать.
Оказавшись на первом этаже, я пошёл в «зал» - так называлась у нас самая большая комната.
За деревянным столом сидели четверо: Себастьян Бибо – учитель физики, Дарюс Лагорайтис – механик, Никлас Сандстром – бывший шахтёр и Стрелок – Шон Маклейн. «Стрелком» мы называли его потому, что он снимал альясонцев с одного выстрела и за свою жизнь всего дважды промахнулся.
Они смазывали оружие и о чём-то разговаривали. Когда я подошёл, Бибо поднял голову и сказал:
- Привет, Том. Как самочувствие?
- Жить буду – сухо ответил я.
- Стэй! Я уж думал, ты отбросил коньки! – Стрелок улыбнулся.
- Сам удивляюсь.
В разговор вступил Никлас:
- Альянс получил хороший урок, думаю, на неделю они оставят Рэйвенхольм в покое.
- Было бы неплохо – позитива во мне не было.
Ребята невольно переглянулись.
- Что тебя беспокоит? – насторожился Бибо.
- Мне кажется, городу скоро конец.
- Почему? – спросил Стрелок.
- Сколько раз Альянс пытался взять город под контроль? – начал я.
- Ну, раз пять – Шон не понимал, к чему я клоню.
- Так вот. Захватчики несут потери. Их попытки подчинить Рэйвенхольм безуспешны.
- Дальше – сказал Бибо, не отрываясь от дела.
- Альянс – тупоголовые ублюдки. Они так и будут осаждать город, но Брин не дурак. Его терпение лопнет, и он сбросит на нас бомбу.
- Ты псих! – воскликнул Стрелок.
- Я на месте Брина давно бы стёр город с лица Земли.
- Этот хренов урод с экрана говорит, что он и Альянс больше не хотят смертей – Стрелок положил автомат на стол и уставился на меня.
- Если он уничтожит Рэйвенхольм, то повстанцы больше не пикнут.
- Это противоречит его политике – создавалось впечатление, что Бибо абсолютно всё равно. Впрочем, он всегда так говорил.
- Цель оправдывает средства – сказал я.
- Не думаю – Стрелок снова начал смазывать автомат.
Я смотрел на людей за столом, не понимая, почему они мыслят по-другому.
- Ладно. Что ты предлагаешь? – включился в разговор Никлас.
- Надо готовить запасы оружия и пищи, как отец Григорий.
- Отец Григорий – сумасшедший! То, что он делает – бессмыслица! – Стрелок вновь прекратил «ухаживать» за автоматом.
- Не самая лучшая идея – сказал Никлас.
Минуту царствовало молчание. Затем я спросил:
- Ладно, ребята, выкинем это из головы. Что-нибудь интересное нашли?
- Как обычно: оружие, микросхемы, приборы. Иди к Раптору, может, у него есть нужные вещи – ответил Бибо.
Напоследок я сказал:
- До скорого.
- До скорого – ответили трое. Лишь Дарюс кивнул головой. Вообще, он редко говорил. Вот и весь наш разговор Лагорайтис просто слушал, ничего не сказав. Он целиком жил в работе: его не волновали ни война, ни смерти, Дарюс просто делал то, что положено. Справлялся он со своими функциями, стоит признать, отменно.
Продвигаясь к выходу, я обходил ящики, листы железа и куски стен. Да-да, именно куски. Пару раз в этом коридоре взрывалась граната, поэтому стены были с дырками.
Пока я шёл, мне встретилась пара повстанцев. С ними я перекинулся несколькими фразами, но ничего интересного не узнал.
Покинув общежитие, я направился к Раптору.
Он жил неподалёку – минут пятнадцать пешком. Это был смуглый старик, небольшого роста, со шрамом на правой скуле и палочкой в зубах. С ней он никогда не расставался. Раптор любил чинить и собирать вещи, используя подручные материалы. Именно поэтому всё, что мы находили после боёв с Альянсом, отправлялось к нему. В своём жилище Раптор возился с «подарками», делая порой совершенно ненужные вещи. Однако к нему все ходили, так как его «дом», благодаря нам, превратился в огромный склад. Ходят слухи, что Раптор живёт уже двадцать лет в Рэйвенхольме и что раньше, когда Альянс ещё не пришёл на Землю, он торговал оружием.
Потрескавшийся асфальт был усыпан осколками стекла, штукатурки, железяками и гильзами. Представляю, что на Центральной Площади. Ведь именно там развернулось главное сражение.
Рядом с общежитием располагалось ещё одно здание – госпиталь и кухня – два в одном. Там всегда кто-то был. Вот и на этот раз оттуда слышались голоса. Выглядело это здание не очень: отсыревший фундамент, обветшалые белые стены, незастеклённые окна, пустые дверные проёмы и крыша с тремя пробоинами. Надо будет заглянуть.
Каждый шаг вызывал боль – левая лодыжка начала ныть ещё сильнее. Однако, до Раптора я дошёл быстро.
Его жилище располагалось под землёй – огромная территория, «населённая» всяким барахлом, начиная от оружия и заканчивая гвоздями.
Открыв крышку канализационного люка, я аккуратно спустился. Достав фонарик, я осветил всё вокруг. Ничего. Лучше перестраховаться, а то, помню, один парень здесь поленился достать фонарик и поэтому не заметил хэдкраба. Что было дальше, вы догадываетесь.
Сделав десять шагов, я остановился. Повсюду слышалось хлюпанье и журчание воды. Направив луч на стену, я увидел грязные потоки, медленно движущиеся вниз. Земля рядом с мокрыми стенами превратилась в грязевую лужу, тянущуюся на огромное расстояние. Больше ничего.
Дойдя до развилки, я повернул направо. Приблизившись к массивной железной двери, я трижды постучал. Через пару секунд послышались шаги и хриплый голос:
- Кого несёт в такую рань?
- Ээээ, Раптор, это Том Стэйер – Зверь – вопрос старика привёл меня в замешательство.
- А, Том, заходи – голос хозяина подобрел.
Дверь с противным скрежетом открылась, чуть не задев меня.
Яркий свет, который излучала большая лампа в жилище Раптора, заставил заслонить глаза рукой и на ощупь войти.
Когда старик закрыл дверь, я начал моргать, чтобы быстрее привыкнуть к яркому освещению.
Жилище Раптора состояло из пяти больших комнат, соединённых между собой короткими коридорами. Мы сейчас находились в первой.
Помещение было заставлено огромным количеством железных листов, столов и бетонных плит. Всё это использовалось в качестве стендов, на которых лежали: оружие, микросхемы, провода и так далее. Даже игрушечный солдатик был.
- Ну, Том, выбирай – сказал Раптор.
Я начал осматривать стенды. В итоге я взял дробовик, картечь к нему и импульсное ружьё.
Расправив плечи, я направился к выходу, но Раптор остановил меня:
- Стэй, ты ещё не всё забрал.
Я в недоумении посмотрел на старика.
- Сейчас, секунду – он ушёл в другую комнату.
Раптор вернулся с цепью.
- Вот, я это припас специально для тебя, - старик протянул её мне, - ты ведь всё ещё любишь такие вещи?
- Конечно! – с улыбкой ответил я.
Действительно, мне нравились подобные штуки. Три года назад я попросил Раптора дать мне нож с зазубренным лезвием. У этого холодного оружия была красивая ручка с серебряными насечками и выдавленным на ней черепом. Нож я всегда носил с собой, и он сослужил мне хорошую службу. Вот и сейчас подарок Раптора был прикреплён к моей правой лодыжке. На этот раз старик дал мне цепь, длиной метра три, передний конец которой завершало небольшое лезвие.
- Крепится к поясу ремнём – сказал он.
- Спасибо, Раптор, я в долгу.
Старик лишь ухмыльнулся.
- Кстати, - он начал ковыряться в зубах палочкой, - заходили Хэнк и Эван. Спрашивали насчёт тебя.
Хорошо, значит, они живы.
Закрепив цепь на поясе, я покинул жилище Раптора.
Почему он оставил мне эту вещь, спросите вы. Потому, что я доверяю не только огнестрельному, но и холодному оружию. Однажды я остался один на один с солдатом Альянса, и магазин автомата был пуст. Нож выручил. В противном случае, сейчас я бы крепко спал в могиле. Огнестрельное оружие может отказать, могут кончиться патроны, с холодным такого не происходит. Несмотря на мощь шестёрок Альянса, любая вещь, будь то отвёртка, нож или лом, в руках профессионала превращается в смерть.
Возвращаясь в общежитие, я не думал об Альянсе, потерях и новых испытаниях. Просто хотелось отойти от сурового настоящего.
Издалека я разглядел двух парней, одетых в синие спортивные костюмы и ботинки. Похоже, они о чём-то оживлённо спорили.
Я знаком с этими парнями вот уже год. Один – Бастиан Швейхер – высокий русый юноша, с добрыми глазами и заразительной улыбкой, другой – Павел Дворжак – среднего роста, широкий в плечах и со шрамом на правой руке. Ребята оказались в Рэйвенхольме потому, что в Сити 7 убили их семьи, а парней отправили в Нова Проспект. Поезд, который вёз Бастиана и Павла в место, из которого нормальным не уходишь, подорвался на мине; повстанцы заложили её на шпале. Когда состав сошёл с рельс, они перестреляли всех врагов, а людей отправили в Рэйвенхольм. Бастиан и Павел были в их числе.
Наверняка вам интересно, какими судьбами меня – американца, забросило в этот шахтёрский городок? Расскажу всё по порядку.
С июля 2002 года начались портальные штормы, с октября – нашествие инопланетян. Через семь месяцев наступила Семичасовая война. Это ужасное событие застало меня в Техасе. Там я находился потому, что в других городах было опасно. Хэдкрабы, вортигонты, барнаклы – сами понимаете. Когда повстанцы начали доставлять Альянсу проблемы, доктор Брин принял законопроект «Притеснение» - уничтожение «неверных» и массовые эмиграции людей. В первое «Притеснение» попал я. К счастью, не в число «неверных». До переселения я и ещё несколько человек жили на ранчо Эдриана Шефера – майора в отставке. Он оказался очень хорошим человеком, потому что зимой 2003 года наш интернат распался – стало слишком опасно. В результате, все дети разбежались кто куда. Мистер Шефер взял нас к себе на ранчо, чтобы мы не пропали в хаосе, который творился вокруг. К слову, то время начало формировать мой характер. С появлением инопланетян быстро распространялось мародёрство – воровали всё и в больших количествах, увеличилось число убийств, люди начали пропадать без вести, было введено военное положение. Смотря на всё это, я понял, что рассчитывать нужно исключительно на себя и что нельзя никому верить. На ранчо майор научил меня обращаться с оружием, боевому искусству крав-мага, скрытному передвижению и выживанию в тяжёлых условиях. К слову, я с пяти лет занимался каратэ и даже завоевывал два раза подряд первые места в своём возрасте по стране в 2000 и 2002 году соответственно. Так что занятия с мистером Шефером для меня были в удовольствие. Всё, что я умею – заслуга майора. В конце года, точнее, октябре, доктор Брин принял законопроект о создании огромного концлагеря недалеко от Сити-17. На его осуществление пошли огромные средства – туда везли тысячи людей и море оборудования. Я прибыл на стройку в середине месяца. Работа была несложная – принести раствор, выбросить мусор и тому подобное. Также я изучил основы кладки плитки – облицовочником работал последние недели. Вернувшись в Америку, я узнал, что мистера Шефера ищет Альянс. Я стал никому ненужным и поэтому, чтобы не умереть, примкнул к повстанцам. Вообще, у меня сразу сложилось плохое впечатление о захватчиках, так что сотрудничать с этими уродами я не собирался. В апреле 2004 началось первое притеснение – меня, как и большинство других, отправили в восточную Европу. Вот так я оказался в Рэйвенхольме. Вообще, концлагерь находился в восточной Европе, так что переселили меня туда задолго до «Притеснения».
Прибыв в это захолустье, да, именно захолустье, потому что в Америке везде чисто и красиво, а тут – мусор, старые косые дома, разбитые дороги и шахты – единственное место, на котором работали.
Меня зачислили в Строительное ПТУ №23 на специальность облицовочника, так как я уже работал на стройке. В течение трёх лет – 2004-2007, я учился и, наконец, получил сертификат, с которым мог прийти в любой город и устроиться на работу.
В 2006 году в Рэйвенхольм стали прибывать люди и оружие. Через пару месяцев я узнал, что в тихом шахтёрском городке готовится огромное. Да, собирались создать мощную базу, которая поможет человечеству победить. Рэйвенхольм был достаточно далеко от городов, поэтому можно было делать всё, что угодно, не боясь глаз Покровителей.
Всё шло хорошо два года, пока какая-то сволочь не заложила нас Альянсу. Теперь Рэйвенхольм превратился в зону боевых действий.
Пожав руки Бастиана и Павла, я спросил:
- Как вам вчерашний день?
- Круто, меня чуть не подстрелили – ответил Швейхер, улыбнувшись.
- Да, было весело – Дворжак устало смотрел на дорогу.
По ней шла женщина. Она плакала.
- Миранда Родригес, - сказал Бастиан, - вчера у неё погибли муж и сын.
Приподнятое настроение вмиг испортилось.
Мы не стали подходить к ней – зачем высказывать свои соболезнования, если погибших не вернуть? К тому же, ни я, ни ребята толком не знали эту женщину. Несмотря на маленькие размеры Рэйвенхольма, в нём жило очень много народу. Особенно в последнее время, потому что от сопротивления регулярно поступали люди.
Женщина исчезла из виду, но мы продолжали смотреть в то место, где она только что была. Первым опомнился Павел:
- Зверь, что это за штука у тебя на поясе?
- Цепь.
- У Раптора взял?
- Ага.
- И зачем она тебе?
- Представь, что ты столкнулся с «противогазом» лоб в лоб, и автомат отказал или патроны кончились. Если не будет холодного оружия, ты – труп, а цепью можно убить. Вот так-то. Подумай об этом.
С чувством удовлетворения я вошёл в общежитие. На этот раз оно не было таким тихим – многие проснулись, многие вернулись. Поднявшись в комнату, я обнаружил там Хэнка и Эвана.
Крепко обнявшись, мы начали рассказывать друг другу как провели вчерашний день. Хэнк сумел убежать от БТРа ценой простреленной руки, а Эван работал «курьером» - таскал аптечки и патроны.
Посидев минут пять, мы решили пойти на первый этаж. Там сейчас должны быть все остальные. Обычно они обсуждали войну, свои действия и дальнейшие планы. Это что-то типа собраний.
Спустившись и усевшись на старый прогнивший стол, мы начали слушать, о чём говорят. Оказалось, речь шла о новичках, которые прибудут сегодня. Меня никогда не занимали собрания – неинтересно. Каждый раз всё сводилось к одному – когда же война закончиться и что нужно человечеству для победы. Именно поэтому я смотрел в пол, ковыряя и без того потрёпанную крышку стола.
- … И для этого мы должны собраться. Несмотря на все трудности, люди сильнее. Ведь человек создал ракету! Он – гигант мысли! – распинался какой-то мужик, махая руками, словно оратор. Представляете, такое – всё время!
Тем временем Дик Ван Бастор – бывший офицер, дважды контуженый, начал открывать полку, где обычно находится что-нибудь съестное. Этот человек был немного раздражительным, как следствие, не говорил, а кричал. Вот и сейчас, открыв полку, Дик услышал страшное мяуканье и увидел чёрного кота Барсика. Последний тотчас спрыгнул и убежал на улицу.
- Твою мать! Стэйер, - он повернулся ко мне и заорал, что есть мочи, - убери отсюда этого грёбаного кота!
- А я тут при чём?
- При том, что он только тебе даётся на руки!
Так и есть. Я, прибыв в Рэйвенхольм, нашёл Барсика на помойке. Он был голодным, маленьким и худеньким. Удивительно, что его ещё не сожрали инопланетные твари. Я сжалился над ним и взял с собой. Барсик стал первым моим другом в новом городе. Кот признавал только меня и спал на моей кровати.
Инцидент застал оратора с открытым ртом и поднятой вверх левой рукой. Так он и простоял следующую минуту.
Многие засмеялись – кот повеселил публику.
- Ладно, что я должен сделать? – последовал мой вопрос.
- Что хочешь! – крикнул Дик.
Затем он повернулся к открытой полке и начал там шарить.
- Твою мать! Эта волосатая сволочь всё съела!
Я быстро удалился, чтобы избежать возобновления диалога.
Присев на ступеньки, я захохотал. Согласитесь, вышло всё довольно комично.
Неожиданно появился медик:
- Привет! Помощь нужна?
Ричард Бонк – весёлый тридцатилетний мужик. Вечно небритый и грязный, он всегда улыбался. В его речи постоянно присутствовала весёлость, казалось, Ричард так и остался семнадцатилетним подростком, потому что медик был беззаботным пофигистом. Бонк плевал на Альянс и войну и был уверен в победе человечества. Я поражался над ним. Как он так может?
- Да вот, - я с трудом поднял больную ногу, - посмотри.
- Даааа… Придётся потрудиться – он вздохнул.
- Что там?
- Сильный ушиб. Нога опухла, так что нужно день-другой полежать… - Ричард помог мне снять кроссовок.
- Вот ещё! – я усмехнулся.
- Как хочешь, но смотри, можешь остаться без ноги – медик начал растирать травмированную конечность спиртом.
Данная процедура сопровождалась болью, но я ни крикнул, ни стиснул зубы – было терпимо.
Медик перевязал лодыжку и сказал, чтобы я берёг её. Затем он вошёл в общежитие.
Засунув ногу в кроссовок, я подумал: придётся до конца недели хромать.
Собравшись с силами, я решил пойти в кухню-госпиталь, чтобы чего-нибудь перехватить. Про пищу отдельная история.
Альянс, захватив Землю, первым делом создал склад для продуктов, чтобы выдавать людям еду в обмен на беспрекословное подчинение. Однако, через год запасы иссякли, и Покровители не могли восстановить их, несмотря на свою технологию. Большинство полей погибло в ходе войны, а реки и океаны стали отравленными. Но пришельцы нашли выход.
Они начали изготовлять питательные порошки, которые, растворяясь в воде, превращались в съедобную смесь. Эта пища была пресной и почти безвкусной. Однако, в столь тяжёлое время и этому радовались. Конечно, поначалу оказалось тяжело – от этой дряни выворачивало наизнанку. Но вскоре мы привыкли. Также стали есть хэдкрабов и барнаклов. Конечно, не телятина, но тоже ничего. Мясо, в принципе, везде одинаково. Из нормальной пищи остались только арбузы. Полосатые ягоды НЕ БЫЛИ В ДЕФИЦИТЕ! Удивительно, но арбузы встречались везде.
С пресной водой пришельцы тоже «повозились». Питьё, как вы уже догадались, тоже выдавалось. Кроме того, в воду что-то подсыпали, и из-за этого людям отшибало память.
Я уж было собрался идти, но вдруг послышались шаги. Это вышли Хэнк и Эван.
- Зверь, идёшь есть? – поинтересовались приятели.
- Да. Жрать хочу страшно.
- Иди, может, перехватишь какой «деликатес».
- А вы не со мной?
- Мы поели, пока ты спал.
- А куда собрались?
- Дежурство в пятом секторе.
- Ясно… Ладно, ребята, счастливо. Ещё увидимся.
- Счастливо.
Главный вход в кухню-госпиталь был украшен множеством камушков, стёклышек и пылью. Из разбитого окна, рассеиваясь в комнате, сочился мягкий солнечный свет. Я, любуясь этим, переступил порог. Задев пару досок и ящиков, повернул налево. Разбитый тёмно-красный шкаф стоял так же, как и неделю назад, а из старого серванта по-прежнему торчала прогоревшая кастрюля. Кое-где сохранившиеся жёлтые обои немного скрашивали печальную картину: дырявый деревянный пол, треснувшие стены, сломанные столы, стулья, висевшая на одном проводе люстра…
Войдя в просторную, чистую комнату, я увидел крепкого мужика лет сорока и двух девушек.
Мужика звали Рэй Баумистер. Выглядел он так: мужественное лицо, ясные зелёные глаза, прямой нос, борода, усы, короткие каштановые волосы и атлетическое телосложение. Рэй был общительным и смелым. Я уважал его.
Девушек звали Лина Канца и Сара Гэберт. Обе симпатичные. Начну по порядку.
Лина: высокая стройная брюнетка с карими глазами, обворожительной улыбкой, длинными волосами и прекрасной фигурой; восемнадцать лет. Её родители родом из Аргентины, а сама она жила в Америке. Точнее, в Миннесоте.
Сара: среднего роста, блондинка с длинными белыми волосами, по-детски наивными глазами и отличной фигурой; семнадцать лет. Коренная канадка.
Раз уж я начал, то опишу себя.
Брюнет с карими глазами, злорадной улыбкой и шрамом на левой брови. Также имеется татуировка во всю левую руку в виде змеи. Мускулистый, смелый, немного псих, как и все. Рост – 190, вес – 90.
- Здорово, Зверь! Я уж думал, что ты не придёшь… - хрипло сказал Рэй.
Мы пожали руки и обнялись.
- Чего изволите кушать? – Баумистер начал раскланиваться, как официант.
- Ха-ха-ха! Что предложите – весело ответил я.
- Один момент – Рэй ушёл туда, где собственно и готовили еду.
- Здорово, девчонки.
- Привет – устало сказали они.
Я уселся на старый грязный стул, с которого слезла практически вся обивка. Издав жалобный скрип, предмет мебели заткнулся.
- Там-там-парарам-пам! – Рэй шёл, держа в руках большую тарелку, на которой дымился жирный хэдкраб.
- Кушать подано! – сказал Баумистер.
Он буквально светился радостью. Казалось, даже кленовые листы на его куртке (Рэй – гражданин Канады) улыбались.
Я пододвинул стол и приготовился к трапезе.
- Ешь, не стесняйся – Рэй сел рядом.
Недолго думая, я начал разламывать жареного хэдкраба.
Баумистер, в свою очередь, начал травить анекдоты. Я так хохотал над ними, что два раза подавился.
Прикончив хэдкраба, я взял у Рэя порошок и размешал его в большой кружке. После этой дряни живот заурчал, и я сладко зевнул.
- Курить есть?
- Конечно – Баумистер достал из кармана помятую пачку.
Мы говорили о разных вещах, совершенно не обращая внимания на девушек.
- …Думаю: на кой хрен он трос отвязал? – я рассказывал историю о мужике, который хотел своровать со стройки кирпичи.
В это время в здание вошёл Брэд Джонсон – здоровенный негр. Наш, так сказать, командир. Я некоторые его приказы не понимал, однако, никогда не спорил с ним по этому поводу. Выглядел Брэд так: мощные челюсти, пронзительные глаза, большие нос и губы. Командир сильно походил на бульдога, сорвавшегося с цепи. Настроение у него редко когда было хорошим. Вот и сейчас лицо Брэда выражало злобу. Увидев нас, оно окончательно испортилось.
- Здравствуйте, командир! – все встали в знак уважения.
- Садитесь – «в сторону» сказал Джонсон.
Почесав затылок, Рэй спросил:
- Командир, всё так плохо?
Ответа не было. Мы с недоумением переглянулись.
- Я надеюсь, что не всё – Брэд сел на стул.
- В любом случае, у нас есть время. Сегодня прибудет пополнение – он закончил мысль.
- Что-то рано – я начал рассматривать подарок Раптора.
- Погибло семьдесят четыре человека. Ещё тридцать ранены – вздохнул Джонсон.
Обычно он говорил уверенно и живо, а теперь, кажется, чувство безысходности добралось и до него.
Баумистер ушёл. Я понял, зачем. Он вернулся с бутылкой спирта. Смешав содержимое ёмкости с водой, Рэй протянул кружку командиру.
Тот молча взял и залпом выпил.
- Это поможет тебе – пробормотал Баумистер.
Девчонки ушли, и мы остались втроём.
- Стэй. У меня есть для тебя маленькое, но важное поручение – сказал Брэд.
- Какое? – насторожился я.
- Встреть людей.
- А, понятно. Но почему именно я?
Джонсон улыбнулся, отчего мне стало не по себе:
- Потому что я увидел тебя, а до прихода сюда мне на глаза никто не попался.
Гладя цепь, я сказал:
- С удовольствием, однако, я взял у Раптора оружие. Его надо почистить и смазать.
- Успеешь, день ещё не заканчивается – Брэд и Рэй засмеялись.
Выругавшись, я встал и спросил:
- Ну и куда идти?
- Куда обычно.
Выйдя на улицу, я пошёл к скалам, которые опоясывали Рэйвенхольм, точнее, к Секретному Проходу, через который мы и связывались с внешним миром. Всего полчаса ходьбы.
Я пришёл рано. Часы показывали начало пятого. Обычно прибывают в половину.
Увидев справа лавку, я сел и задремал.
Но вот назначенное время… и никого. Волноваться не следует, задержки бывали. Ведь людей тайком выводят из городов и проводят через скалистые тропы к стоянке – месту, где ещё остались уцелевшие машины, а затем уже везут к нам. И только через Секретный Проход. Он представлял собой обычное, на первый взгляд, отверстие в скале, но это только на первый взгляд. Внутри же был свет и приличная дорога. Правда, весной там хорошо затопляло.
Я решил не дремать и, чтобы не заскучать, начал изучать окружающую местность. Короткая трава, камни, следы колёс, пустая банка из-под концентрата… Что? Какой урод здесь мусорит?
Выругавшись, я взял предмет и выкинул его в Проход.
Постепенно начал подтягиваться народ. Через десять минут воздух наполнился шумом. Я, ни на что не обращая внимания, сидел, положив ногу на ногу. Вот кто-то сказал, что едут.
Изрядно потрепанный микроавтобус выехал на солнечный свет. На боку была надпись Сити-17.
Бросив на транспорт ленивый взгляд, я ухмыльнулся.
- Пусть встречают те, кому больше заняться нечем – неожиданно для себя я произнёс эту фразу вслух.
Женщина, стоявшая неподалёку, посмотрела на меня. Видимо, услышала. Я лишь злорадно улыбнулся, отчего она поморщилась и повернулась к микроавтобусу.
Идиотизм: прибывших встречают так, словно они какие-то невозможные люди; почётные гости, мать их… Улыбки, приветствия – показуха. Сплюнув, я стал наблюдать за прибытием.
Вскоре подъехал ещё микроавтобус. В этот раз из Сити-16. Из него вышло человек шестьдесят, не меньше. Хотя максимум залезает тридцать-сорок. Уж не знаю, как они там втиснулись. Надо бы спросить.
В это время с крыши этого микроавтобуса свалился прямо на головы стоящим внизу людям мужик. Видимо, поскользнулся. Странно, неужели он так рвался сюда? Послышался мат. Ну да, кому понравятся такие «осадки»?
Через полчаса народ рассосался. Конечно, пусто не стало. Однако, по сравнению с тем, что было – разница ощутима.
Вот я услышал шум мотора. На ржавом боку едва читалось «Сити-15». Вообще, в основном пополнение приходило из Сити-17. Во-первых – недалеко от Рэйвенхольма, во-вторых – там живёт ближайший сподвижник Лидера Сопротивления, и он знает, что делать. Ходят слухи, что база Сопротивления у нас под боком, но это, возможно, лишь слухи. Может, Брэд и знает правду, но никогда об этом не расскажет.
Тем временем транспортное средство разгрузилось и отправилось восвояси.
Видимо, больше никто не приедет, так как жители Рэйвенхольма не подходили. К слову, я никогда не спрашивал о том, когда приедут, откуда, потому что мне это параллельно.
Небольшие группы людей по пять-шесть человек двигались в разных направлениях. Вяло смотря по сторонам, я думал: придётся ли кого-то вести или нет? Совершенно случайно мой взгляд наткнулся на девушку в чёрном свитере, синих джинсах и белых кроссовках. В руках у неё была небольшая сумка. Выглядела она так: симпатичное лицо, хитрые глаза, длинные чёрные волосы и отличная фигура. Девушка стояла в гордом одиночестве, наверное, не знала, куда идти. Я решил подойти к ней.
- Здравствуйте, помощь нужна – я хотел улыбнуться, но не получилось.
- Да. Вы - местный?
- Местный.
- Знаете, где можно поселиться?
- Знаю.
- Тогда ведите.
Мы пошли. Признаюсь честно, я и понятия не имел, где искать жильё. Однако, твёрдо решил идти в общежитие, потому что ПТУшники занимают только половину комнат, а остальные почти всегда свободны.
Идти в молчании не хотелось, поэтому я спросил:
- Как тебя зовут?
- Света.
- А меня Том.
Ненадолго воцарилась тишина.
- А у вас тут красиво.
- Да, весьма неплохо, - я кивнул, - а ты из России?
- Да, а ты?
- Из США.
- А куда мы идём?
- Общежитие ПТУ №23. Там и поселишься.
- Ясно.
Дошли мы до места назначения довольно скоро. Сначала я нашёл Бибо, и он сказал поселить Свету напротив комнаты, где жил я, так как прежние жильцы – братья Спахичи, вчера погибли.
Помещение, где девушке предстояло жить, выглядело так: грязный бетонный пол, серые стены, выкрашенные белой краской, старая скрипучая кровать, шифанер, тумбочка и мутное окно.
- Лучше, чем в Сити-15 – с улыбкой сказала она.
- Что ж, располагайся.
- Ещё увидимся.
- Конечно.
Я собирался уйти, но решил добавить:
- Я живу в комнате напротив. Обращайся, если что. Я прекрасно понимаю, как тяжело в новом городе первую неделю.
- Хорошо – сказала Света и начала разбирать свои вещи.
Спустившись вниз и разыскав Себастьяна Бибо, я спросил у него:
- Где отец Григорий? Я хочу поговорить с ним...

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Толку от беседы с отцом Григорием было мало. Он сказал, что Рэйвенхольм ждут тяжёлые испытания. Я поинтересовался, откуда такая информация. На что отец Григорий ответил – Бог так решил. Может, он и вправду чокнутый? Не стоило идти к этому человеку – появилось больше вопросов, чем ответов. Я верил в Бога, поэтому считал ответ Григория нелепым. Однако, меня не покидало предчувствие беды.
Пять последних дней прошли на редкость спокойно. За это время мы «починили» (уже в который раз) город, придав ему более-менее приличный вид. Что касается меня, то я познакомил Джессику со всеми, с кем мог. Да, она освоилась намного быстрее меня.
Солнце клонилось к закату. Я, сидя на кровати, курил и тупо смотрел в потолок. Хэнк и Эван были с радистами, а Джессика спала.
По коридору кто-то бежал. Я спокойно взял в руку револьвер и направил в дверной проём.
Мужик, увидев ствол, смотревший ему в переносицу, резко затормозил и грохнулся на пол. Я плавно опустил оружие на тумбочку.
- Альянс, Альянс! Они летят сюда! – кричал мужик.
Он тяжело дышал, а по его грязным щекам стекал пот и оставался в бороде.
- Епть! Опять начнётся! – я надел бронежилет, засунул за пояс револьвер, перекинул через плечо дробовик, а в руки взял импульсное ружьё.
- Что? Что случилось? – Джессика вскочила с кровати.
- Альянс. Они скоро будут здесь.
Мужик побежал на первый этаж и на ходу крикнул:
- На первом этаже рации!
Джессика спешила, поэтому обойма не вставлялась в пистолет, а волосы никак не хотели собираться в пучок.
- Успокойся. Время есть – эта фраза переубедила девушку.
Через пару секунд она была готова к бою. Я, тем временем, достал из тумбочки последние две гранаты и отдал их Джессике. Так ей будет спокойнее.
Мы быстро спустились вниз. На старом гнилом столе лежала рация. Или мужик соврал, или уже успели растащить.
- Том, - Джессика внимательно посмотрела на меня,- она – твоя.
Я не стал спорить. Вообще, женщин мы в боях практически не используем. Разве что они стреляют из снайперских винтовок. Лица женского пола, в основном, таскают аптечки, оружие, раненых, оказывают ПМП, ведут радиопереговоры. Мне же сейчас предстоит увлекательная экскурсия по Рэйвенхольму. Солдаты Альянса – главная достопримечательность. Можно трогать руками и даже фотографировать.
Чтобы товарищ не застрелил, необходимо передать ему свои координаты. Для этого и нужна рация. В тот раз мне не хватило, хорошо ещё, что ни я, ни Хэнк не пальнули друг в друга.
Выйдя из общежития, мы внимательно осмотрелись. Город как будто опустел. Я включил рацию и сказал:
- Приём. Говорит Стэй.
- Да, Стэй, говорит Гангстер, слышу хорошо.
- Отлично. Где ты?
- У шахт.
Тем временем, из дома напротив вышла женщина лет тридцати:
- Девушка, иди за мной.
Я кивнул Джессике, чтобы она шла за маленькой темноволосой женщиной в подвал.
Неожиданно раздался противный треск:
- Стэй, мать твою! Это Брэд Джонсон. Где ты шляешься?
- У общежития.
- Двигай своей задницей к Коммунистическому Проспекту.
- Уже бегу.
Спустя десять минут я был на месте. Дверь в дом слева была открыта. Я, недолго думая, вошёл туда. Там, прижавшись спиной к стенам, стояли три человека.
- Сейчас будет потеха – сказал седой мужик. Нет, скорее дед – морщины были хорошо заметны, и глаза не излучали «живости».
Услышав гул транспортников, мы невольно сжали оружие в руках.
- Три, два, один – началось! – дед был, по меньшей мере, странным – болтает, когда нужно сосредоточиться.
Ракеты взмыли в небо. Стартовала первая серия взрывов. Зазвучали автоматные очереди.
Я стал у двери и приготовился. Задрожал пол – по улице едет БТР. Тем временем, на втором и третьем этажах началась стрельба. Похоже, солдаты Альянса высаживаются на крыши.
- Дело – дерьмо! Сейчас нас засыпет гранатами! – крикнул негр, стоявший у лестницы.
Не успел он договорить, как прямо под ноги ему упала… Я успел закрыть уши. Взрывная волна больно ударила по телу, заставив невольно поёжиться. Оглядевшись, я увидел разорванное тело бедняги. Стена, находившаяся сзади того, что осталось от человека, была в крови, а в углу валялся ошмёток кишок.
Что касается двух других, то один лежал без чувств на полу, а дед расшиб голову об стену. Похоже он мёртв – кости черепа были сильно смещены. Ко второму подойти не успел – пять гранат с глухим звуком ударились об бетонный пол.
Я буквально вылетел из дома. Ха, прямо под БТР, проезжавший мимо. Быстро оценив ситуацию, я бросил импульсное ружьё и схватился за дно этой громадины. Другого выхода нет – повсюду Альянс. Надо будет соскочить с БТР там, где солдат немного.
Спустя две минуты начало сводить ноги, так как пришлось их всё время держать прямыми. Ко всему прочему, дорожная пыль оседала на лице и лезла в глаза.
С трудом разглядев окружающую местность, я увидел впереди себя огромный кусок бетона. Такой встречи на скорости 60 км/ч что-то не хочется. Поэтому я отпустил руки.
Грязь и пыль проникли в горло, вызвав у меня сильнейший приступ кашля. Я ничего не видел, поэтому побежал неизвестно куда, на ходу протирая глаза.
Долго так мучаться не пришлось – в мою грудь что-то врезалось. Спустя мгновение я услышал выстрел - солдат воспользовался моей временной слепотой и применил дробовик.
Я рухнул на асфальт. Боль пронзала грудь, словно кинжал. Хотелось кричать, но я, каким-то невероятным образом, сумел сдержаться.
Он стоял надо мной и, наверное, улыбался. Я не шевелился, потому что любое движение равноценно смерти. Для надёжности солдат пнул меня под правый бок, что вызвало сильную жгучую боль. Я молча терпел. Никогда, никогда мне не приходилось вот так всё сносить. Внутри закипала ярость, а боль способствовала выплеску адреналина, отчего руки налились силой и были готовы разорвать врага в клочья.
- Приём, сектор 5 чист. Группа 34, конец связи – говорил солдат во встроенную в противогаз рацию.
Он пошёл, но вдруг вернулся. Всё, раскусил.
К счастью, эта сволочь решила взять моё оружие.
- Тебе оно уже не пригодиться… - он начал перекладывать картечь в специальный карман.
Закончить фразу ему не удалось – я схватил солдата за ногу и повалил. Похоже, он не понял, почему я жив – бронежилет, придурок! В следующий момент нож вонзился в его лоб.
Протерев, наконец, глаза, я спросил по рации:
- Где самое пекло?
- Везде! Аррргххх…
Вытащив нож и взяв свой дробовик, я покопался в чужих карманах и забрал оттуда два набора картечи.
Странно, что везде жарко. Обычно в двух-трёх точках. Похоже, Альянс разозлился не на шутку.
Я решил двигаться вдоль улицы.
Транспортники постепенно улетали. Правда, некоторые тут же падали – ракеты своё дело знают. Так, меня чуть не превратил в лепёшку здоровенный обломок крыла. А трём другим парням не повезло – на них рухнул двигатель.
Наконец, я добрался до пекла.
Вокруг творился полный хаос: пули летели во все стороны, взрывы поднимали в воздух оружие, тела, листы железа, куски мяса... Пахло плавленым свинцом и кровью. Я, сжав покрепче дробовик, вошёл в царство смерти.
Добежав до укрытия – полуразрушенной стены жилого двухэтажного дома, мне удалось перевести дух.
Меня встретили трое – Шулер, Контуженый и Робин Гуд. Вкратце расскажу о них.
Шулер. Настоящее имя – Валерий Думов. Возраст – 35-40 лет. До прихода Альянса жил в России. Своё прозвище получил из-за этого, что абсолютно всех обыгрывал в карты. К слову, до войны этим и зарабатывал на хлеб.
Контуженый. Настоящее имя – Эрик Баддол. Возраст - 30-35 лет. Служил морпехом; получил две контузии.
Робин Гуд. Настоящее имя – Тобиан Мюррей. Возраст – 25 лет. Отлично стреляет из арбалета – думаю, этим всё сказано.
- Стэй, надеюсь, ты сюда пришёл не для того, чтобы сыграть в подкидного? – спросил Шулер. Впрочем, он всегда задаёт вопросы не по ситуации.
- Нет. Разложи мне пасьянс – не менее оригинально ответил я.
Робин Гуд и Контуженый улыбнулись.
- Транспортников сегодня больше, чем обычно – сказал я.
- Они решили, что возьмут нас – Шулер перезарядил автомат.
По стене прошлась очередь. Мы невольно отодвинулись от неё.
- Где эти ублюдки? – я старался перекричать голоса стрельбы и взрывов.
- Прямо напротив нас, - Контуженый высунул из-за стены автомат и начал стрелять, - за бетонным забором.
Несмотря на шум, я очень хорошо услышал звук, который издаёт штурмовик перед тем, как атаковать.
- Чёрт! Опять эти летающие хреновины! Они пробежались по всем крышам – в голосе Робин Гуда нельзя было не почувствовать печаль.
- Жертвы? – последовал мой вопрос.
- Из десяти выжил один-двое, не больше.
- У нас серьёзные проблемы – я произнёс эту мысль вслух.
- Теперь да – Шулер смотрел вверх; его лицо перекосил ужас.
Все подняли головы и увидели штурмовик, который уже приготовился убить нас.
Мы побежали во внутрь дома. Увы, Шулеру не повезло. Он не успел добраться до комнаты, где было безопасно. Штурмовик сделал из его спины кровавое решето. К счастью для человека, смерть была быстрой.
Радоваться не пришлось – солдаты Альянса закидывали комнату гранатами и обильно поливали свинцом. Мы открыли ответный огонь и убили двоих, но трое других быстро подбирались к нам. Рванула граната. Лежала она достаточно далеко, так что взрывом нас не задело. Робин Гуд улыбнулся – мол, косые. Эта была последняя улыбка в его жизни – автомат Шулера, поднятый взрывной волной, врезался прикладом в висок парня. Пока он падал, солдаты прошили его из импульсных ружей. Кровь Робин Гуда забрызгала мою левую щёку и руку. Этот «боевой раскрас» вскипятил во мне ярость, и я, схватив автомат, убивший только что человека, открыл огонь. Вовремя подоспел Контуженый – вдвоём мы оказались сильнее этих ублюдков.
- Дьявол! Шулер и Робин Гуд мертвы! – крикнул он непонятно кому.
Я восстанавливал дыхание и стирал с лица кровь теперь уже погибшего товарища. Организм, стремясь к убийству, не желал успокаиваться. Наконец, мне удалось восстановить контроль над собой.
Штурмовик кружил над домом, пытаясь увидеть и пристрелить нас.
- Пока он летает, у нас нет шансов – я посмотрел, сколько патронов в магазине.
- Но здесь оставаться нельзя – Контуженый что-то разглядывал впереди.
БТР ехал по дороге мимо дома, в котором мы находились.
Затем он остановился и через секунду пустил в нас ракету. Я успел отбежать на метр в сторону, но взрывная волна подхватила меня, словно пушинку, и подбросила к потолку. К моей великой радости, в нём была дыра. Я полетел на второй этаж.
Две противоположные стены соединял поручень. Уж не знаю, для чего, наверное, на нём бельё сушили. Изловчившись, я ухватился одной рукой за него. Взрывная волна хотела поднимать меня ещё выше, но ей это не удалось. Правда, я прокрутился из-за неё на поручне и растянул левый бицепс.
Ракета попала в стену, которая, не выдержав удара, начала трескаться. Я понял это по наклону дома. Затем начали отваливаться кирпичи, и стена рухнула. На самом деле всё произошло быстро, но для меня эти секунды тянулись медленно, очень медленно, невероятно медленно. Я спрыгнул с поручня и побежал к окну. Грохот сопровождался пылью, которая почти добралась до второго этажа.
До «спасательного круга» оставалось два метра. Пол уже начал покрываться трещинами, готовясь прогнуться и утащить меня за собой под обломки. Я, почувствовав, что на следующем моём шаге он рухнет, в прыжке вытянулся и полетел в оконный проём. Потолок уже бомбил пол, всегда отставая на долю секунды от моих стоп.
Я летел вниз, а дом сзади, послуживший мне укрытием, погибал. Он трещал, крошился, протягивал пыльные пальцы вверх, стремясь к жизни, но его судьба была предрешена.
На моё счастье, рядом с домом росло дерево, поэтому я, ухватившись за сук, спас себе жизнь.
Когда дом окончательно затих, можно было спрыгнуть вниз. Едва мои ноги коснулись земли, как сук, еле треснув, упал мне на голову. Выругавшись, я взял в руку револьвер и начал думать, что делать дальше.
Впереди был небольшой квартал, который, на удивление, не горел и не взрывался. Я, рассредоточившись, пошёл узнать, есть ли живые.
- Зверь, к нам уже идут люди от Сопротивления – сказал Хэнк по рации.
- Отлично, что мне теперь делать?
- Держись! – затем раздался грохот РПГ.
Странно. От Сопротивления никто не приходил в разгар боёв. Похоже, что город несёт огромные потери.
Я, едва зайдя в квартал, увидел солдата, выглядывающего из окна. Пуля из револьвера превратила его голову в кровавую хлопушку. Пройдя пару метров, я убил ещё одного выстрелом в упор из дробовика.
Оказывается, даже штурмовики Альянса обладают кое-какой памятью - он, увидев меня, с воодушевлением пустил очередь - я успел отпрыгнуть в сторону. Дальше началась погоня – мне досталась роль зайчишки-трусишки, а грёбаному синтету – охотника. Как он только не издевался надо мной: заставлял прыгать как кузнечик, нырять в мусорные баки, на бегу отстреливать солдат и перезаряжать дробовик… В общем, выместил на вашем покорном слуге всю злость.
Долго держать такой темп я не мог, поэтому, через десять минут упал, споткнувшись о железный прут. Встать не было сил. Штурмовик уже приготовился нанести последний удар, но, вдруг, в его бок хорошо ударила ракета. Он завертел своей «головой», выискивая наглеца. В это время, уже с другой стороны, ему досталось по второму боку. Я, будучи не в силах подняться, просто смотрел на всё это действо, а штурмовик начал выписывать круги, не находя источник угрозы.
Всё же мне удалось кое-как встать на ноги и добраться до мешков с мусором. Закрывшись ими, я, наконец, мог успокоиться и собраться с силами. Синтет, в свою очередь, обильно всё поливал очередями. Одна пуля, кстати, насквозь пробила пакет. Я это понял по характерному запаху плавящегося полиэтилена и тлеющего мусора. Однако, ракеты продолжали лететь. Часть из них штурмовик сбил, но другая часть доконала его.
Спустя пару минут я вылез из-под мешков и осмотрелся. Всё было усыпано мелкими осколками – тем, что осталось от штурмовика.
Я пошёл дальше. Не помню, сколько кварталов осталось позади. Одно точно – много. За это время я похоронил десятка два солдат, обзавёлся импульсным ружьём и маленькой аптечкой. Начало смеркаться, а людей от Сопротивления по-прежнему не было.
Вот уже окраина города – впереди горы. Я осторожно шёл, приготовившись к любой неожиданности. Последняя не заставила себя долго ждать.
Скользя вдоль стены дома, я услышал звуки борьбы, а потом искажённый голос, произнёсший одно-единственное слово:
- Дрянь!
Но сколько в нём было неприязни, злобы, отвращения!
Я осторожно выглянул из-за стены и увидел солдата, целившегося из дробовика куда-то вниз – мишень лежала на асфальте.
В импульсном ружье оставалось пол-магазина, дробовик был на исходе, а револьвер использовать в такой ситуации как-то нерационально. Я решил испытать цепь, которую мне подарил Раптор.
Солдат чуть поднял руку, готовясь нажать на курок, но в его голову вошёл шип, проткнув затылок и выйдя на середине лба. Послышался крик.
Я, став в тень, тянул мёртвое тело к себе. К сожалению, в дробовике всего два патрона. Что ж, хоть так…
Загнав их в подходящее оружие, я пошёл к человеку.
Это была девушка. На вид ей лет шестнадцать-восемнадцать. Смуглая, среднего роста, одетая в футболку, лёгкую куртку, чёрные перчатки, синие джинсы и кроссовки. Гребень поддерживал темные волосы, не давая им упасть на лоб. В её лице была серьёзность, твёрдость и решительность. Она умна явно не по годам. Сразу и не скажешь, что этой девушке так мало лет.
- Здравствуйте. Простите за такое жуткое представление. Честное слово, мне не хотелось напугать вас – я протянул ей руку.
Она была неуверенна во мне, поэтому пару секунд раздумывала. Меня это немного смутило.
Девушка взяла мою ладонь, и я помог ей подняться.
- Ты из Рэйвенхольма? – она подобрала пистолет.
- Да. Том Стэйер к вашим услугам.
- Аликс… Аликс Вэнс.
- Рад знакомству – я улыбнулся.
- Аналогично – она что, не обладает чувством юмора?
Мы находились в тупике района. Выйти можно было одним способом – через арку впереди.
Однако, всё не так просто. Солдаты уже спешили к нам. Став с двух сторон арки, они открыли огонь.
Нам повезло, что рядом стоял ржавый «Москвич». Он, конечно, не очень хорошее укрытие, но это, согласитесь, лучше, чем быть как на ладони.
Металл звенел, принимая на себя пули. Мы осторожно высовывались, чтобы тут же спрятаться – огонь был постоянным, поэтому возможность целиться отпадала.
Несмотря на ужасающие условия, Аликс отлично стреляла, даже как-то умудрялась, в отличие от меня, наводить прицел. Её усилия не пропали даром – двумя солдатами стало меньше. Я, мягко говоря, был поражён – такой девушки мне ещё видеть не приходилось.
Запищали гранаты. Я, высунув одну руку, стрелял из револьвера. Прогремели взрывы. Непонятно, почему я выронил оружие. Теперь понятно - чуть выше кисти, на тыльной стороне руки, в коже сидел маленький кусок железного листа! Похоже, он вошёл глубоко – едва я пошевелил пальцами, как рука сильно заболела. Вытаскивать его я не стал, так как он выполнял функцию пробки. Дьявол, револьвер упал с другой стороны автомобиля! Аликс сразу поняла, что меня «выключили» из игры и открыла огонь.
Мне ничего не оставалось, как попросить помощи:
- Хэнк, приём.
- Стэй, слышу тебя.
- Альянс запер меня внутри Крайней улицы.
- Подожди секунду, – послышались выстрелы и ругань, - с людьми проблемы – мы с трудом удерживаем центральные точки, впрочем, Джонсон уже направил к тебе отряд. Держись!
Я рад последовать твоему совету, Хэнк, только вот от меня мало что зависит.
Укрытие уже превратилось в решето, поэтому мне оставалось за пару минут придумать план – Аликс занята стрельбой.
Ещё до испытания цепи я заметил, что мусорные контейнеры, находившиеся за «Москвичом», повернуты вправо на 45 градусов - это неспроста. Точно! Раптор два дня назад сказал, что такое положение контейнеров означает, что за ними стоит автомобиль «на ходу».
- Задержи их ещё немного, - я приготовился бежать, - у меня есть идея.
- Торопись. Осталась последняя обойма.
Удивительно, но солдаты промахивались. Пока я бежал, они могли всадить мне в зад столько, что хватило бы на небольшой оружейный склад. Не верилось, что меня не ранили.
Перепрыгнув контейнер, я приземлился прямо на капот машины неизвестной марки. Каким-то чудом мне удалось избежать падения на заляпанный кровью асфальт.
Сев за руль, я начал вынимать пепельницу – именно там мы условились прятать ключи.
Машина завелась сразу. Фары я не включил, так как не хотел, чтобы враги заметили транспорт раньше времени.
Стреляли только солдаты – ответного огня не было слышно. Неужели Аликс мертва?
Только я выглянул из-за контейнера, как пуля прошла в миллиметрах от головы – задела волосы у виска. От неожиданности я упал, лихорадочно ощупывая поражённую область головы. Вроде бы кожа не задета. Под запах собственных тлеющих волос я дополз до крайнего контейнера и, не поднимаясь, выглянул – солдаты, пригнувшись, двигались «выпуклым треугольником», а Аликс сидела, ожидая суровой расправы – видимо, закончились патроны.
Я высунул одни руки и открыл огонь из импульсного ружья.
Аликс не нужно было говорить – она сама прекрасно знала, что делать.
Солдаты, тем временем, приближались. Чтобы выгнать нас на открытое пространство, они бросили гранату. Но Аликс тут же отправила её обратно. Это благоприятное обстоятельство нужно использовать с максимальной пользой.
Я указал Аликс на машину. Когда она залезла, наступила моя очередь. Я медленно отходил, поливая солдат свинцом. Двоих, кстати, убил.
Существенно помогла граната – она на время дезориентировала противника. Этого хватило, чтобы выполнить часть плана.
Аликс нашла на заднем сиденье автомат и припасы к нему, так что теперь она будет выполнять функции стрелка, а я, как вы догадались, водителя.
Резко рванув с места, машина жалобно скрипнула, но ход не сбавила. Солдат даже не успел выстрелить – его снесло, как пушинку. Мимо арки мы промчались так быстро, что солдаты, караулившие нас с двух сторон, только развели руками, а потом получили пули в свои головы.
Стало совсем темно, поэтому я включил фары. И очень кстати, потому что без них не удалось бы заметить БТР. Он, конечно, тоже пострадает, но вот наша машина превратиться от столкновения в лепёшку.
Я дал по тормозам и вывернул вправо руль – только так можно было избежать аварии. После моего «трюка» Аликс оказалась на переднем сиденье, хорошо ещё, что не расшиблась, а БТР и вовсе, заметив машину, несущуюся со скоростью 120 км/ч, решил от греха подальше благополучно свернуть в переулок.
Похоже, сильно досталось колёсам – горелой резиной воняло очень сильно, а тормоза я, скорее всего, убил.
Второй раз машина заводиться отказалась. Вдобавок ко всему Аликс сказала, что к нам направляется БТР. Даже это обстоятельство не растрогало мотор.
- Давай! Давай! – я крутил ключ в разные стороны, но бесполезно.
Когда же БТР открыл огонь, я произнёс:
- Заводись, мать твою!
Мотор, вспомнив свою маму, радостно зарычал. Я сразу же нажал на газ. Дальше началась погоня, прямо как в голливудских фильмах.
Мы носились по улицам, переулкам и проспектам, сметая всё на своём пути. Моторы отчаянно хрипели, колёса с визгом прокручивались, но транспортные средства не останавливались. Водитель БТР оказался очень упрямым – учитывая то сумасшествие, которое я вытворял, он не побоялся разбиться, следуя за мной.
Я гнал вперёд, так как не знал, куда ехать: во-первых - темно, во-вторых – машина неслась так быстро, что ничего не разглядеть.
- Ты хоть знаешь, что делаешь? – Аликс с трудом перекричала рёв мотора.
- Единственное, что я сейчас делаю – пытаюсь оторваться от БТР.
Это должно было закончиться. Повернув направо, я увидел отряд солдат. Но они были заняты – в них летели салатовые молнии. Вортигонты, мать их! Этих тварей ещё не хватало!
Вортигонты, убив всех солдат, переключились на БТР. Похоже, на первое – Альянс, на второе – свежая человечина.
Это окраина города – впереди дороги не было, только бетонные ограждения. Я вывернул руль влево, надеясь смотаться от одноглазых ублюдков, но весьма некстати переднее колесо лопнуло.
Тормоза не работали, поэтому машина развила бешеную скорость и, подскочив на трубе, вылетела за город.
Приземление было не мягким – я подпрыгнул на сиденье, сильно ударился головой об крышу и сразу же потерял сознание.
Не знаю, сколько это продолжалось. Наверное, секунды две, не больше.
- Вытаскивай его, сейчас всё взорвётся – голос был одновременно хриплым, грубым и дрожащим.
Я, с трудом открыв глаза, увидел перед собой красный расплывающийся овал.
От взрыва мне заложило уши. Я ничего не слышал, не мог пошевелиться, казалось, наступила смерть. А затем меня ударило током.
Эта процедура помогла. Я сел и осмотрелся. Аликс была в порядке, за исключением ушибленного плеча; вокруг стояли три вортигонта. Я, замерев от страха, гадал – зачем они оставили нас в живых? Пальцы пытались нащупать револьвер, но оружие, видимо, исчезло в огне вместе с машиной.
- Не волнуйся, Том, - Аликс начала проверять мои кости на наличие переломов, - вортигонты – наши друзья.
- Да?! С чего бы это? – я ехидно улыбнулся.
Тут уже сами инопланетяне заговорили (по-человечески, между прочим):
- У нас общие цели – сказал один. Судя по тусклому блеску его глаза – самый старший.
- Сотрудничество – залог успеха в борьбе с сильным врагом – подхватил другой.
Я не верил им, и Аликс, почувствовав это, попыталась переубедить меня:
- Мы вот уже месяц живём в мире с вортигонтами. Они пришли к нам и предложили сотрудничество.
Всё слишком просто. Впрочем, эти уроды спасли мою жизнь, вытащив меня из горящей машины, и на этом спасибо.
Аликс заметила кусок железа, торчащий из моей руки:
- Ты ранен!
- Ерунда. Беспокоиться не стоит.
- Хорошо, но его нужно вытащить.
- Нет! Если его вынуть, то придёться останавливать кровотечение. А у нас сейчас другие проблемы.
Мы тихо пошли в город. Оказалось, с вортигонтами всё стало намного проще – их молнии сразу убивали, а если повезёт, то и нескольких за раз.
Вскоре к нам подъехал небольшой грузовик.
- Стэй, - Эван выглянул из кузова, - подбросить?
- Сегодня без чаевых – ответил я.
Все улыбнулись, включая вортигонтов. Их улыбка – отличный фильм ужасов: таких кривых и уродливых зубов, покрытых светло-жёлтой слюной, видеть ещё не приходилось.
В кузове сидело десять человек. Все до одного косились на пришельцев.
- Спокойно, друзья. Отныне вортигонты – наши союзники в борьбе с хреновым Альянсом.
Мою речь они восприняли не так тепло, как хотелось бы, но желание пустить инопланетянам пулю поубавилось.
- Мы направляемся к Секретному Проходу – Эван перезарядил автомат.
- Что случилось? Покидаем Рэйвенхольм? – я опешил.
- Нет. Нам нужно дать пинка Альянсу.
- Да ладно.
- Сопротивление, - Эван посмотрел на Аликс, - здорово помогло нам. Благодаря подкреплению, город почти отбит. Остался последний штрих.
- Хм, раз так, то зададим жару! – я хотел взять дробовик в руки и перезарядить его, но оказалось, что огнестрельное оружие осталось в машине. Такой облом!
- Держи – темнокожий парень протянул мне импульсное ружьё.
Там происходила бойня – вспышки выстрелов, крики, радиопереговоры, казалось, это уже не Земля, а Ад.
Прилегающая территория прекрасно освещалась – большое спасибо перестрелкам. Благодаря этому грузовик подминал под себя солдат, а пассажиры успешно стреляли. К сожалению, мы убили и людей, но в хаосе, что творился там, разобраться, кто свой, а кто чужой, не было никакой возможности.
После десяти минут сумасшедшей езды, машина остановилась. Вокруг было тихо. Кто-то начал зажигать световые ракеты – они, взлетая, освещали окружающую территорию на двадцать метров. Всё было усеяно гильзами, трупами, шевелящимися людьми и солдатами. Вортигонты добили всех врагов, а мы начали относить раненых в кузов. После я связался с Джонсоном:
- Командир, это Стэйер, за Секретный Проход волноваться не надо.
- Отлично, Стэй. Вы хорошо потрудились, поэтому возвращайтесь на базу.
- Что, город отбит?
- Теперь, да. Только что передали, что шахты взяты под наш контроль.
- Вас понял.
Приблизительно через полчаса мы прибыли на базу – одноэтажное здание из красного кирпича. Сегодня ему изрядно досталось – крыша пробита, рамы вырваны, задняя стена потрескалась, а в некоторых местах отсутствовали кирпичи.
Переступив через отколотые ступеньки, я чуть не поскользнулся на луже крови – вортигонты поддержали меня.
- О, Стэйер, ты вернулся! – Хэнк подошёл ко мне с распростёртыми объятьями.
- Как видишь, я живучий.
- Вижу, - товарищ улыбнулся, - пойдём, нам всем нужен отдых.
Пройдя в соседнюю комнату, мы уселись на скрипучий, выпустивший пружины диван и наконец могли поговорить наедине.
- С чего это к нам пожаловало подкрепление?
- Их было слишком много, - Хэнк откинулся на спинку дивана, ну ты сам видел…
- Штурмовики. Это имеешь в виду?
- Да. Обратил внимание на то, сколько их?
- Конечно, но вот если бы увидел страйдера…
- Один транспортник, кстати, летел к нам с треножниками, но его подбили.
Помолчав минуту, мы возобновили диалог:
- И каковы потери?
- Погибло триста человек, а ранено – около пятисот.
- Дерьмо. И что теперь?
- Понятия не имею.
Разговоры в соседней комнате неожиданно оборвались, и мы услышали голос:
- Приветствую всех жителей Рэйвенхольма! Я бы хотел поблагодарить вас за отличную работу!
Мы заинтересовались и незаметно выглянули из комнаты.
В центре помещения стоял высокий блондин. Выглядел он прямо как Супермен – такой же голос, величавая стойка, жаль, что нет плаща и красных трико. Да и говорил монотонным голосом ту чушь, которую несут все супергерои.
- Что это за клоун? – шёпотом спросил я.
- Стив Роуланд – командир подкрепления.
- А по мне – параноик, начитавшийся комиксов.
Хэнку только и оставалось, что пожать плечами.
- Многие из тех, кто находится здесь – отличные бойцы. Этим героям есть место в истории…
Слушая Это, я захотел блевануть. Хэнк, заметив мои гримасы, сказал:
- Ты ещё не знаешь, что он хочет.
- Поставить памятник жителям Рэйвенхольма?
- Забрать лучших с собой.
Я засмеялся, а товарищ продолжил:
- Ты – в их числе.
Смех прекратился.
- Ему что, пойти морду набить? – меня его желание взбесило.
- Спокойно, Стэй. Нужно поговорить с ним и всё?
- Поговорить!? – я не заметил, что повысил голос.
- Тсс! – Хэнк затащил меня в комнату.
Я поднял руки, мол, всё в порядке. Он отпустил, да так резко, что я, по инерции, чуть ударился лопатками об стену.
- Стэй, что с тобой, чёрт побери, происходит?
- Ты прав. Я устал.
- Ладно, - Хэнк выглянул в окно, лишённое стекла, - используем альтернативный выход.
Мы вылезли и направились в общежитие.
- Ты Джессику видел? – спросил я.
- Да. Она должна быть у себя.
Хэнк, несмотря на все мои старания, заметил улыбку:
- Соскучился по ней?
Я повернулся к нему, скорчил злую гримасу и тихо произнёс:
- Спрячь зубы.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Несмотря на поздний час, в общежитии кипела жизнь - все сновали туда-сюда с аптечками и бинтами. Мы прошли в свою комнату, но расслабиться не удалось, так как все кровати были заняты – раненых в этот раз много, как никогда.
- Ребята, идите сюда – Джессика уже ждала нас.
- Хорошо, а то мы не знаем, куда податься – сказал Хэнк.
- Вы ранены? – девушка усадила нас на тумбочку.
- Меня уже подлатали, а вот Стэю нужна помощь – товарищ указал на мою руку.
Джессика ушла за всем необходимым, а меня неожиданно потянуло в сон, из-за чего я чуть не упал.
- Осколок вошёл под углом – снять кофту не получится – Джессика осматривала поражённую область.
- Вода есть? – Хэнк встал.
- На первом этаже.
Парень побежал вниз, а девушка начала разрезать рукав.
Хэнк вернулся со стаканом воды. Налив в него спирта, он сказал:
- Будет немного больно, выпей это – станет легче.
Я одним глотком осушил стакан и приготовился к тому, что сейчас придётся терпеть.
Вытащить кусок железа оказалось непросто – застрял он капитально. Пришлось даже чуть разрезать края раны. Мне было очень больно, но виду я не подал. Когда из раны удалили инородный предмет, хлынула кровь. Наверно, именно поэтому в глазах забегали чёрные круги.
- Стэй, только не теряй сознание – Хэнк хлопал меня по щекам.
Спирт, защипавший рану, оказал чудесное пробуждающее воздействие. Я даже подпрыгнул, отчего больной, лежавший на кровати, громко застонал.
- Тихо ты! – Джессика начала забинтовывать руку.
Как я уже говорил – все койки были заняты, поэтому пришлось отправиться на поиски места, где можно поспать.
Хэнк пошёл со мной, так как моё состояние оставляло желать лучшего.
Мы шли по тёмным улицам, периодически спотыкаясь об трупы, заглядывали в каждый дом, но безуспешно.
Вот церковь. Внутри горел свет, но было тихо.
- Зайдём? – Хэнк вопросительно посмотрел на меня.
- Нет, пойдём дальше.
- Почему?
- Мне хватило недавнего разговора с отцом Григорием.
- Ты еле стоишь на ногах…
- Нет! Не хочу! – крикнул я.
- Стэй, ты совсем спятил? Это же церковь! Здесь нельзя кричать!
Я хотел ответить, но послышались шаги, затем заскрипели деревянные двери, и перед нами предстал священник:
- Здравствуйте, дети мои! Чем могу помочь?
- Эээ, отец Григорий, нам бы поспать… - Хэнк запинался, похоже, чего-то стеснялся.
- Заходите.
Мягкий свет, излучаемый сотнями свечей, успокаивал раздражённый организм. Иконы смотрели на нас, словно пытались что-то сказать. У меня даже зашумела голова. И вправду есть тут что-то мистическое.
- Присаживайтесь – священник указал на лавки для посетителей.
Через минуту он вернулся с матрацами.
Я спал долго и крепко. Мне снился какой-то странный человек. Он говорил неразборчиво, его интонация менялась через каждую секунду. Увы, но понять речь загадочного мужчины мне не удалось.
Лучи солнца, проникшие через окна, заставили меня проснуться. Я сел на матрац и осмотрелся.
Хэнка не было. Похоже, всё нормально – он не разбудил меня.
Отец Григорий молился, стоя напротив самой большой иконы. Я не стал мешать, а очень тихо вышел из церкви.
Погода отличная: солнце, приятный летний ветерок, вороны. Настроение поднялось, к сожалению, ненадолго.
Я не собирался идти в общежитие, потому что: во-первых, там не до меня – все смотрят за ранеными, к тому же, ещё припрягут что-нибудь делать, скажем, бинты носить; во-вторых, Стив Роуланд наверняка поджидает за углом, а говорить с ним ну очень не хотелось.
Пойти к Раптору – отличная идея! Оказалось, я недооценил командира подкрепления – он вместе с Аликс бродил по городу.
Можно было убежать – они ещё не видели меня, но травмированная неделю назад лодыжка вновь напомнила о себе. Ещё один вариант – развернуться и быстрым шагом дойти до укромного места, отпал. Перед Аликс и Стивом никто не шёл, поэтому, увидев меня, они подумают, что я избегаю их. Мнение Роуланда мне пофиг, но вот точка зрения девушки… Не хочу, чтобы Аликс решила, что я – кретин.
- Здравствуй, Том – как же меня бесит голливудская улыбка командира подкрепления!
- Привет – сказала Аликс.
- Здравствуйте, рад вас видеть – искренности в моём ответе ровно 50%.
- Том, ты – отличный боец – Стив дружески похлопал меня по плечу.
- Спасибо. Приятно слышать это от такой значимой фигуры, как вы.
- Вчера ты показал, что даже незнакомый человек для тебя – не пустое место – в разговор вступила Аликс.
- Том, я предлагаю тебе отправиться вместе с нами на главную базу. Сопротивлению необходимы люди такого уровня – Роуланд вопросительно смотрел на меня.
- Рад, что вы такого высокого мнения обо мне, но я вынужден отказаться.
- Понимаю, что для тебя Рэйвенхольм стал родным, но перемены неизбежны…
- Вот именно, - перебил я Роуланда, - он стал для меня родным. И я не покину город не по собственной воле.
- Всё же подумай. До конца дня – Аликс надеялась, что моё решение изменится.
- Я больше нужен здесь. Посмотрите правде в глаза – вчера погибло много людей. У нас каждый на счету. Так что, извините, мне надо идти.
Я прибавил шагу. Зайдя за двухэтажный дом, остановился, чтобы лодыжка перестала ныть. Я решил пойти к заводу, перерабатывавшему уголь, добываемый из шахт. Две трубы цвета морской волны молчали вот уже два месяца - после того, как начались «наскоки» Альянса на Рэйвенхольм.
Открыв не запертую дверь, я вошёл.
- Стэйер! Что нового? – спросил лысый мужик с красным крестом на плече. Он то мне и нужен.
- Да никаких. Я только проснулся.
- Ну и ладно. Тебе что-нибудь нужно?
- Медицинская помощь.
- Идём со мной.
Я поднялся по железной лестнице, которая противно дребезжала каждый раз, когда ставишь ногу, а затем вошёл в маленькую комнату с кроватью и шкафом.
- Что беспокоит?
- Да так, Майкл. Ссадины, ушибы…
- Оголяй торс.
Сняв кофту и бронежилет, я посмотрел на свою грудь – она была в маленьких синяках, каждый из которых размером с дробинку.
- Да, Стэйер, досталось тебе… - Майкл начал мазать грудь спиртом.
Когда с торсом было закончено, а это где-то минут через пятнадцать, медик поменял бинты на руке и начал осматривать лодыжку.
- Вот помню в 95-ом, когда я работал в больнице, был точно такой же случай.
- Случай с чем? – спросил я.
- С лодыжкой.
- Всё так плохо?
- Да нет. Просто не прыгай и не бегай – Майкл жестом показал, чтобы я обувался.
- Но сейчас следовать твоим рекомендациям весьма трудно.
- Знаю. Но всё же. И ещё – одень носок потолще, чтобы нога не болталась в кроссовке.
- О’кей, босс – я начал спускаться по лестнице.
Покинув завод, пошёл слоняться по городу.
Мы воюем уже шесть лет. И ради чего? Власть Альянса крепнет с каждым днём, и ничто не может пошатнуть её положение. Сопротивление знает, что война УЖЕ проиграна – у нас нет козырей. Да и как они будут, если нельзя высунуть голову? Ну уничтожим отряд солдат, заминируем важный железнодорожный путь… Всё. Мы не ворвёмся в город и не взорвём ко всем чертям Цитадель, не освободим заключённых из Нова Проспект… Нас просто разнесут в щепки. Конечно, есть позитив – та же оборона Рэйвенхольма, но для того, чтобы перестать бояться встречи с врагом лицом к лицу, нужно нечто большее. Новое оружие, харизматичный лидер, не знаю… А играть роль таракана, который прячется в тёмный угол, как только включат свет, мне не очень хочется. Так почему бы не сложить оружие и не начать переговоры? Согласен – это поступок труса, но в бою все средства хороши. Если человечество сблизится с Альянсом, то люди досконально изучат захватчиков, а дальше, как говорится, дело техники. Ещё один вариант – заключить союз, постараться стать частью их системы. Если всё сделать правильно – они просто не смогут существовать без нас. Тогда уже можно будет выдвигать свои требования и воевать.
Свежий воздух возбудил во мне нечеловеческий аппетит, поэтому я отправился в кухню-госпиталь.
Здание серьёзно пострадало: передняя стена в ужасных трещинах, порог отсутствовал, пол изобиловал дырками, а от крыши, как и от мебели, осталось одно название.
В комнате ели десять человек. Все о чём-то говорили, а я молча прикончил барнакла и запил его водой. Нет, меня не игнорировали, просто мне не по душе разговоры «ни о чём».
Было только пять часов вечера. Возвращаться в общежитие я не собирался, а вот отправиться на Пятиугольник можно. Пятиугольник – пять небольших холмов, которые образовывали, если чуть включить воображение, вышеназванную геометрическую фигуру.
Огнестрельного оружия у меня не было – импульсное ружьё я оставил в грузовике, но отбиться ножом и цепью от хэдкрабов вполне можно.
Я люблю побыть в одиночестве. Вдали от людей и домов становишься совсем другим. Лично я – спокойным. Только на природе – в тишине, мне удаётся придать мыслям связность, обдумать решения и разобраться в своих настроениях.
Оказавшись на вершине второго, по счёту, холма, я увидел внизу хэдкраба, который ползал в поисках пищи. Убить? Зачем? Разве животное чем-то мне не угодило? Ну паразит, ну превращает людей в зомби; каждый «вертится» как может, что вы привязались к маленькому созданию? Ведь если чуточку подумать, то ни одним нам плохо. Хэдкрабы. Жили тихо-мирно в другой Вселенной. Так нет – надо залезть туда и перевернуть всё вверх дном. У себя навели бардак и там всё переполошили. Человек. Интересное он существо. Дай куда-нибудь заглянуть, да потрогать загадочную вещь, пусть даже и опасную. Я скажу больше – все те люди, которые превратились и будут превращаться в зомби – НАША и только НАША вина. Мы открыли портал в Ксен – хэдкрабы оказались здесь. Теперь главное. Приготовьтесь испытать чувство «гордости» за человечество. Альянс захватил Землю из-за нашей расхлябанности – люди не сумели предусмотреть непредвиденных обстоятельств. Как знать – не освой мы телепортации, может, захватчики так и не узнали бы о существовании планеты под названием Земля. Самое ужасное, что во всём виновата горстка учёных из «Чёрной Скалы». Также я слышал, что во время эксперимента произошёл каскадный резонанс – говорят, один человек не так подставил пол луч кристалл, добытый в Ксене. Хотелось бы взглянуть в глаза этому горе-испытателю.
Рассуждая таким образом, я пришёл к выводу, что хэдкраб должен замочить меня, а не наоборот. Превращаться в зомби мне рано, поэтому, чтобы остаться человеком, просто сверну влево.
В девять часов я вернулся в общежитие. Казалось, раненых стало ещё больше. Недолго думая, я быстро покинул здание и отправился искать Хэнка и Эвана. Навстречу мне шли Бастиан и Павел:
- Здорово, Стэй!
- Здорово, ребята!
- Классную гонку ты вчера устроил – Павел улыбнулся.
- Откуда знаешь?
- Мы видели. Сидели на крыше, ждали солдат, вдруг слышим рёв мотора – Бастиан говорил с выражением, да и вообще, в беседе с ним не скучно.
- Ясно.
Покурив, мы разошлись.
Парни ничего не сказали про Хэнка и Эвана, ну и ладно, сам найду.
Зайдя в кухню-госпиталь, мне удалось разглядеть среди множества людей Брэда Джонсона, который о чём-то говорил с Себастьяном Бибо. Незаметно подойдя к ним, я начал подслушал разговор.
- Я не собираюсь слушать твои дурацкие оправдания! – кричал командир.
- Да, но ты должен понимать, что восстановление Секретного Прохода требует много времени…
- Эта не моя проблема! Я и так озабочен следующим шагом Альянса, а вы тут со своей долбаной работой!
- Хорошо, мы будем работать в две смены.
Повернувшись, Джонсон увидел меня:
- Подслушивал, лихач?
- Случайно – спокойно ответил я.
- Случайно!? – командир громко засопел.
- Именно так.
- Стэйер! Ты – идиот! Мчаться по городу на такой скорости додумается только псих!
Я пожал плечами.
Джонсон сделал глубокий вдох:
- Ладно. Тебе бесполезно что-то доказывать – ты упрямый, как баран. Сегодня идёшь дежурить во второй сектор.
- О’кей, босс – я отдал честь.
Новая смена заступала в 23:00, значит, мне нужно быть на месте через пятнадцать минут.
Город делился на пять секторов. Каждый вёл наблюдение за своим участком неба и земли. Это очень хорошо помогало – мы заранее узнавали о приближении противника и, таким образом, могли подготовиться.
Зайдя в пятиэтажный дом, я вызвал лифт и поднялся на последний этаж.
Света не было, так как совсем близко находился пост. Это делалось для того, чтобы чужие не могли его обнаружить.
Дойдя до конца коридора, я начал водить рукой по стене где-то на уровне своего бедра. Сначала нужно нащупать впадину. Есть. Теперь согнуть указательный палец, и засунуть костяшку в углубление. Щелчок, шипение. Наконец, стена отодвинулась, и я вошёл в тёмное помещение.
В пяти метрах впереди, с правой стороны, струился свет. Неудивительно, ведь там находилась вся «начинка» поста.
Весь пол был усыпан проводами, картами и микросхемами. Справа стояли четыре монитора, слева – огромный пульт управления с тремя не менее огромными дисплеями. Эту «игрушку» нам передал человек, работающий в ГО под прикрытием.
Хэнк, развалившись на стуле, дремал, а Эван сидел рядом и возился с радиоприёмником.
- Здорово, парни, а я вас искал.
- Здорово, Стэй.
- Что нового?
- Это у тебя надо спросить – мы тут сидим с обеда.
- Да ничего особенного. Вот, командир направил во второй сектор.
Мы начали рассказывать о том, как провели вчерашний день. Судя по рассказу товарищей, не одному мне было тяжело – Хэнк и Эван находились в отряде Джонсона, который огромной ценой удержал Центральную Площадь. К слову, из тридцати бойцов выжили только они. Да и им досталось – Эван сломал палец и вывихнул руку, Хэнк сильно ударился головой и лишился двух зубов.
В это время в приёмнике играла какая-то песня. Тяжёлый рок. Нет, скорее грандж. Вокалист пел на английском.
- Эван, а что за песня? Знакомая, но не могу вспомнить – спросил я.
- Nirvana «Blew».
- Точно!
Дослушав композицию, я отправился на крышу. На ней была оборудована будка для часовых, так как впереди уже поляна – дом находился на краю города.
Меня уже ждали.
- Вот и ты – сказал старик лет шестидесяти.
- Можете идти – ответил я.
Старик, опершись на костыль, встал и, кряхтя, пошёл.
Я, сев на стул, потянулся, зевнул и устремил свой взор вдаль.
Луна грустно смотрела на меня, звёзды загадочно мигали, а трава легонько колыхалась. Красиво, что ещё сказать?
Смена длится два часа. Как бы ни заснуть.
Я ходил из угла в угол, пел песни, курил, периодически смотрел на приборы, но всё равно скучал. Впрочем, лучше тосковать, чем воевать.
Прошёл час. Я подошёл к незастекленному окну и начал внимательно смотреть вдаль. Возникло какое-то странное чувство.
Скрипнула дверь – кто-то идёт сюда. Я начал поглаживать рукоятку ножа – на всякий случай.
Пришёл Хэнк и Аликс.
Я не поворачивался к ним лицом, так как не видел в этом необходимости.
- Стэй, с тобой кое-кто хочет поговорить.
- Я уже понял – последовал сухой ответ.
- Как дежурство?
- Нормально.
Грохот железной двери свидетельствовал о том, что Хэнк ушёл.
- Пришла узнать о моём решении?
Аликс ответила с опозданием, видимо, не ожидала, что я сразу пойду «в лоб»:
- В общем, да.
- Я остаюсь в Рэйвенхольме.
- Ты точно решил?
- Точно.
Последовало минутное молчание.
Я повернулся к Аликс и начал:
- Не думай, что мне не хочется быть там, куда меня «завлекает» Роуланд. Но всё не так просто. Видишь ли, я не очень дисциплинирован, поэтому выполнять чёткие приказы Лидера Сопротивления у меня вряд ли получится. Я груб, жесток, с плохим образованием. Знаешь, почему мне здесь так нравится? Да потому, что в Рэйвенхольме есть «чёрная» работа – отбиваться от солдат. Не разведка, не минирование, не захват постов Альянса, а тупая мясорубка. А другую работу – «нечёрную», я делать не умею. Мне просто не найдётся места в вашей схеме. Уверен, что в городе есть много людей, которые принесут больше пользы. Если не переубедил, то побеседуй с Джонсоном. Он скажет много «тёплых» слов обо мне.
Аликс была удивлена моей самокритикой:
- И чем ты руководствовался, принимая решение?
- В смысле?
- Головой или сердцем?
- Головой. Я не слушаю сердце, так как знаю, к чему это приводит. А погибнуть по глупости – не моя смерть. Я нахожу тебя симпатичной, но на край света за тобой не отправлюсь.
- Что ж, удачно тебе завершить смену – Аликс ушла.
Не стоило говорить об этом. Кажется, я её задел. Впрочем, трагедии делать не стоит – утром она вернётся на главную базу, и больше мы, очень надеюсь, не увидимся.
Смена закончилась благополучно. Я, не желая встречи с Аликс и Стивом, лёг прямо в будке, предварительно постелив на пол матрац.
Опять снилась какая-то ерунда. Кто-то настойчиво бормотал на непонятном языке; я видел космос, дверь в темноте… Жаль, но всё связать в единое целое не удалось.
Меня разбудил грохот. Сначала я подумал, что приснилось, но, услышав его опять, понял, что всё происходит наяву. Грохот был непостоянным, однако, с каждой секундой, «вспышки» учащались. Увидев дежурного, который метался по комнате и кричал что-то в микрофон, я понял – мы вляпались по уши.
- Стэйер! Нас обстреливают хэдкрабами! – крикнул он.
- Чем обстреливают? – я не расслышал.
- Сматываемся отсюда!
Едва мы оказались на последнем этаже, как оглушительный треск больно ударил по перепонкам. Видимо, от будки ничего не осталось.
Пост был пуст. Похоже, Хэнк и Эван покинули здание.
Пока мы добирались до выхода, автоматные очереди и крики уже успели зазвучать.
Мало того, что ни черта не видно, так ещё и непонятно, что происходит. Вдруг, в пяти метрах от меня, что-то очень тяжёлое грохнулось на асфальт. Послышалось шипение. Мы отбежали подальше и начали вглядываться в темноту. Я, на всякий случай, вытащил нож.
Дежурный тыкал автоматом в стороны, словно думал, что кто-то хочет подобраться к нам вплотную:
- Давайте, суки, иди…
Голос оборвался так внезапно, словно говорящему что-то засунули в рот. Он упал и начал кататься по асфальту, издавая при этом звуки, похожие на мычание.
От страха я начал «полосовать» темноту, одновременно отходя назад. Что-то коснулось лезвия ножа и упало вниз, издав при этом рычание. Секундой позже меня сбил дежурный. Он бежал непонятно куда и мычал. Когда человек попал под свет уличного фонаря, я увидел, что послужило причиной столь странного поведения человека. На его голове сидел хэдкраб. Похоже, жало проникло в мозг – шея и фуфайка были в крови. Дежурный пытался снять паразита, но безуспешно. Вот его начали сводить судороги, вот ноги подкосились, вот он упал, застыв в неестественной позе.
Я собирался убить мозгососа, но моё решение резко изменилось, когда асфальт рядом с дежурным изуродовала большая чёрная капсула, отшвырнув человека на пару метров. Тело спиной приземлилось на лом, врытый в землю. Из распоротого живота начали выпадать внутренности. Я находился достаточно далеко, поэтому меня не стошнило.
Шипение отвлекло меня от «извлечения внутренних органов». Зад капсулы раскрылся, и из него начал выходить серый газ. После на землю выпрыгнуло четыре хэдкраба. Неизвестно, сколько бы я простоял с раскрытым ртом, если бы в дом напротив не врезался скоростной транспорт мозгососов, отодрав от стены приличный кусок.
Хэдкрабы ползли ко мне, поэтому нужно срочно убегать – справиться с четырьмя сразу почти невозможно. Чтобы не допустить контакта, я свернул на другую улицу. Бомбардировка, тем временем, набирала обороты.
Мозгососы сидели на многих людях, но убить их до того, как они станут зомби, не было времени – голодные паразиты так и норовили вцепиться в голову. В мозгу засела тревожная мысль о том, что удалось выжить только мне.
Наконец, я встретил человека, который успешно отстреливался от тварей.
- Живые есть?
- Рядом – нет. Половина погибла от взрывов, на другой половине – хэдкрабы – кричал он, так как шум вокруг не утихал ни на секунду.
Капсула упала недалеко от входа в подъезд. Мужик, стоявший в проёме входной двери, быстро нырнул в здание; я, в свою очередь, так не мог – транспорт хэдкрабов вывернул асфальт вокруг себя наизнанку, а пробежать в дом мимо паразитов – тот ещё риск.
Из капсулы начали вылезать существа, как две капли воды похожие на пауков-сенокосцев, только размером больше. Передвигались они очень быстро, поэтому я добежал до окна, подпрыгнул, уцепился руками за подоконник и, подтянувшись, оказался в комнате.
К счастью, сенокосцы прыгали не так высоко, иначе бы им удалось добраться до меня. Я встал у рамы и начал смотреть, как существа пытаются допрыгнуть до окна. Это хэдкрабы – такая же пасть на брюхе, как и у обычных.
Мне срочно требовалось добыть огнестрельное оружие, и удача улыбнулась – в углу, рядом с трупом, лежал автомат. Я, перестреляв всех гадов, пошёл искать мужика.
Он находился на лестнице, которая вела к входной двери в подъезд.
- Нам нужно выбираться отсюда! – крикнул мужик.
- Куда?
- Джонсон сказал, чтобы выжившие шли к Раптору.
С потолка посыпалась штукатурка; подняв головы, мы увидели, что он трескается.
Времени в обрез – вот-вот всё обвалится. Мы рванули к выходу. Тем временем, потолок начал падать. Но вот я оказался на улице, а мужик… тоже оказался… Правда, в конце он споткнулся. Его завалило до паха. Не было времени вытащить человека – с крыши прыгали хэдкрабы – именно капсулы послужили причиной обвала потолка. В дом попало три-четыре таких штуки, не меньше. Я встал под фонарём и начал сокращать численность мозгососов. Когда патроны закончились, в дело вступил нож. С последним, кстати, намного проще – хэдкрабы дохли с одного удара, но точного – в лоб. Ещё можно и в бок, но тогда следует всаживать нож до рукоятки.
Вроде бы покончил с ними. Неожиданно меня кто-то схватил за ногу. Это мужик.
Его лицо подёргивалось, руки двигались как у марионетки. Да и голос изменился:
- Я не чувствую своих ног.
Когда же я внимательно посмотрел на него, то увидел, что ноги у него заканчиваются где-то на середине бедра. Он полз, а за ним тянулось два кровавых следа.
- О чёрт… - я не знал, что делать.
- Что? Что? – голос мужика начал срываться.
- Твои ноги… У тебя их нет…
Он заплакал. Мне невероятным усилием воли удалось удержаться. Впервые я осознал, что ничем не могу помочь человеку, а буду смотреть, как наступит его смерть.
- Я не хочу, не хочу умирать – голос мужика стал очень тихим.
Утешать в такие минуты бесполезно, но всё же. Я схватил его за кисть так, чтобы чувствовать пульс:
- Смерть - не самое страшное. Гораздо хуже носить хэдкраба на голове.
- Ты прав. Самое страшное, что может случиться с человеком - сердце начало биться реже.
- Что?
- Любовь - его голова опустилась на забрызганный жёлтой кровью асфальт.
Я отпустил его руку – пульса нет. Ну вот и всё. Я немного постоял молча, отдав, таким образом, честь погибшему и пошёл прочь. Но, пройдя пару метров, нашёл дробовик, вернулся и всадил четыре заряда в голову трупа. Теперь одним кандидатом на вступление в ряды зомби меньше.
До жилища Раптора идти ровно тридцать минут, но, учитывая, что, во-первых: темно; во-вторых: ситуация явно не располагает к ночным прогулкам, на дорогу придётся затратить в два, а то и в три раза больше времени, чем обычно.
Так и получилось. За это время я встретился с ещё одной разновидностью хэдкрабов – чёрные, волосатые, противно стрекочущие. Они смахивали на паука-птицееда – медленно и плавно ползали, да и лапы при движении сгибались точно также. Кроме того, очень живучи.
На месте колодца, который нужно открыть, чтобы спуститься в канализацию, зияла огромная дыра.
- Эй!?
Ответа не последовало, похоже, в жилище Раптора стало очень опасно, поэтому все ушли.
Проверить, есть ли кто живой, мне не хотелось. Судьба, однако, распорядилась по-другому.
Капсула летела точно в меня, поэтому ничего не оставалось, кроме как прыгнуть в дыру. Приземлившись на что-то мягкое и маленькое, я выстрелил из дробовика во все стороны, на случай, если мозгососы затаились в темноте. Луч света, исходивший из фонарика, которым я обзавёлся по дороге сюда, пригодился как никогда.
Мне удалось зацепить пальбой вслепую двух хэдкрабов – чёрного и обычного. Нож навсегда покончил с ними. Медленно двигаясь и освещая всё фонариком, я дошёл до поворота.
Дверь была не заперта. В комнате тускло светила лампочка. Плохо. Очень плохо. Мои опасения подтвердились, когда я увидел кучу дохлых мозгососов на полу. Сама комната была завалена телами, на головах которых чуть заметно шевелились хэдкрабы, и оружием.
Свет, который излучала лампа, был до такой степени неярким, что я начал пристально всматриваться в каждый угол, а когда глаза устали, включил фонарик:
- Эй! Здесь кто-нибудь жив?
Вместо ответа что-то проползло по моей ноге. Увидев хэдкраба, который искал мёртвое тело, я с такой силой пнул мозгососа, что тот, отлетев от стены, издал предсмертный вопль и навеки замер. Похоже, что все мертвы. Я взял пистолет, автомат, импульсное ружьё, гранаты и направился к выходу.
Кучка тел, находящихся прямо за мной, задвигалась и со дна поднялась чья-то рука. Я приготовил дробовик, но это был человек. Точнее, Брэд Джонсон.
- Командир! Я вам помогу!
Он был перепачкан в человеческой и хэдкрабской крови. Лицо опухло, глаза залиты кровью - ему очень хорошо досталось.
После того, как я вытащил и усадил его на стенд, он сказал:
- Они заполонили всё. Хэдкрабы везде. Эти твари взяли нас количеством.
- Ничего, командир, вместе мы выберемся из этого дерьма.
- Нет.
Я вопросительно поднял бровь.
Джонсон засучил рваный рукав. На его предплечье был большой след от укуса:
- Меня укусил этот, новый… Чёрный. Я чувствую, что это смертельно.
Он закашлял; затем из его рта потекла кровь.
Я понял, что придётся оставить командира здесь, но надежда, как говорится, умирает последней:
- Мы уйдём отсюда вместе.
- Нет, Стэйер. Я – обуза. В одиночку ты ещё можешь выбраться, но, если возьмёшь меня, то ничего не выйдет.
- К чёрту всё! Тогда мы умрём здесь!
- Не дай эмоциям захватить разум! Ты ведь понимаешь, что я обречён.
- Но почему?
- Я чувствую слабость, скоро не смогу держать оружие. В глазах бегают круги, тошнота, внутри всё скручивает…
- Всё равно! – впервые за всю свою жизнь я посмел перебить командира.
Джонсона начало тошнить; он упал. Это заставило меня согласиться с его решением. Когда командира «отпустило», он сказал:
- Иди к Секретному Проходу. Я здесь всё взорву. Вот моя рация. Удачи, сынок.
Мне хотелось плакать, но, «задвинув эмоции», я, улыбнувшись, тихо произнёс:
- До встречи в Аду, командир.
- До встречи в Аду, Стэйер – Джонсон обнажил свои белоснежные зубы.
Перед тем, как выбраться по обломкам асфальта и арматуры на поверхность, я бросил наверх две гранаты – неизвестно, сколько хэдкрабов там разгуливает. Теперь очередь за Джонсоном.
Командир подождал, пока я выберусь, а затем взорвал и то, что было перед дверью Раптора, и то, что было за ней.
Рация затрещала, когда я уже находился на полпути к Секретному Проходу:
- Приём, кто-нибудь!
- Говорит Том Стэйер. Я нахожусь на левой стороне лога.
- Беги к Секретному Проходу. Несмотря на то, что он заполнен хэдкрабами, на машине можно выбраться.
- Буду через пару минут.
То, что творилось у Секретного Прохода, не иначе, как беспределом, назвать нельзя – люди орали друг на друга, стреляли, толкались и дрались. Когда я подошёл ближе, то понял, почему. Просто не хватало машин. Вот десять человек село в легковушку, а ещё один лезет на крышу. Его убивают из автомата. Животные, эгоистичные ублюдки.
Я начал разыскивать в этой суматохе Хэнка и Эвана. А нашёл Аликс.
- Все с ума посходили – она кого-то высматривала в толпе.
- Это даже круче, чем в «Чужом»!
- Очень смешно.
Бомбёжка не прекращалась, но, похоже, мы не уедем.
Люди, стоявшие около автомобилей, держали под прицелом всех остальных, чтобы никто не мог залезть без очереди.
Едва Аликс подошла, как мужик, направив в неё импульсное ружьё, зло произнёс:
- Ещё шаг, и я превращу твою прекрасную грудь в месиво.
Во все машины сели. Обидно, что не хватило мест.
Не успел я закончить мысль, как капсула врезалась в крышу автомобиля, пробив ту насквозь. Взрыв. Дальше, как по цепочке, остальные четыре машины взлетели на воздух. Очень глупая смерть. Так что, если бы я сидел в одном из этих автомобилей, то взорвался бы ко всем чертям.
Хэдкрабы даже не успели приземлиться живыми – по ним открыли огонь все те, кого не задело взрывом.
- Уходим. Больше здесь делать нечего – сказал Хэнк.
В его голосе чувствовалась досада и злоба. Похоже, он очень нервничал.
- Может, попробовать через шахты? – других вариантов я не видел.
- Вряд ли. Наверняка там снуют хэдкрабы, да и на выходе может ждать Альянс – включилась в разговор женщина средних лет.
- Чувствую себя затравленным волком.
- Блин, Стэй, нужно думать о том, как выбраться отсюда, а не говорить о чувствах – ещё чуть-чуть, и Хэнк сорвётся.
Рация затрещала, отчего мой приятель дёрнулся и случайно нажал на курок. К счастью, пули ушли в землю.
- Говорит Стэйер. Смотаться по Секретному Проходу не получится.
- Говорит Раптор. Роуланд собирается эвакуировать выживших.
- Интересно, - я злорадно улыбнулся, - и куда же?
- На главную базу.
- А поедем мы на чём? На спине товарища?
- Отставь свои шуточки, Том. База находится рядом с городом.
- Случайно не там, где склон ведёт к реке?
- А ты откуда знаешь?
- Теперь я понял, почему у нас свет вырубался. А всё говорили, что Альянс, Альянс… Минетчики хреновы!
- Заткнись и слушай. Мы уже у церкви, ждём вас. Торопитесь, мать вашу!
Двадцать человек двинулось вперёд. Я шёл в середине, отстреливая мозгососов, которым, казалось, не было конца. К сожалению, до церкви дошла только половина – остальных прибили две упавшие капсулы.
Склон, ведущий к реке, находился за старым сараем, напротив которого располагался столб с оранжевой табличкой – «Рэйвенхольм».
Темп бомбёжки постепенно спадал. Действительно, хватит уже!
Стив Роуланд, Раптор, Эван и ещё пятнадцать человек стояли около сарая и отстреливали хэдкрабов, давая нам спокойно дойти.
- Под полом есть лестница, которая ведёт через подземный проход к базе – Роуланд говорил так, словно всё было под контролем. Не зря он – командир подкрепления.
Люди начали по одному заходить в сарай.
Я спустился, поднялся по лестнице, пошёл по проходу.
Массивная железная дверь тяжело отъехала вверх. Все начали заходить.
- Сзади! – кто-то крикнул и открыл огонь.
К нам спешила четвёрка быстрых хэдкрабов. Они настигли нас в считанные секунды. Пока мы добирались до сарая, я, хорошо вооружившись в жилище Раптора, успел истратить весь арсенал. Поэтому сейчас отбивался исключительно ножом.
Хэдкрабы начали прыгать, пытаясь приземлиться на чью-нибудь голову. Палили во все стороны; одна пуля попала в пульт управления дверью. Та начала медленно опускаться вниз.
Мы, занимаясь отстрелом мозгососов, не заметили, куда угодила пуля.
- Быстрее! – крикнула Аликс.
- Сейчас дверь закроется! – Раптор побежал.
Мы – за ним. За нами – хэдкрабы.
Должны успеть! Дверь закрылась лишь наполовину!
Когда оставалось около пяти метров до спасения, Эван споткнулся и упал. Я остановился, чтобы не допустить превращения товарища в зомби. Моему примеру последовал Хэнк. Раптор тоже хотел помочь, но его держал за руки Роуланд.
- Нет! – это был крик отчаяния Аликс.
Дверь опускалась, безжалостно уменьшая наши шансы на выживание. Когда с хэдкрабами было покончено, мы посмотрели вперёд и поняли, что бежать нет смысла – не успеем.
Громкий удар железа об пол отрезал нас от остальных. Всё. Нам суждено остаться в Рэйвенхольме.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

С той стороны что-то говорили, но неразборчиво. Причина тому – толщина двери.
- Откройте! – Эван долбил по ней кулаками.
- Это бесполезно – Хэнк, перезарядив импульсное ружьё, приготовился к стрельбе.
- Заткнись! – Эван был на пределе.
- Смотри под ноги, мать твою! Из-за тебя мы сдохнем здесь!
Ещё чуть-чуть и они забудут обо всём, кроме выяснения отношений.
- Тихо! Кто прав, кто виноват потом разберёмся! Сейчас нам необходимо выбраться из тупика!
Мои слова подействовали на них.
- Чёрт! Нужно на поверхность, иначе мы долго не протянем. Набить морды всегда успеем – Хэнк медленно пошёл вперёд.
- Всё. Тема закрыта – Эван сжал в руках автомат.
Мы быстро пошли. Я отдал фонарик Хэнку, так как ему он гораздо нужнее, а сам пошёл сзади – огнестрельного оружия у меня не было. До лестницы дошли без особых приключений.
Предстояло довольно-таки длительное восхождение наверх.
- Хэдкрабы так и лезут – Хэнк отстреливал мозгососов.
- Они не дадут нам взобраться – сказал я.
- Тогда делаем так – один лезет, двое других стреляют по паразитам – Эван предложил единственный рациональный выход из сложившейся ситуации.
- Но оружие только у вас – я, почему-то, чувствовал себя виноватым.
- Значит, придётся одному справляться. И как ты умудрился израсходовать весь боезапас? – спросил Хэнк.
Первым полез Эван. Хэнк, практически без передышек, прикрывал огнём человека, находившегося на лестнице, а я убивал тех мозгососов, которые надеялись чем-нибудь поживиться внизу. Казалось, пока Эван поднялся, прошла целая вечность.
- Теперь ты – сказал Хэнк.
Эван, присев на колено, отстреливал хэдкрабов; я, оказавшись наверху, начал помогать ему по мере возможности.
Наконец, забрался Хэнк.
Чёткого плана не было, поэтому мы решили найти укромное место и там всё обдумать.
- Куда отправимся? – спросил Эван.
- Понятия не имею – ответил я.
- Отлично! – злорадствовал Хэнк.
Мы решили найти целую комнату и запереться там. Ничего лучше придумать не удалось.
Когда вышли из сарая, то услышали странный вой. Он был настолько жутким, что у меня на голове зашевелились волосы.
- Вот чёрт! – Эван вытащил обойму.
- Они проснулись – Хэнк, с досады, плюнул на траву.
Из темноты медленно выходил зомби.
Кровь струилась по плечам и груди, медленно впитываясь в фиолетовый свитер; кожа на пальцах рук набухла, казалось, что она вот-вот лопнет; ноги неестественно сгибались в коленном суставе. В довершении всего зомби издавал режущее слух мычание.
- Сдохни! – Хэнк выпустил очередь в хэдкраба, сидевшего на голове.
Нужно соблюдать двойную осторожность, так как помимо мозгососов теперь нас «хотят» и зомби.
В городе воцарилась зловещая тишина, изредка нарушаемая нечеловеческими стонами.
Мы тихо шли, стараясь избегать встреч с противниками, что удавалось, к сожалению, далеко не всегда – фонарик только один, да и толку от него мало.
Я немного успокоился и начал планировать дальнейшие действия. Больше всего меня интересовали новые хэдкрабы – они превращают людей в других зомби или нет?
Мы аккуратно шли вдоль дома. Чьё-то сопение заставило остановиться.
Так как Хэнк шёл первым, то он, повернувшись к нам, прижал указательный палец к губам и начал жестикулировать. Я и Эван поняли, что товарищ сейчас выглянет из-за угла и что нам следует быть наготове.
Хэнк, посмотрев, прижался к стене. Мы сразу заметили испуг на его лице.
- Кто там? – спросил Эван.
- Я… я… я не знаю… - он не лгал.
- Дай-ка посмотрю.
Напротив дома, около которого мы находились, стоял фонарь. Свет падал на бок соседнего строения, располагавшегося на той стороне улицы.
Мы посмотрели на стену и увидели огромную чёрную тень.
- Что это ещё за хрень? – ответа не свой вопрос я не ждал.
- Мне всё равно. Сейчас она подохнет – Эван приготовился стрелять.
- Тихо! Нам нужно оставаться незамеченными! – вступил в разговор Хэнк.
Мы замерли, а затем начали наблюдать за тенью до тех пор, пока та не исчезла.
Эван, выглянув, жестом показал, что чисто. Можно двигаться дальше.
- Куда она делась?
- В тот переулок, Стэй. Больше некуда – тихо ответил Хэнк.
Когда мы вышли на середину улицы – прямо под фонарь, Эван уронил автомат.
- Мразь! Вечно с тобой что-то случается – издевательски сказал Хэнк.
- Пошёл ты!
- Замолчите, придурки! – вмешался я.
- Отвали, урод, это не твоё дело – одновременно сказали мои товарищи.
- Хрен вам!
Мы начали осыпать друг друга матерными словами и как-то совсем забыли о том, что находимся посреди улицы и орём.
Зомби, тем временем, медленно начали окружать нас.
- Достал, сука! – крикнул Эван Хэнку.
- Да! Если бы ты смотрел под свои грёбаные ноги…
Мои старания успокоить их оказались напрасны. Совершенно случайно я переключил своё внимание на окружающую местность и увидел толпу зомби. Это даже хуже, чем солдаты – «слоники» мыслят и можно выиграть время, если начать отстреливаться. Увы, но живые мертвецы из другой, так сказать, обоймы. Они тупые и медлительные, однако, эти недостатки компенсируются количеством и, если арсенал на исходе, остаётся надеяться только на везение.
Я много раз бывал в сложном положении, но найти выход, как видите, всегда мог. На этот раз… Не знаю. Может, сказалось подавленное состояние, усталость, да какая разница! Главное – я почему-то был уверен, что сегодня выбраться не получится.
- Эй! У нас серьёзные проблемы!
- Конечно, Стэй, мы… - Хэнк замолчал, увидев толпу зомби.
- Дьявол! Что делать?
- Стрелять! – Эван открыл огонь.
Хэнк присоединился, а опять не у дел.
Пули вонзались в мёртвую плоть, уничтожая зомби, но их было слишком много, а боеприпасов – мало. Мы решили отступать, но единственный факт - некуда, бил все наши карты.
- Чёрт! Ещё чуть-чуть и они окружат нас плотным кольцом! – Хэнк боялся.
- Может, пойдём в рукопашную? – спросил Эван.
- Неужели ты не боишься смерти? – Хэнк задал ответный вопрос.
- Неа.
- Твою мать! У меня последняя обойма.
- В моём автомате и вовсе полмагазина.
- Есть идея – я сказал это так неожиданно, что товарищи невольно переглянулись.
- Надеюсь, хорошая – Эван выпустил из автомата последний патрон.
- Дом справа вроде цел, думаю, что мы сможем залезть на крышу.
- А пробираться как?
- Зомби медлительны. Используем это.
- О’кей, босс.
Мы сосредоточились на той кучке зомби, которая перекрывала путь к дому.
Хэнк и Эван размахивали незаряженным оружием, а я бил цепью, стараясь повредить ноги живых мертвецов.
Когда мне удалось заставить пятерых зомби двигаться ползком, мы решили, что остальных можно просто обойти.
Ничего сложного: пригнулся, чуть ускорился. Сделать это оказалось легче, чем я думал.
Вот мы уже зашли в тёмный подъезд. Хэнк сразу же достал фонарик:
- В углу справа лежит зомби, а впереди по лестнице ползает хэдкраб.
- Возьму их на себя – сказал я.
- О’кей, босс.
Цепь громыхала, соприкасаясь с бетонным полом. Как же мне нравился этот звук!
Я размахнулся и ударил зомби цепью - лезвие на конце разрезало бок хэдкраба. Мозгосос «поднял» человеческое тело и направился к нам.
Второй удар не получился – она обвила руку зомби. Попробовать снова я не мог – цепь упорно не хотела возвращаться ко мне. Живой мертвец, тем временем, шёл в нашу сторону. Он был особенно отвратителен – хэдкраб истекал кровью, которая капала на левое плечо и впитывалась в белую футболку, оставляя мерзкого вида пятна. Смотреть на этого «красавца» мне не хотелось, поэтому следовало срочно прикончить его.
Я себя люблю за привычку подолгу возиться с холодным оружием, придумывать различные удары, просто держать его, привыкать к нему… Многие решили, что это – сдвиг психики, но, так или иначе, мои тренировки с цепью нам очень помогли.
Показав Эвану на открытую железную дверь, я, со всей силы, дёрнул подарок Раптора на себя. Зомби, издавая непонятные нам звуки, летел и болтал ногами, словно балерон. Со стороны всё это выглядело очень смешно – Хэнк улыбнулся и даже выронил импульсное ружьё.
Перед тем, как притянуть цепь, я чуть отошёл, чтобы зомби не врезался в меня. Когда живому трупу оставалась пара метров до двери, я отпустил цепь – вывих руки сейчас будет весьма некстати. Эван, увидев голову зомби в дверном проёме, пинком закрыл дверь. Бедный хэдкраб! Его разорвало почти пополам.
Я, подойдя к телу человека, размотал цепь и приготовился убить мозгососа, бродящего по лестнице. Хлёсткий удар оставил от хэдкраба только мёртвую тушку.
- Чёрт… Меня сейчас стошнит – Хэнк кривил рот. Его улыбки и след простыл.
- Идём – сказал я.
С улицы был слышен вой зомби. Скоро они будут здесь.
До чердака мы дошли, на удивление, без особых проблем – двух быстрых и одного ядовитого хэдкрабов в расчёт не беру.
Деревянную лестницу, которая вела на крышу, мы сломали, чтобы зомби не могли подняться по ней.
Луна ярко светила, что увеличивало видимость на пару метров.
Мы осмотрелись: строительный мусор, засохшая смола, трещины и пустая капсула.
- Посмотрим, что у тебя внутри… - Эван подошёл к ней и засунул руку в открытую часть.
Когда я услышал этот звук, то подумал, что сошёл с ума – настолько он был странным, что, казалось, у меня начались слуховые галлюцинации. Хэнк матернулся и начал смотреть по сторонам, видимо, тоже услышал. Хорошо, значит, я не стал психом.
Он повторился снова, но уже был гораздо громче. Тот, кто издавал его, двигался с огромной скоростью. Я «обшаривал» взглядом каждую крышу, но всё безуспешно.
- Стэй, смотри! – Хэнк показал пальцем в том направлении, где, по его мнению, должен находиться источник, издававший леденящий кровь вопль.
Я увидел бесформенный силуэт, практически сливавшийся с темнотой. Через пару секунд мы немного начали различать отдельные детали: четыре конечности и большая голова. Передвигалось нечто на четвереньках. У меня отпала челюсть, когда я увидел, как оно легко перепрыгнуло с одной крыши на другую. Всего за пару секунд существо преодолело огромное расстояние.
- Что происходит, чёрт возьми? – Эван начал отходить от капсулы.
Мы увидели нечто: сгорбленное, лишённое кожи, а местами и мяса, тело, немного деформированные конечности, а на голове хэдкраб. Тот самый - новый, быстрый.
На пути зомби находилась капсула, выступающая из крыши на полтора-два метра – ему потребуется время, чтобы её обойти. Потребовалось, конечно, но очень мало – живой мертвец просто прыгнул в высоту метра на три и приземлился уже за транспортом хэдкрабов.
Эван стоявший ближе всех к зомби, до того был поражён увиденным, что не мог пошевелиться. Мы кричали ему, но он не слышал.
Быстрый зомби (назовём его так), в одно мгновение оказался рядом с человеком и замахнулся своей огромной уродливой лапой. Послышался хруст. Эван упал. Его правая половина лица, начиная от глазной впадины и заканчивая скулой, была в крови. Из глаза текла кровь. Посмотрев на зомби, мы поняли, что произошло - на его длинный коготь, словно на шампур, было нанизано глазное яблоко.
Поняв, что Эвану не помочь, мы бросились наутёк. Быстрый зомби на то и быстрый, что быстро бегает.
Когда я понял, что не убежать, то развернулся и с носка дал ему по голове. Мертвец остановился на долю секунды. Мне этого хватило, чтобы ударить это чудовище ногой в грудь.
Рёбра хрустнули - конечность ушла в грудную клетку по голень. Я пытался вытащить ногу, но это было не так просто. Зомби издал истошный вопль и приготовился бить меня, но Хэнк ударил его железной трубой по голове сзади. Хэдкраб хрустнул, и зомби, падая, потянул меня за собой.
Хэнк разломал трубой все его рёбра, и я сумел освободить конечность.
- Нет! Почему? За что? – кричал Хэнк.
Я подошёл к трупу товарища:
- Эван был отличным другом.
- Он был нам братом, Том, а я даже не извинился перед ним!
Хэнк был очень возбуждён, как и я, но мне помог остыть бой с зомби, а вот товарищу некуда деть свою энергию.
- Ненавижу! – Хэнк подбежал к неподвижному телу быстрого зомби и начал колотить его трубой.
Через минуту он устал. Хэнк тяжело дышал, смотря на меня дикими глазами. Я приготовился к самому неожиданному.
Ничего не произошло - друг отдышался и сказал:
- Похороним его на кладбище.
Перепрыгнув на соседнее здание, благо расстояние было небольшим, я начал искать оружие - передвигаться по крышам с трупом Эвана не очень удобно, поэтому необходимо зачистить улицу, чтобы спуститься вниз. Через пять минут было найдено два импульсных ружья с припасами к ним.
Подойдя к краю крыши, я начал зачистку улицы. Хорошо ещё, что зомби не блещут интеллектом, а то бы они меня сразу «раскусили».
Осталось три обычных зомби. Тратить патроны я не стал, а решил, что и цепью справлюсь.
- Более-менее. Можно спускаться. Сейчас кину тебе импульсник и приду. Жди.
Хэнк лишь кивнул.
Увидев зомби, ковыляющих по вымощенной мелкой плиткой дороге, я улыбнулся. Не знаю, почему. Наверное, сказывается напряжение.
Одного мне удалось убить сразу – нож едва не сбил хэдкраба с головы человека. Как же долго потом пришлось вынимать холодное оружие из его тельца! Двое других, увидев или учуяв меня, в общем, не знаю, как зомби определяют врага, издав рык, побрели в мою сторону.
Лезвие оставляло глубокие раны на теле паразита, и после трёх ударов, он умирал. Остался последний. Его я убил легко – забежал сзади и ударил ногой в позвоночник. Послышался хруст. Тело упало и пошевелиться уже не могло. В следующую секунду лезвие прикончило мозгососа.
Пока я поднимался к Хэнку, зачищенная мной территория начала заполняться живыми мертвецами. Мы условились, что один несёт труп, а другой отстреливает зомби.
Я, прикрепив фонарик к стволу импульсника, сокращал численность врагов, а Хэнк, не произнося ни звука, молча шёл за мной, пиная мёртвые тела.
После нескольких часов спектакля «Убей всех зомби» мы решили сделать антракт.
Присев на перевёрнутую вверх дном тележку без колёс, Хэнк сказал:
- Давай покурим, что ли. Мне нужно успокоиться.
- О’кей, босс.
Докурив, мы собрались идти. Нас остановил странный вой и это - не быстрый зомби. Затем мы услышали сопение. С каждой секундой оно становилось всё громче. Поняв, что сейчас придут незваные гости, я лихорадочно начал светить фонариком.
Луч попал на ядовитого хэдкраба, который сидел на шее человека. Этот зомби кардинально отличался от обычного и быстрого: горбатый, при ходьбе покачивался в стороны, словно пьяный, кожа отсутствовала, а на туловище сидело три ядовитых мозгососа. В динамике всё это выглядело настолько отвратительно, что мы захотели как можно скорее убить его, но он был не так прост.
Увидев нас, живой мертвец издал зловещий рык и кинул в нашу сторону одного хэдкраба. Я убил мозгососа ещё в полёте, второго прикончил Хэнк, а третий заставил нас понервничать – у меня опустел магазин, а у товарища импульсник почему-то заклинил. Зомби, тем временем, «раскидав все снаряды», приближался, собираясь добить нас голыми руками. Опять выручил нож – чтобы я без него делал! Ходячий труп, конечно, одним холодным оружием не возьмёшь, поэтому Хэнк прикончил его из импульсника. Стоит отметить, что ядовитый зомби – самый живучий.
Мы собирались идти на кладбище, хотя не очень верили, что эта затея удастся. Впрочем, нам уже было плевать.
Проходя мимо церкви, мы услышали громкий идиотский смех и выстрелы.
- Неужели ещё кто-то выжил? – Хэнк с подозрением осматривался.
- Может, зомби научились стрелять?
- Если ты накаркал, то я тебя убью.
Медленно приближаясь к тёмному переулку, мы затаили дыхание, готовясь к самому худшему.
- Вот он, момент истины – шёпотом сказал я.
Секундой позже послышался выстрел и из темноты вылетел обычный зомби. От неожиданности мой палец нажал на спусковой крючок. Хэнк матернулся и начал отходить назад.
- Ха-ха-ха-ха! Да освободятся ваши души!
Отец Григорий выбежал из переулка. Для меня и Хэнка это было сродни явлению Христа народу. Я начал думать, что получил послание свыше и собирался уже начать верить в Бога, но священник сказал:
- Не только мне удалось выжить! Вы уцелели! Хорошо, значит, ещё ничего не ясно.
- Это вы о чём? – спросил я.
- Пусть мы и погибнем, но убьём как можно больше зомби.
- Логично – Хэнк подошёл к нам.
- Куда вы направляетесь?
- На кладбище. Похоронить Эвана – угрюмо ответил я.
- О, всевышний, почему ты не сохранил жизнь своему рабу!? Я не прав. Ты всегда поступаешь правильно.
- Вы пойдёте с нами? – спросил Хэнк.
- Да, но только не сейчас.
- Почему?
- Бог говорит, что лучше пойти днём.
- Нет никаких гарантий, что мы выживем! – Хэнк начал заводиться.
- Спокойно, спокойно, - я вмешался, - лучше идти на кладбище в обед, когда светло.
- Вы правы. Мне нужно отдохнуть, иначе натворю глупостей.
- Переночуем в церкви. Бог оберегает её, поэтому внутри мы будем в безопасности.
В самом деле – здание было практически не тронуто (трещины в расчёт не берём). Может, Бог на самом деле существует?
Отец Григорий сразу сказал, что я и Хэнк будем спать, а он - дежурить.
Мы проснулись в двенадцать дня, проспав, таким образом, около пяти часов и пошли на кладбище. Хэнк нёс лопаты, я – гроб, а отец Григорий, отстреливая зомби и хэдкрабов, одновременно рассказывал о Боге, Вселенной и смысле жизни. Меня хватило только на десять минут, а Хэнка, похоже, на десять секунд.
Похоронив Эвана, мы пошли в церковь. Остаток дня ходили в трауре.
Вот так начался новый этап в нашей жизни – ночью прячешься, а днём – вылезаешь и убиваешь. Впрочем, у отца Григория не было распорядка дня – он отстреливал врагов в любое время.
Мы, вскрыв все тайники, нашли много оружия и пищи. Казалось, что наши шансы не так уж и ничтожны.
Прошло два месяца после смерти Эвана, а я ещё не могу смириться с тем, что этого парня нет. Он был отличным человеком, бойцом – на таких держится Сопротивление. Мне словно ампутировали руку – настолько его не хватало. Что до Хэнка, то он просто убивался горем – винил себя в смерти друга. Уверен, что если бы не сложившиеся обстоятельства, то ему бы хватило смелости застрелиться. Он очень переменился – угрюмый, неразговорчивый, шепчущий что-то о сущности жизни. От того Хэнка, которого я знал со школы, практически ничего не осталось.
Полночь. Отец Григорий спал, я сидел на ящике и курил, а Хэнк только проснулся:
- Что нового, Стэй?
- Абсолютно ничего.
Зевнув, он сказал:
- Ладно, ложись спать.
- Ты окончательно проснулся?
- Разумеется.
- О’кей, босс.
Я лёг спать, а Хэнк остался дежурить.
Снился очень странный сон: мужчина что-то мне говорит, показывая на женщину, та, в свою очередь, указывает на Цитадель. Затем появляется человек в скафандре и начинает стрелять.
От выстрелов я проснулся. Оказалось, что оружие звучит и наяву.
- Ха-ха-ха! Да освободится твоя душа! – отец Григорий прыгал по комнате, паля по ядовитому зомби из дробовика.
Я, приготовившись открыть огонь из импульсника, ничего сделать не успел – священник пристрелил его раньше.
- Куда делся Хэнк, чёрт возьми?
- Не знаю, Том.
- Нет! Только не это! – я выбежал из комнаты.
- Стой! – отец Григорий последовал за мной.
Я бежал по слабо освещённому коридору, который вёл к туалету. Хэнк должен быть там, потому что больше ему деваться некуда – тот, кто дежурил, никогда не выходил на улицу, не предупредив остальных.
Он лежал рядом с унитазом. На голове сидел ядовитый хэдкраб. Его импульсник был прикреплён к поясу – Хэнк не стрелял. Получается, что он спокойно ждал смерти? Не верю. Хэнк всегда ценил жизнь, и так бездарно погибнуть не мог.
- Бедный парень, - священник склонился над телом.
- Извини, друг, но тебе же будет лучше – я дал очередь по мозгососу и, чтобы наверняка, голове Хэнка.
- Не вини себя за это. Ты правильно поступил.
- Я знал его с десяти лет!
- Уверен, что он бы поступил на твоём месте также.
- Пожалуй, ты прав. Душа Хэнка освободилась и отправилась на небеса.
Мы устроить похороны днём, а до назначенного времени ломали голову над его смертью – заснуть в такой ситуации, думаю, никто бы не смог. Что же произошло? Осмотрев труп, мы пришли к выводу – ядовитый зомби убил Хэнка (переломы рёбер, кровь на стенах, отбитый кафель), когда тот справлял нужду (ширинка расстёгнута). Совершенно нелепая смерть – умереть в сортире. Этот человек такого финала не заслуживал.
Похоже, что всё так и было. Единственное, чего мы не могли понять – откуда взялся ядовитый зомби? Я вечером проверил всё помещение. Зрение, если что, у меня хорошее. Двери заперты – он что, появился из воздуха? Мне нечем опровергнуть тот факт, что в гибели Хэнка приняли участие высшие силы. Как-будто жизнь пытается заставить меня поверить в мистику. Если так и будет продолжаться, то я сойду с ума.
Мы остались вдвоём против полчищ зомби. Что могут сделать два человека в такой ситуации? Не знаю. Но одно ясно – я не опущу рук, пока могу сражаться.
- Том, - священник вывел меня из раздумий, - пойдём, сегодня был тяжёлый день.
Холодный осенний ветер устало завыл, бросая нам под ноги жёлтые листья.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Часть 2: «Трудный путь в прошлое».
Глава 7: «Необходимость в жизни».

Что происходит после смерти? Этот вопрос будоражит умы человечества с момента возникновения такого странного существа, как homo sapiens. И это имеет вполне объективную причину.
С одной стороны – человек внушает себе, что он – повелитель всего и вся. С другой – он не может не понимать, что всё и вся плевать хотели на такую букашку. Вот такой парадокс. Исходя из этого, приходим к следующему выводу – человек осознаёт всю опасность своей затеи, но любопытство настолько превосходит здравый смысл, что остановиться невозможно. Согласитесь, что довольно-таки странно стараться быть ближе к тому, чего боишься. Но таков закон природы, так что человек ни в чём не виноват.
На протяжении веков люди пытались решить проблему жизни и смерти. Уже в древнейшее время, когда люди жили в пещерах и шарахались от раската грома, высказывались различные гипотезы о том, что следует за смертью. Прошло много лет, но ответа как не было, так и нет. И не нужно решать эту проблему, используя всякие достижения современной науки. Нет никакой гарантии, что, нагло зайдя в «Высший Организм», мы ничего не сломаем. Одна попытка была и, в результате, на смену всем достижениям цивилизации пришли первобытные принципы.
Об этом можно очень долго рассуждать, но я считаю, что проблема жизни после смерти для каждого своя. Её можно решить только тогда, когда сам умрёшь.
Темнота. Она повсюду. Бесполезно скрываться…
Огонь. Раскалённая лава, стекающая по каменным глыбам. Жара…
Вновь темно. Мои нервы натянулись до такой степени, что уже прорезают ткани и кожу, выступая наружу. Я кричу от боли, молясь, что болевой шок вот-вот наступит. Боль усиливается с каждой секундой… В глазах забегали чёрные круги, тело ослабло – я понял, что умираю. Вдруг прямо передо мной открылась дверь, из которой тотчас же ударил яркий белый свет. В следующую секунду меня затянуло туда.
Я осознал, что могу двигаться и думать. На это ушло мгновение, но мне так не показалось.
Я начал дёргаться и заводил руками по голове, пытаясь стряхнуть хэдкраба. Неужели жало ещё не проникло в мозг?
От резких движений я съехал с чего-то и полетел вниз. В падении мне удалось открыть глаза.
Я вижу. Я вижу! Это бетонный пол! Чтобы удостовериться в этом, я дважды моргнул.
Мозг отказывался воспринимать действительность. Я вертел головой, пытаясь понять, что происходит. Именно поэтому мне не удалось заметить человека, стоявшего спиной ко мне.
- С пробуждением, Томас – сказал он.
Я, услышав это, замер и медленно повернул голову.
Мужчина с бледным лицом, аккуратными, хорошо причёсанными чёрными волосами, безжизненными глазами, свысока смотрел на меня. Его строгий синий костюм отдавал чистотой, элегантностью и серьёзностью, а чёрный дипломат в руке говорил о необычайной важности этого мужчины.
Я немного отошёл от шока и поднялся на ноги. Человек, тем временем, с интересом следил за моими действиями.
- Я умер? – в первую очередь меня интересовал ответ на этот вопрос.
- Нет, Томас. Не волнуйтесь, вы живы – его голос менял интонацию с фантастической быстротой. От этого делалось не по себе.
- Тогда что происходит? – с опаской спросил я.
- Видите ли, кое-кто заинтересован в том, чтобы вы жили.
- Хватит заговаривать зубы! – я перестал бояться незнакомца.
- Хорошо. Вижу, что вы хотите знать, что произошло? – мужчина немного смутился.
- Да.
- Итак, начнём.
- Ближе к делу, мать твою! – меня бесила его заумность.
- Я думал, что вы будете вежливее, впрочем, не буду держать вас в неведении. Вы помните, что вам на голову залез хэдкраб?
- Да.
- Я не мог допустить этого и поэтому отправил вас сюда – с чувством выполненного долга закончил он.
- Нёс меня на руках, что ли?
Немного смутившись, он продолжил:
- Мне пришлось вас телепортировать, чтобы избежать вашей смерти.
- Я так важен?
- Пока не могу сказать, Томас. Впрочем, вы скоро сами всё поймёте – помимо смены интонаций, его голос одновременно трещал и хрипел. Создавалось впечатление, что собеседнику тяжело говорить.
- Ладно, - я вздохнул, - ну и что это за место?
Человек в синем костюме нахмурил брови – мои вопросы его достали. Я, ожидая чего угодно, начал отходить назад до тех пор, пока не упёрся в стену.
- В Нова Проспект.
- Что? – я был ошеломлён.
- Блок А, камера №25.
- Что за хрень ты устроил, мать твою!? – я был готов наброситься на него.
- Спокойно. Так и должно быть.
Я сжал кулаки и приготовился подбежать к нему.
- Вообще, вы должны быть вежливым со мной – недовольно сказал он.
В два прыжка я преодолел разделявшее нас расстояние и приготовился нанести удар. Рука с огромной скоростью рассекла воздух, но там, где секунду назад находилась его голова, теперь было пусто, и поэтому удар пришёлся в «молоко».
Не понимая, что происходит, я резко развернулся и выставил локоть, предполагая, что человек стоит за спиной – безуспешно. Он находился то там, то тут; мне начало казаться, что у меня галлюцинации. Вскоре я выдохся.
- Может, вы прекратите этот цирк и выслушаете меня! – он повысил голос.
Я не ответил, так как восстанавливал дыхание.
- Вы допустили серьёзный промах с дверью. Понадеялись на авось и вот результат, - он ухмылнулся.
Я молча слушал.
- Мне поручили следить за вами и уберегать вас от опасностей.
- Кроме эпизода с хэдкрабом что-то не припомню.
- А ракету, которую БТР запустил? – вопреки предположениям, моя колкость не только не смутила, а, кажется, раззадорила его.
- Когда я был с Хэнком?
- Верно – он поправил галстук и начал подходить ко мне.
Поняв, что драться с ним бесполезно, я решил просто стоять.
- Можно вспомнить ваше бегство от штурмовика…
- Стоп! Это что же получается – без твоего вмешательства здесь не обошлось? – громко спросил я.
- Вы прекрасно мыслите, Томас. Мы не ошиблись.
- Кто это «мы»?
- Я и те, кто стоит выше меня. Надеюсь, теперь вы довольны?
- Ещё вопрос - я подошёл к нему.
Человек в синем костюме, видимо, уже устал от такой беседы:
- Задавайте.
- Что во мне такого, чего нет в других?
- Пока я не могу сказать.
- Но мне нужно знать… - закончить не удалось.
- Время на исходе. Слушайте меня внимательно – строго сказал он.
Я попытался расслабиться и приготовился слушать.
- Вас ждёт долгий и опасный путь, но, я думаю, что вы справитесь. Будьте внимательны, и, возможно, вам удастся сбежать отсюда.
- И почему я должен тебе верить?
- Разве у вас есть выбор? – ехидно спросил он.
- Чёрт! Ты прав – я опустил голову.
- Не расстраивайтесь, Томас. Радуйтесь, что вы живы.
- Ага. Я в Нова Проспект! Почему, почему ты отправил меня сюда?
- Во-первых, по другому поставить вас на нужный путь не было возможности; во-вторых, интересно, как вам удастся пройти это испытание.
Я посмотрел сквозь решётку и от удивления открыл рот – все: охранники, заключённые, уборщики, застыли, словно скульптуры. Даже лампочки не мигали.
- Это что? Время остановилось?
- Да.
- Я не собираюсь выполнять указания того, кого не знаю.
- А если мне известно про вашего отца?
- И дальше что?
- Не хотите подробностей?
- Нет.
- Вы врёте, Томас, - он на секунду остановился, - ваш отец не знал о том, что у него родился сын.
- Очень трогательно – со злостью прошептал я.
- Хотите встретиться с ним?
Я промолчал.
- Мне известны ответы на многие ваши вопросы. Наслаждайтесь жизнью и смотрите в оба - человек в синем костюме открыл решётку, поправил воротник и растворился.
Я просидел так часа два-три, пытаясь понять, что же произошло. Откуда он? Кто он? Что ему от меня надо? Телепортация в Нова Проспект?
Я посмотрел на себя – на мне роба заключённого. Дьявол, должно быть этот урод спёр всё моё оружие! Ну попадись он мне!
Всё же я решил прислушаться к незнакомцу и быть внимательным. В одном наши взгляды совпадают – мне нужно сматываться отсюда при первом удобном случае.
От нечего делать я осмотрел свою камеру: бетонный пол, серый потолок, белые, покрытые ещё сырой штукатуркой, стены, старый ржавый унитаз, треснувший сбоку умывальник и твёрдая койка, застеленная тёмной от грязи простынёй.
Резкий недружелюбный голос вывел меня из ступора:
- Эй ты! Пора выходить из клетки!
Я поднял голову и увидел охранника тюрьмы.

Добавлено (24.07.2007, 14:51)
---------------------------------------------
Глава 8: «Один день в Нова Проспект»

Противный рёв сирены летел по серому тюремному корпусу, заглядывая в каждую камеру. У него была одна задача – разбудить всех, кого можно.
Услышав его, я ругнулся и, тряхнув головой, сел на койку.
Охранники, тем временем, стучали дубинками по прутьям решётки, подгоняя заключённых. Это действовало так угнетающе, что отбивало всё желание жить.
Я, кое-как заправив койку, начал натягивать чёрную, вонючую, засаленную тюремную робу: майка, штаны, кофта, сапоги и перчатки. Поэтому создавалось впечатление, что в Нова Проспект вечно идёт похоронная процессия. Впрочем, так и было.
- Эй ты, шевели задницей! – рычал на меня охранник.
Они были очень похожи на ГОшников – противогаз, практически такой же дизайн мундира и электрошоковая дубинка. Их принадлежность к Нова Проспект выдавал специальный знак на плече.
Я не стал отвечать, так как уже поплатился за излишнюю разговорчивость - меня просто избили надзиратели.
Он открыл дверь, и я вышел в грязный, пыльный мрачный коридор, в котором толпились заключённые. Охранники играли роль регулировщиков на перекрёстке, указывая дубинкой направление движения. Это не особо помогало, так как толпа была огромной, а двери, ведущие наверх, маленькими. Поэтому выходили всегда долго.
Я был зажат со всех сторон мужиками, которые отдавили мне все ноги. Стояла ругань и смрад. Я пытался немного потеснить находившихся рядом, но бесполезно – было так тесно, что возможность согнуть руки в локтях отсутствовала.
- Чем сильнее будете толкаться, - говорил в рупор охранник, стоявший у выхода, - тем быстрее прорвётесь! Ха-ха-ха-ха-ха!
Какие же они сволочи! Так и хочется порой ответить на их тычки, пинки, оскорбления, но выйдет себе дороже. Лично я потерял семь зубов, сломал два пальца на левой руке и потом плевался кровью целую неделю.
Вот уже рядом долгожданная дверь, за которой не так душно.
Где-то сзади закричали, послышался мат, и люди начали толкаться, значит, завязалась драка. Толпа чудесным образом оживилась. Как-бы не попасть под чью-нибудь горячую руку!
Десять минут спустя я уже свободно шёл по светлому, не такому давящему коридору, ведущему в столовую.
Повсюду висели динамики, из которых торчали, как пружины из старого дивана, провода и раздавался противный механический голос:
- Завтрак в 8:30. Сейчас – 8:21. Торопитесь.
Зайдя в столовую, я сразу же стал в длинную очередь за порциями. Времени было предостаточно, поэтому можно оглядеть (в какой уже раз!?) помещение.
Пол, покрытый крупной белой и чёрной плиткой, пожелтевшие от времени стены, железные и потому жутко холодные столы и скамейки, потолок, потемневший от копоти.
Наконец, мне выдали пищу.
Эта дрянь была абсолютно не съестной: жёсткая, пахнущая хлором и имевшая вкус резины. Питьё было таким ужасным, что от него слезились глаза, и болело горло. Больше всего оно напоминало воду, в которую добавили мыла.
Пища выполняла одну-единственную функцию – набить живот, а переварит или не переварит заключённый эту еду – его проблема.
Первую неделю я никак не мог привыкнуть к местным «деликатесам», как следствие, меня рвало после каждого приёма пищи.
Народ прибывал, поэтому мне следовало срочно найти столик, чтобы не стать участником какой-нибудь потасовки.
Увидев мужика с чёрными кудрявыми волосами, пышными усами и пухлыми губами, который пытался прожевать кусок хлеба, я поспешил к нему.
- Здорово, Стэйер.
- Здорово, Брендан.
- Готов прожить ещё один жуткий день?
- Да. Уже привык. А ты?
- Аналогично.
На этом мы решили закончить диалог, так как нужно всё съесть до того, как прозвучит сигнал, извещающий об окончании завтрака. Если не успеешь, то охранники выльют на тебя помои, а затем вышвырнут из столовой.
- Где этот кретин Маулз? – громко спросил Брендан.
- Хэ – ответил я, дожёвывая что-то, похожее на тряпку.
- В смысле, «икс»?
- В смысле «хэ его знает».
- Чёрт тебя дери, Стэй! – Брендан встал из-за стола так резко, что я чуть не подавился.
- Спокойно, спокойно!
- Заткнись и перестань отпускать свои тупые шуточки!
- Всё, умолкаю.
Этот человек, несмотря на грубость и холодность, обладает добрым сердцем. Он стал первым моим другом в тюрьме, помог освоиться и понять законы этого ужасного места.
Брендан Олиф родился в 1970 году в Атланте. Его отец работал продавцом в магазине, а мать – официанткой в баре. Однако, родители, несмотря на небольшую зарплату, частенько баловали сына. У Брендана было счастливое детство. После школы он поступил в колледж, но ушёл оттуда, когда устроился механиком в автосалон. Именно там его и застало вторжение пришельцев. Брендан долго ходил по городам, пытаясь найти место в новой жизни, но безуспешно. В результате он оказался в Нова Проспект за вандализм и шатание по улицам без дела. В этом ужасном месте Олиф уже три года.
Прикончив завтрак, я пошёл за товарищем на улицу.
Практически весь день заключённые работали: одни добывали полезные ископаемые, другие – перевозили их; третьи, к которым относился я, занимались строительством новых корпусов.
Мой самый любимый момент в утреннее время – смотреть, как толпа рассасывается, едва выйдя на свежий воздух.
Мы не спеша дошли до бетонного каркаса будущего здания. Около него нас поджидал маленький негр с выпученными глазами, большими губами и сломанным носом. Его звали Джон Маулз.
Он родился в 1985 году в одном из самых опасных районов Нью-Йорка. К сожалению, природа не наградила Джона физическими данными и сильным характером, что кардинально отразилось на его психике и личности. Маулза всё время били, издевались над ним, в общем, ему жилось ой как не сладко. Но он не сломался, а открыл собственный бар в другом опасном районе. Всё шло хорошо, пока его не подставили. Маулз оказался в тюрьме, а после захвата Земли Альянсом Джона перевели в Нова Проспект, где он находится вот уже два года.
- Здорово чуваки, как дела? - спросил он.
- Где ты был? – рявкнул Олиф.
- Я, типа, встал раньше и поел раньше и вышел раньше, е! Прм-прм-прм-прм!
Джон был настоящим фанатом гангста-рэпа, и поэтому он говорил по-особому, а в свободное время читал рэп, отчего Брендан бесился, а я распальцовывал, как какой-нибудь «Snoop Dog».
- Интересно, что сегодня? – спросил я.
- Да опять ничего хорошего – ответил Олиф.
Через пару минут пришли все остальные (порядка двадцати человек) и прораб. И чего это он опаздывает!? Действительно, обычно наш бригадир появлялся раньше рабочих; он дал всем задания, и работа закипела.
За последние два года диктатура Брина проникла абсолютно во всё. Конечно, ведь он хочет убрать тех, кто мешает ему. Именно поэтому с осени 2008 в концлагерь начало прибывать очень много людей.
Несмотря на то, что заключённые умирали практически каждый день - голодание, работа, побои, регулярный расстрел провинившихся, тюремных камер всё равно не хватало. Поэтому приоритетной задачей стало строительство новых корпусов. Так что можно гордиться своей работой.
Укладывая кирпичи, я задумался.
Вот уж куда-куда, а сюда мне очень не хотелось попасть. Нова Проспект... Здесь не действуют принципы морали, потому что балом правит простой старый закон – «Выживает сильнейший». Именно по этой причине я практически сразу затесался в компанию Брендана и Джона. Одиночек тут презирают, и живут они, как правило, совсем недолго.
Разумеется, Нова Проспект имеет своего смотрящего. Я ничего не знаю о нём, кроме имени – Блэк. Говорят, что он очень жесток, силён и умён. Но самое удивительное – никто не видел его лица… Ха, может, это просто выдумка? Но как тогда объяснить загадочные убийства заключённых? Уборщики, как правило, находят утром трупы с ножевыми ранениями. Охранники, понятное дело, холодное оружие не используют. Да его и нет у них, во всяком случае, я не заметил.
Другой важной особенностью этого филиала Ада на Земле была «заготовка материала». В общем, людей куда-то заводили, а затем отправляли в железных капсулах в неизвестном направлении. Говорят, что всегда увозят будущих сталкеров. Их оперируют, и затем они выполняют простейшие операции. Б0льшего Покровителям, собственно, и не надо.
Каждый боялся, что его заточат в железном саркофаге, и поэтому некоторые пытались выслужиться – становились крысами. Многих вычисляли и, затем, убивали, однако, стукачи никогда не переведутся. Поэтому не следовало доверять окружающим. Лично я вообще не понимаю, зачем закладывать других, если рано или поздно самого отправят «на переработку»?
Интересно, жив ли отец Григорий? Наверняка, он решил, что я превратился в зомби. Обещаю - как только выберусь отсюда, сразу же вернусь в Рэйвенхольм. Может, успею застать священника живым, и мы снова начнём весёлый отстрел ходячих трупов, как в старые добрые времена. Думаю, что так и будет. Отец Григорий – отличный боец, поэтому он не должен умереть...
Громкий крик заставил меня оборвать мысль и осмотреться, чтобы увидеть причину, вызвавшую его.
Бетонная плита сорвалась с крюка крана и с огромной скоростью устремилась вниз. Увидев, что она собьет всех, кто попадётся ей на пути, прораб закричал. Это было единственное, что могло привлечь внимание строителей.
Двоих рабочих, стоявших под каркасом будущего корпуса, плита прибила, словно мухобойка, понятно какое, насекомое. На этом «веселье» не закончилось.
По пути она задела один столб, который, закачавшись, упал на другую плиту, та на уже готовую стену… В общем, каркас разрушился, как карточный домик. В воздух поднялось огромное облако пыли, из-за которого нельзя было ничего увидеть.
Я неровно положил кирпич на слой цемента и начал внимательно смотреть туда, где происходило «самое интересное». Дальнейшее развитие событий показало, что не зря.
Из пыли, словно чёрт из табакерки, выскочила та самая плита. Она двигалась в моём направлении, поэтому я, подумав секунду, побежал вправо. Что-то загремело.
Обернувшись, моему взору представилась следующая картина - гора кирпичей, на которых лежала бетонная убийца.
Вот так событие! Результат – пять человек погибло, две машины безнадёжно испорчены. Влетит за это всем, поэтому следует быть готовым к тому, что оставят на пару дней без еды – это в лучшем случае. В худшем – зачислят в ряды будущих сталкеров.
Остаток рабочего дня получился нехорошим и скомканным. Всё оставшееся время мы ликвидировали последствия аварии и гадали о дальнейшей судьбе. Скажу одно – я впервые увидел человеческую лепёшку. В прямом смысле этого слова.
После того, как закончилась смена, к нам подошли охранники, и повели нас в неизвестном направлении. Посмотрев на траурные лица рабочих, я получил огромную порцию негатива. Если пять секунд назад во мне ещё дышала надежда, то теперь она умерла.
Нас завели в полутёмный вонючий коридор, в котором, помимо лампы, трещавшей через каждую минуту, стояли две старых лавки. Пахло сыростью, крысиными экскрементами и потом; стены были покрыты трещинами и царапинами, словно щит, повидавший множество битв; было так влажно, что штукатурка, отсырев, отваливалась и падала на холодный бетонный пол, разваливаясь на части.
Одного рабочего сразу же отправили в конец коридора, где блестела железная дверь. Что же сделают с ним? Мы думали над ответом.
Я не знал, сколько прошло времени. Это обстоятельство только способствовало усилению волнения. Вокруг стояла тишина, изредка нарушаемая треском лампы и грохотом экипировки охранников. Казалось, что вот-вот весь негатив, витавший в воздухе, затвердеет и обрушится на нас, словно потолок.
Я не поднимал голову, так как боялся, что отрицательная масса и вправду упадёт сверху. Даже боль в шее была не в силах заставить меня сделать движение.
В тишине скрип открывающейся двери показался таким громким, что многие заткнули уши. Я лишь поднял голову, подумав, что пришла смерть.
Все вздохнули с облегчением, когда увидели заключённого, выходившего в коридор. На его лице не было крови, значит, ничего серьёзного.
Затем повели второго, третьего… В общем, до меня очередь дошла часа через два.
Я практически перестал бояться, но тот факт, что нас привели в заброшенную часть корпуса, всё ещё настораживал.
В комнате было светло и тепло. Человек, стоявший спиной ко мне, жестом указал сесть на находящийся в центре помещения стул.
Я осмотрелся: двое охранников по сторонам и незнакомец, на чью спину я имел возможность смотреть.
- Итак… - начал он.
Когда человек повернулся, то я увидел на его лице маску Человека-Паука. Последний раз мне приходилось так удивляться лет в десять. Для справки – я узнал, что Кортни Лав – это сценический псевдоним.
Похоже, что он является важной персоной – маски одевают далеко не охранники. Возможен и другой вариант – мой собеседник начитался комиксов про парня, которого укусил паук.
- Что произошло? – его голос был грубоватым.
- Я не видел, из-за чего всё началось. Мне удалось заметить только плиту.
- Хм… Ладно. Возможная причина ЧП? – несмотря на то, что на лице моего оппонента была маска, я чувствовал, как он впивается в меня взглядом.
- Трудно сказать – я решил прикинуться простаком, чтобы не сдать крановщика.
Человек-Паук ходил из угла в угол, шепча ругательства. Наконец он задал последний вопрос:
- Прораб чем занимался?
- Он закричал. Благодаря его крику я осмотрелся и увидел летящую бетонную плиту.
- Ладно. Отпускаем его.
Ура! Уже начало казаться, что я буду первым, кто не выйдет из комнаты.
Для меня всё сложилось более чем удачно.
Интересно, что они скажут прорабу? Наверно, ничего хорошего – он зашёл в «тайную» комнату последним.
К сожалению, перед отбоем пришли плохие новости: бригадира и крановщика завтра отправят в фургоне Сталкера – так называли машину, которая отвозила людей на операции. Первого – за плохое руководство и организацию, второго – за ненадлежащее выполнение обязанностей. Теперь придёт новый прораб – хоть какая-то встряска.
Я долго не мог уснуть. Наверное, это из-за отрицательных эмоций, подаренных сегодняшним инцидентом. Что не говори, а бригадир был хорошим человеком. Пусть строгим, но справедливым и не тщеславным.
Обычно сразу засыпаешь, так как рабочий день отнимает практически все силы. Но сейчас совсем другая ситуация. От нечего делать я начал анализировать своё положение.
Апрель 2010 – Октябрь 2010. Всего полгода, а тянутся, как целая вечность. Если вам скажут, что в Нова Проспект время идёт не очень медленно, а невероятно медленно – верьте. Лично мне кажется, что я тут уже три года. Хм, может, так и есть? Может, я перепутал числа и месяцы? Не исключено, так как постоянно испытываешь моральное давление. Поэтому не удивительно, что практически у всех (у кого-то в большей, у кого-то в меньшей степени) едет крыша.
Почему-то из глубины памяти выплыл небольшой рассказ, который я прочитал лет в пять. Дословно не передам – давно это было.
Жил один человек. Он не мог смотреть на людей, страдающих от боли, на кровь, слушать крики. Поэтому человек всё время молился Богу и просил его только об одном – сделать так, чтобы его глаза не видели, а уши не слышали зла. Господь внял его молитвам и исполнил волю его. Мечта того, кто молился, осуществилась – человек ослеп и оглох.
Какова же мораль? Раньше я думал, что Бог не так понял человека, но теперь у меня появилась иная точка зрения… Если наложить этот рассказ на мою жизнь, то они практически совпадут, так как я тоже не хочу видеть и слышать зло. И зачем тогда стремится искоренить его? Чтобы ослепнуть и оглохнуть? Похоже, что это - единственный выход. Возникает вопрос – а стоит ли вообще куда-то рваться и сражаться?
Я изменился. Рана медленно, но верно заживала – жизнь вдали от шахтёрского городка начала возвращать прежнего Тома Стэйера к жизни. Я перестал вечно смотреть себе под ноги, убиваться по погибшим товарищам, винить себя в их смерти. Даже страх появился, но уже не такой, как раньше. Примерив на свою голову хэдкраба, я чудом остался жив и поэтому пересмотрел все свои жизненные позиции. Теперь главная ценность для меня – моя жизнь. Это самое дорогое, что есть у человека. Также я стал ещё бдительнее и спокойнее. Эмоции старался заглушать, чтобы сердце не мешало мозгу принимать решения.
Вновь вспомнил человека в синем костюме. Кто это вообще? Что он хочет от меня? Существует ли он на самом деле? Может, я сошёл с ума, и всё это мне только кажется?
Очередной приступ кашля. Чёрт, сегодня наглотался бетонной пыли, когда разбирали разрушенный каркас! Всё-таки легко отделались – один день без пищи. Будет трудновато, но ничего – справимся. Если вспомнить все переделки, в которых я побывал, то прожить сутки без единой крошки во рту – сущий пустяк.
Удачно всё-таки отделались! Вот если бы загубили не каркас, а уже готовые стены… Даже не хочу думать об этом, чтобы не омрачать и без того не слезающее с нулевой отметки настроение.
Сколько раз смерть махала косой перед моим лицом… И столько же раз я показывал ей язык и говорил, что меня не победить. А если дело не во мне? А если я ничего стою, а этот человек в синем костюме – мой ангел-хранитель? Тот эпизод в Рэйвенхольме, когда БТР запустил ракету вверх, он не зря упомянул. Похоже, это было не везение. Голова идёт кругом.
После той встречи в моём мозгу намертво засела мысль о том, что незнакомец действительно нуждается во мне. Только вот странный он…
Я боялся его. Дико боялся. Но больше всего пугало то, что мужчина с дипломатом в руке просто использует меня в своих корыстных целях, как дешёвую шлюху. Но есть ли выбор? Увы, увы и ещё раз увы. Я – пешка в чьей-то большой игре и мне ничего не остаётся, кроме как выйти из неё, полагаясь только на собственные силы и возможности. Но пока нужно затаиться и играть по чужим правилам. До поры до времени.
Когда я узнаю больше, тогда и посмотрим. А пока наши планы не расходятся, нечего забивать голову. Правильно, Том.
Кажется, он что-то говорил про побег? Отлично, пора начинать думать над этим, а то я и так уже засиделся в Нова Проспект.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Я чувствовал, что сегодня произойдёт что-то особенное.
Этот день начался необычно. Сначала подъём задержали на пару минут, потом сирена вообще замолчала, свет постоянно мигал, словно маленький ребёнок баловался рубильником. Заключённые сразу же назвали эти явления «полтергейстом». В самом деле – Нова Проспект – это чётко отлаженный механизм, который никогда не ломался. Здесь всегда всё шло по расписанию.
Полгода назад эти события никоим образом не заострили бы на себе моё внимание, но сейчас, когда я уверен, что мою судьбу творят другие, вышеперечисленные вещи сразу же засели в голове. Что будет дальше? Колени бросало в дрожь, едва я начинал думать над ответом. Чувствую, что сегодня случится нечто необыкновенное.
- Том, ты слушаешь меня? – с интересом спросил Маулз.
Я словно очнулся от анабиоза. Хм, где это мы? Я огляделся: небольшой участок, размером 50х20 метров, огорожённый со всех сторон сеткой и расположенный под открытым небом; различные тренажёры – штанги, гири, гантели. Мы сидели за маленьким железным столом, на котором с трудом умещалась шахматная доска. Маулз, недоумевая, смотрел на меня, а я тупо уставился на фигурки, пытаясь придумать неожиданный для Джона ход. Так было практически всегда, потому что мой оппонент очень хорошо играл в шахматы.
- А? Чёрт, я задумался…
- Ты сегодня с утра какой-то странный… Что тебя волнует?
- Нет, ничего. Просто не выспался.
Заключённые, находившиеся с нами на участке, словно сговорившись, практически одновременно вернулись в корпус. Около узкой двери в здание стоял охранник и смотрел по сторонам. Убедившись, что никого нет, он скрылся в тёмном дверном проёме.
- Ходи же! – громко сказал Маулз.
- О, сейчас.
Мы не заметили пятерых заключённых, которые пришли на участок и медленно двинулись в нашу сторону. В руках они держали ножи и палки.
- Что с тобой, Том? Ты чем-то озадачен?
- Нужно бежать отсюда.
- У тебя есть план?
- Только смутные представления.
- Рассказывай.
- Через посты охраны скрыто пробраться никак не получится.
Джон кивнул бритой головой.
- Через канализацию тоже нельзя – всё сливается в реку – продолжил я.
- Ну да. Разбиться в лепёшку о дно расщелины не очень хочется.
- Нам нужен Блэк.
- Зачем? – Маулз выпучил глаза, поэтому начало казаться, что они вот-вот выпадут из глазниц.
- Может, он знает, как договориться с охранниками.
- С чего ты взял?
- Он убивает людей, и начальство тюрьмы это знает. Блэк нужен им для поддержания дисциплины.
- Допустим. А если он не согласится?
- Тогда придётся убить его.
- Это я беру на себя. Только нужно узнать, как он выглядит.
В этот момент я поднял голову и увидел пятерых заключённых, которые приближались к нам.
- Как одна большая проблема – Джон услышал мой ответ..
Маулз сидел спиной ко входу, поэтому он никак не мог увидеть их, а я смотрел на шахматную доску. Если бы мы заметили этих типов чуть раньше, то, возможно, что –нибудь тогда бы удалось придумать. Хотя… Их пятеро, поэтому двое могли спокойно стать возле выхода, а трое – заняться нами.
Сырой песок противно хрустел под их ногами, становясь громче с каждым новым шагом. Маулз, увидев, что я, хмуря брови, смотрю вперёд, развернулся на железном стуле.
- Слушайте внимательно, - обратился к нам один, - в Нова Проспект все подчиняются Блэку.
Нам оставалось только молча сидеть, потому что они были вооружены.
- Вы будете выполнять все его приказы – сказал другой.
Вперёд вышел здоровенный лысый детина с ожогом в пол-лица. Посмотрев на меня своими карими, злыми и в тоже время умными глазами, он подошёл ко мне, затем зашёл за спину и наклонился к моему правому уху. Я очень нервничал и с трудом сдержался, чтобы не схватить шахматную доску и разбить её об его голову.
- Переходи к нам, - почти шёпотом произнёс здоровяк, - у нас безопасно.
Видимо, он думал, что я отвечу, но, не услышав моего голоса, собеседник сглотнул и продолжил:
- Том, ты, конечно, крут, но тебе не хватает мозгов, которые есть у меня. Вместе мы перевернём тут всё вверх дном. Соглашайся на моё предложение, так как в противном случае – смерть.
- Идите на хрен! Какого мы должны… - Маулз вскочил, но договорить не успел, потому что двое повалили его и начали бить палками.
Тут я не выдержал и, резко встав из-за стола, собрался начистить первое попавшееся рыло, но детина схватил меня за воротник и со всей дури швырнул в ближайшую стену из сетки. Примечательно, что он это сделал одной рукой и так легко, словно я весил не 80 килограмм, а 20.
- Прикончите этих слабаков – верзила с обожжённым лицом скрылся в дверном проёме.
Меня начали окружать двое. Я быстро вертел головой, пытаясь не упустить из виду обоих. Двое других продолжали бить Джона.
Сирена завизжала настолько неожиданно, что один из неприятелей выронил нож. Мы простояли, не смея пошевелить и пальцем, секунд десять. Первым опомнился я.
Шахматная доска, коснувшись головы одного из уродов, жалобно затрещала. Тот рухнул, как подкошенный. Второй только и успел, что замахнуться палкой – ступня въехала в его челюсть.
Маулз, оказавшись расторопнее всех, подобрал нож и вонзил его во вражескую ногу по самую рукоятку. Раненый дико закричал и, потеряв равновесие, упал. Второму, который собирался ударить моего друга палкой по голове, я врезал коленом в позвоночник. Последний, тихо хрустнув, сломался.
Бой длился лишь пару секунд. Я даже не верил, что это произошло.
Джон, кряхтя, поднялся. Его губа и бровь были разбиты.
- Что стряслось? – спросил он.
- Не знаю, но, думаю, что-то серьёзное. Тревогу бьют только в опасных ситуациях.
Мы огляделись. Охранники, держа дробовики наготове, носились туда-сюда по смотровым площадкам сторожевых башен, что-то крича друг другу. Может, это Сопротивление? Мы поняли, что случилось, когда увидели охранника, вылетевшего из двери, через которую ушёл верзила, затем на свежем воздухе появился заключённый, который держал в руках оружие охранника. Он улыбался. Потому что убил того, кто вечно издевался над ним.
- Эй, - окликнул его Джон, - что, чёрт возьми, происходит?
- Защита Нова Проспект на берегу рухнула, и к нам пожаловали муравьиные львы!
- Вот будет потеха! – злобно сказал я.
Раздался звук выстрела. По нам пальнул охранник, находящийся на сторожевой башне. К счастью, он промазал. В следующую секунду в него полетела бутылка. Охранник увернулся, но она, врезавшись в бетонную стену, разбилась и охватила огнём небольшую площадь. Коктейль Молотова – догадался я. Охранник, пытаясь затушить пламя на спине, катался по решётчатому полу. Да так усердно, что даже слетел с него и отправился в недолгое путешествие до поверхности Земли.
- Нам надо сматываться отсюда – Маулз направился в здание.
- Думаешь там безопасно? – спросил я.
- Во всяком случае, можно спрятаться.
Мы захлопнули дверь прямо перед мордой муравьиного льва, который уже представлял, как съест нас.
- Нужно найти Олифа – сказал Джон, выглянув из-за угла.
- Точно. Пошли в наш корпус.
- Эй, вы чего? Надо валить отсюда, пока есть шанс – сказал заключённый, убивший охранника.
- Нельзя бросить товарища.
- Я бы с вами пошёл, но у меня пожизненный срок и другой возможности не будет.
Мы даже не успели ничего сказать – он уже исчез.
- Есть идеи? – мой вопрос был весьма кстати.
- Хм. Возможно.
- Ну! – не было сил ждать.
- Двигаемся быстро и тихо.
- А смысл?
- Нужно разжиться оружием.
- О’кей.
Вдруг вырубился свет. Но через пару секунд включился аварийный генератор.
- Дьявол! – прорычал я.
- Хотят поиграть в прятки – Джон улыбнулся.
Казалось, что серый коридор вообще не имел конца. Мы шли, а шаги наши отдавались звонким металлическим эхом. Периодически слышались выстрелы, крики, чьё-то шипение…
С правой стороны, прямо за нашими спинами, вылетела дверь, а следом за ней охранник. Это произошло так неожиданно, что у меня даже подкосились ноги.
- Твою мать! – крикнул Джон.
Он хотел продолжить, но, когда в коридор выполз муравьиный лев, замолчал.
Насекомое, к нашему удивлению, принялось жрать охранника, который, по-моему, был ещё живой.
Нужно действовать быстро, потому что членистоногий мог в любой момент переключиться на нас.
Мы побежали. Муравьиный лев, услышав характерные звуки, зашипел и повернулся в нашу сторону. Когда он замахал крыльями, я понял, что убежать не получится. Однако, насекомое не учло высоту коридора. Муравьиный лев, поднявшись в воздух, полетел за нами, одновременно набирая высоту. В один прекрасный момент он достиг потолка и, ударившись об него крыльями, перевернулся и упал на спину.
- Так-то гадина! – Маулз остановился и с видом победителя смотрел на потерявшее управление насекомое.
- Хватит болтать! Нужно спешить! – одёрнул его я.
Членистоногому удалось, неизвестно с какой попытки, перевернуться. Но мы к тому времени благополучно скрылись за поворотом.
- Нам нужно в корпус «С». Переход где-то через два поворота – Джон кричал, чтобы я услышал его сквозь грохот выстрелов.
Похоже, что мы приближались к месту перестрелки – пахло порохом. Неожиданно всё стихло. Я аккуратно выглянул из-за угла и увидел отряд охраны, а секундой позже начал махать рукой в направлении коридора слева. Джон понял, что надо делать и быстро оказался там. Я собирался за ним, но прямо перед моим носом из стены выехала решётка, преградив мне путь. Это было равносильно смерти, потому что сюда медленно двигались охранники. Остаётся только одно – бежать назад. Я как-то совсем забыл о муравьином льве.
Насекомое, выползая из-за поворота, увидело меня. Оно, зашипев, с энтузиазмом поползло ко мне. Ценой падения мне удалось затормозить. Ух, до его острых, как бритва, зубов оставалось всего несколько метров!
Меня взяли в коробочку. С одной стороны – отряд вооружённой до зубов охраны, с другой – гигантское насекомое, желающее полакомиться моей плотью. Надеюсь, что умру от пуль, а не от боли.
Охранники, увидев меня, без разговоров открыли огнь. К счастью, я предвидел это и, за мгновение до стрельбы, прижался к полу. Всё «досталось» муравьиному льву. Пули разного размера и калибра пробивали хитиновый панцирь насекомого. Он кричал. Да, это было похоже на крик. Боли, отчаяния. Мне даже стало жалко это существо. Но на эмоции нет времени - нужно срочно что-то придумывать.
Я быстро пополз, пока охранники не переключились на меня. В моём распоряжении было всего две секунды. Точно! Мгновением позже они начали стрелять. Я, оказавшись около дохлого муравьиного льва, недолго думая, схватил труп и прикрылся им. Такой мёртво-живой щит оказал бесценную помощь. Когда стало тише – нескольким охранникам требовалось перезарядить оружие, я, держа в руках изрешечённый пулями труп насекомого, вломился в первую попавшуюся дверь. В иной ситуации мне бы никогда не удалось выбить ёё – замок крепкий, но сейчас всё было по-другому – уровень адреналина достиг максимума.
К счастью, в комнате никого не было. В противном случае, меня бы пристрелили или съели. А вам бы понравилось, если бы в вашу комнату кто-нибудь так вломился!?
Я, бросив уже ненужный труп, забаррикадировал дверь неподалёку стоявшим столом и, приложив немного усилий, шкафом. В экстремальной ситуации становишься настоящим Терминатором!
Я прекрасно понимал, что такая защита долго не выдержит и поэтому начал судорожно искать другой выход. Чёрт, можно выйти только через дверь! Том, успокойся и внимательно осмотри помещение. Отлично – вентиляция в стене напротив!
Просунув пальцы между прутьями, я, со всей силы дёрнув решётку, оторвал её вместе с болтами и в одном месте даже с маленьким куском стены. Отверстие, конечно, небольшое, но, думаю, пролезу.
Охранники уже начали выбивать дверь. Я полз, представляя себе, как рушится мой защитный рубеж. Вот отодвинулся стол, вот закачался шкаф… Когда он упал на пол – раздался грохот, я уже полностью залез и, быстро перебирая локтями, пополз.
Охранники не стали врываться в комнату. Они открыли огонь. Я прополз метров двадцать и уже почти оказался на переходе к нижнему уровню вентиляционной системы – огонь продолжался. Наверно, они решили прошить свинцом каждый метр – чтоб наверняка.
Пока рассеивался дым, они не могли заметить решётку, валявшуюся на полу, чем я и воспользовался. Вентиляционный коридорчик плавно шёл вниз, становясь с каждым сантиметром всё круче и круче. Я без труда преодолел переход – просто съехал вниз.
- Вентиляция! Он там! – крикнул один из них.
- Огонь!
Противный лязг, вызванный трением и рикошетом пуль от металлических стенок, сильно бил по барабанным перепонкам. Казалось, что это какой-то псих долбит по металлической кастрюле железной ложкой.
- Выкурить его оттуда! – крикнул один.
В ту же секунду послышался стук предмета об металл. Затем что-то зашипело. Похоже, они бросили в вентиляцию газовую гранату. Мне нужно спешить.
Сначала я не обращал внимания на запах разлагающегося мяса, но вскоре он так ударил в нос, что с трудом удалось сдержать рвотный спазм. Причиной такой химической атаки была не быстрая реакция охранников на мои действия, а хэдкраб, который каким-то образом сумел проникнуть в вентиляцию. Теперь понятно, почему каждый день после вечерней прогулки в камерах стоял специфический запах – газ гоняли по вентиляционным коридорам, чтобы убить там всякую живность.
Его тушка в некоторых местах почернела, из спины торчали белые шевелящиеся отростки – черви, должно быть. Самое ужасное, что это «чудо» придётся взять в руки, чтобы убрать с дороги. Мне этого очень хотелось – неизвестно, какую заразу можно подцепить. Некогда корчить из себя недотрогу – мой нос уже почувствовал газ, который испускала граната.
Чтобы не испачкать руку, я втащил её в рукав и аккуратно отодвинул мёртвого хэдкраба. После этого полз до тех пор, пока не выдохся.
Справа находилась решётка, через которую было видно, как охранники сражаются с муравьиными львами. Запах газа уже не чувствовался – я уполз достаточно далеко, поэтому можно осмотреть себя.
Локти стёрты до крови, штаны в области колен практически протёрлись, порез почти во всю правую ладонь – схватил труп насекомого за лапу, жгучая боль в плече – выбил дверь, множественные растяжения – двигал шкаф. Мне срочно требуется медицинская помощь.
Минут через десять выстрелы стихли. Я прислушался – нет ли шипений? Вроде нет. Я начал аккуратно расшатывать решётку – находиться в тесноте уже не было сил.
Что же могло послужить причиной сбоя защиты Нова Проспект? Думаю, что муравьиные львы не научились отключать штуковины, которые ударяют в землю. Замыкания тоже не должно быть – это не обычные дома, а охранные посты, так что такое исключено. Может, это дело рук человека в синем костюме?
Я, хорошо расшатав решётку, со всей силы врезал по ней ногой. Она с грохотом рухнула на кафель. Матерясь, я вылез из вентиляции.
Это было служебное помещение – плитка, хорошо покрашенные стены, аптечная тумбочка… Жаль нет оружия. Должно быть, я нахожусь на складе.
Дверь распахнулась, и в проёме появился охранник. Моя реакция была мгновенной – я схватил решётку и швырнул её в противника. Она попала точно в его дробовик. Не дожидаясь, пока решётка упадёт на пол, я прыгнул в длину и в полёте сбил охранника. Он выронил оружие, и мы, схватив друг друга за руки, начали кататься по полу. Пользуясь тем, что оппонент почти на две головы ниже и на пятнадцать килограмм меньше меня, я отшвырнул его в сторону, словно мяч, а затем, пока он вставал, мне удалось схватить дробовик и выстрелить ему в голову.
Теперь можно оказать себе медицинскую помощь. На обработку всех ссадин, ушибов и растяжений ушло около пятнадцати минут. Вколов, для храбрости, морфий, я вышел из комнаты.
- Суки! – крикнул кто-то.
Похоже, что кричали наверху – там находятся тюремные камеры.
Я начал ощущать вибрацию. Она становилась всё сильнее. Когда же в метре от моих ног пол пошёл трещинами, я невольно отошёл. Вверх взлетели куски бетона и кафеля, поднялась пыль и из образовавшейся дыры вылез муравьиный лев. Я знал, что они вылезают из песка, но чтобы вот так… Может, они мутировали? В следующее мгновение вылезли ещё два. Я бросился наутёк, так как всех перестрелять не успею при всём желании. Удача улыбнулась мне – лестница, ведущая наверх, оказалась прямо за незапертой дверью и была не широкой – муравьиные львы могли пройти по ней строго по одному.
Выскочив наверх, я сделал кувырок (на случай, если меня поджидали охранники) и побежал дальше. Насекомые не отставали. Я, повернув дробовик так, чтобы дуло смотрело назад, дважды выстрелил. Раздались противные чавкающие звуки и хруст. Когда меня окатило с ног до головы внутренним содержимым муравьиного льва, я понял, что один из выстрелов попал в цель. Затем дробовик выстрелил ещё четыре раза и замолчал – требовалась перезарядка. Мне никак не удавалось подготовить оружие на бегу – патроны для дробовика выпадали из рук, с глухим стуком ударяясь об бетонный пол.
Неожиданно коридор расширился, и я краем глаза заметил двоих заключённых, стоявших справа и слева. Тот, кто попадёт под перекрёстный огонь, не имеет никаких шансов выбраться. Муравьиные львы – не исключение – их тела разнесли на мелкие кусочки две автоматные очереди. Весьма некстати я поскользнулся на луже крови и упал на спину.
- Смотри в оба! – крикнул один из заключённых.
Я, кряхтя, встал и осмотрелся: все камеры пустовали, стены были испачканы красной и жёлтой кровью.
- Что, чёрт возьми, тут творится? – спросил я у двоих.
- Настоящий бунт. Тюрьма превратилась в поле боя – ответил один.
- А вы что тут делаете?
- Охраняем коридор от персонала и насекомых.
- Какой это сектор?
- Это сектор «В».
- До «С» далеко?
- Сразу за этим сектором.
- Удачи вам.
- Тебе того же.
До нужного места я дошёл без приключений. Теперь следует найти Маулза и Олифа.
Едва я открыл дверь, как по рукам ударили чем-то тяжёлым и тёплым и, схватив за рукав, втащили в помещение и бросили на пол. Как же я не предвидел такой ситуации!?
- Чёрт, Том, я чуть не убил тебя – только Джон обладал таким голосом.
- Ага. Хорошо, что не сразу стрелял.
- Я уж собирался уходить. Думал, что ты не придёшь.
- Я тоже сомневался в этом.
- Ну и вид у тебя – Маулз улыбнулся.
Оглядев себя – роба превратилась в протёртую, свежевыкрашенную в жёлто-красные тона тряпку, бордовый бинт на правой ладони – действительно, выгляжу не очень.
- Олиф жив? – спросил я.
- Понятия не имею. Из этого сектора все очень быстро слиняли.
- Что предлагаешь?
- Выбираться отсюда. Другого шанса не будет.
- Поддерживаю.
Стая муравьиных львов, возникшая, в буквальном смысле, из-под земли так и не дала нам обдумать план дальнейших действий. К слову, с насекомыми справились быстро.
У нас был один вариант – через канализацию. Поэтому мы спустились в подвал. Пара муравьиных львов никаких проблем не доставила. Единственное, что меня беспокоило – последние четыре патрона в дробовике.
- Что дальше?
- Люк должен быть прямо под нами – ответил я.
Мы начали искать его. Поиски весьма усложняли плохое освещение, и толстый слой пыли, который мешал дышать. Матерясь каждый раз, когда задевали головами приборы и трубы, нам удалось-таки найти то, что нужно.
- Ты хорошо видишь в темноте? – спросил Джон.
- Нет, а что?
- Думаешь, в канализации проведён свет? – Джон задал наводящий вопрос.
- Не знаю.
- Стоит взять фонарики?
- На всякий пожарный.
- О’кей, босс.
Помимо источников света, Маулз нашёл патроны для дробовика. С ними я почувствовал себя гораздо увереннее.
Открыв люк, мы даже не увидели его дна – света там не было вообще!
- Вот дерьмо! – Джон плюнул в темноту.
Первым спустился я. Луч фонаря хорошо освещал местность на два-три метра, поэтому «обшарить» стенки туннеля не получилось.
- Спускайся.
- В какую сторону идти? – напарнику моя затея не очень нравилась.
- Нужно идти на шум воды.
Хорошо, что муравьиные львы не умеют плавать. Здесь их, по крайней мере, быть не должно. Прочая живность тоже отсутствовала – раз в два часа по канализации пускали нервно-паралитический газ. Именно поэтому повсюду валялось и плавало множество мёртвых хэдкрабов. Неужели всё сложится так хорошо?
Где-то наверху прогремел взрыв. Мы застыли на месте и начали прислушиваться. Джон даже забыл опустить ногу.
- Вроде ничего – Маулз облегчённо вздохнул.
- Очень надеюсь.
- Пошли – Джон, поставив ногу на пол, бодро зашагал.
Журчание воды становилось громче. Беспокоило то, что звук доносился откуда-то сзади. От фонариков пользы никакой – дальше четырёх метров – кромешная тьма.
- По-моему где-то прорвало – как-то виновато сказал я.
- Прорвало? – Маулз начал смотреть назад.
- Слышишь?
- Да.
- Пошли быстрее, а то мало ли что.
Вода зашумела так громко, что мы невольно оглянулись. Толку от наших действий было мало, так как увидеть что-либо вдалеке не представлялось возможным.
- По-моему, у нас серьёзные проблемы – тихо сказал я, поняв, что придётся «искупаться».
- Чёрт побери, Стэйер! Не следовало слушать тебя! – злился Маулз.
Мы побежали, но было поздно – волна, высотой три-четыре метра, подхватила нас, словно пушинки, и понесла вперёд – на волю.
Я пытался вынырнуть на поверхность, но ничего не получалось – «цунами» двигалось слишком быстро, поэтому меня просто болтало. Главное – не удариться головой, чтобы не потерять сознание. Положение осложняло то обстоятельство, что я не открывал глаза – подцепить какую-нибудь заразу в этой воде не очень хотелось.
Чего только не было в воде – ломы, палки, камни… Дважды что-то задело мою левую руку, оставив два разреза.
Я не думал, что плавание настолько затянется. От недостатка кислорода уже зашумела голова, ещё чуть-чуть и потеряю сознание. Точно сказать не могу – возможно, я отключился на долю секунды.
Неожиданно поток ушёл вниз – видимо, труба закончилась. Теперь самая трудная часть – удачно приземлиться.
Открыв глаза, я судорожно начал искать место, за которое можно зацепиться, чтобы не угодить в расщелину. Сухие ветки, свисающие с правового выступа – как раз то, что нужно!
Вытянув на максимум руку, я сумел ухватиться за «спасательный круг». К моему удивлению, ветки выдержали. Однако, камень, попав по пальцам левой руки, заставил меня рефлекторно разжать ладонь и развернуться на 60 градусов. Я никогда не боялся высоты и, возможно, именно этот факт помог мне выжить.
Ветки могли хрустнуть в любой момент, поэтому я аккуратно – миллиметр за миллиметром, поворачивался в обратную сторону. Наконец, вторая ладонь обхватила засохшие растения.
Расщелина была настолько глубокой, что даже не слышался грохот падающей воды. Нужно быстро лезть наверх, иначе - неминуемая гибель.
Прошло около пяти минут. Ветки «кричали», понимая, что скоро придёт их конец. Я прекрасно осознавал это и, не обращая внимания на боль в суставах, карабкался. Мне удалось сделать это!
Минуту я лежал на скалистом выступе, пытаясь восстановить дыхание и снять эмоциональное напряжение. Гордость переполняла меня – ещё никому не удавалось выбраться из Нова Проспект через канализацию!
А где Маулз? Эта мысль врезалась с такой силой в мой мозг, что даже заболела голова. Я свесился с выступа и начал высматривать товарища. Ничего. Неужели он погиб!? Нет, невозможно. Я и так потерял двух лучших друзей. Эйфория мгновенно испарилась, а на её место пришли вялость и грусть.
- Он жив, жив, жив… - говорил я себе, с каждой секундой понимая, что ошибаюсь.
После десяти минут безуспешных поисков продолжать это занятие бессмысленно. Что ж, одним человеком стало меньше. Я начал думать, что люди гибнут оттого, что общаются со мной. Все: Джонсон, Хэнк, Эван, Джессика, а теперь ещё и Маулз погибли. Я остался жив. Похоже, что кто-то пытается сломить меня, оставляя в одиночестве и в угрызениях совести. Кажется, я знаю, кто эта сволочь.
Несмотря на то, что факты за смерть Джона смотрели мне в лицо, у меня ещё оставалась надежда. Я в последний раз всё осмотрел. Мне удалось найти большой кусок кофты. Посмотрев на свою, я понял, что он принадлежит Маулзу – вся моя одежда была в мелких дырках. Я взял эту ткань – единственное, что осталось от Джона, с собой. При удобном случае нужно будет его закопать.
От траурных мыслей меня отвлёк грохот штурмовиков, которые зачищали близлежащую территорию.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Оказалось, что сбежать из Нова Проспект – не главная проблема. К слову, всё получилось даже лучше, чем я предполагал. Конечно, без фортуны не обошлось, но везёт, как говорится, сильнейшим. Куда сложнее выжить на свободе – муравьиные львы, патрули Альянса, зомби, хэдкрабы… Впрочем, чего это я ною?
Лезть наверх – смерти подобно, так как штурмовики, похоже, получили задание пройти территорию вдоль и поперёк, чтобы, как говорится, наверняка. У меня есть только один вариант – переждать на месте и надеяться, что от выстрелов не отколется кусок скалы и не упадёт мне на голову.
Зачистка будет продолжаться долго. Неплохо бы вздремнуть, только вот при таком грохоте это вряд ли возможно.
Устроившись поудобнее, я сделал глубокий вдох и попытался расслабиться. Это почти удалось. Почему почти? Потому, что сверху на меня упал муравьиный лев.
Я был готов к неожиданностям, но чтобы к таким… Если так и дальше пойдёт, то от моих нервных клеток ничего не останется.
Руководствуясь рефлексами, я ударил насекомое правой рукой в морду, а левой пытался убрать его тушу со своего тела. Странно, что он вообще не двигается. Да эта сволочь мертва!
Похоже, что муравьиный лев отправился в мир иной ещё до нашей встречи – штурмовик постарался.
Со злости я дал дохлому членистоногому такого пинка, что тот упал с выступа и направился ко дну расщелины.
Не знаю, сколько времени прошло. Одно точно – много. К счастью, всё когда-нибудь заканчивается.
От грохота заболела голова. Он стих, но боль не последовала его примеру. Подождав минут десять, я решил забраться наверх. Это не составило труда – с моим-то ростом! Достаточно было найти всего один выступ и подтянуться.
Я ожидал увидеть горы мёртвых насекомых, но открывшаяся моим глазам картина заставила нижнюю челюсть отпасть.
Всё, абсолютно всё вокруг было усеяно дохлыми муравьиными львами! Не было видно ни клочка земли!
Осмотревшись, я решил пойти. Ходить по сломанным панцирям членистоногих совсем непросто – они так и норовят разъехаться, когда наступаешь. После каждого падения приходилось долго вставать, так как повсюду была кровь насекомых, что способствовало скольжению. К тому же, некоторые из этих тварей каким-то чудом уцелели. Не то чтобы уцелели, но, будучи без половины туловища, муравьиный лев испытывает ничуть не меньшее желание съесть тебя. В общем, дорога была долгой и трудной.
Прошло много времени, прежде чем я выбрался на обычную почву. Что теперь делать? Куда идти?
Карты местности у меня не было, поэтому выбор нужного направления – та ещё задача. Если честно – я вообще не понимал, где нахожусь. Знаю, что за Нова Проспект, что ближайший город – Сити 4. Только вот мне неизвестно, в какой стороне он находится.
В тюрьме наверняка ещё царит хаос. Значит, меня хватятся не скоро, а может и вообще не хватятся – решат, что погиб. Однако, расслабляться не следует.
Неужели всё так и должно быть? Судьба безжалостно бьёт меня, едва раны перестают кровоточить. Только я начал забывать о Хэнке и Эване, как погиб Джон. Видимо, я приношу людям несчастье.
Так уж получилось, что вся моя жизнь – это одиночество, начиная с детства. Мир сразу же лишил меня материнской заботы. Я остался один. И по мере взросления одиночество только усиливалось. Нет, не хочу сказать, что я был изгоем, просто… Даже не знаю. Наверно я слишком быстро повзрослел, поэтому общение с ровесниками не вызывало интереса, а те, кто постарше, воспринимали меня несерьёзно. Конечно, были друзья: Хэнк, Эван, но сейчас они не со мной. Я совершенно не вписываюсь в современную систему, а потому не могу жить, не воздействуя на других.
Тусклое солнце слабо светило сквозь дымку; было очень душно. Не знаю, сколько прошло времени, но знаю точно, что много. Весь мой энтузиазм улетучился, а на его место пришла усталость.
Кровь насекомых на одежде начала застывать, что сковывало движения. Не как цемент, конечно, но двигаться становилось всё труднее. В конце концов, я устал и присел на траву.
Впереди были маленькие скалы, а в середине их – небольшой холм. Если залезу на него, то наверняка моим глазам откроется неплохой вид. Я оценю своё местоположение и решу, что делать.
Сырой мох был очень скользким и пачкал одежду в зелёный цвет. Оступившись пару раз, я стал похож на клоуна, одетого в жёлто-зелёный костюм. Выглядел, наверно, смешно.
Наконец, мне удалось взобраться на холм. Далеко впереди возвышалась Цитадель! Я на правильном пути! Осталось только добраться до города!
В этот момент с левой стороны, сверху, покатился камушек и, встретившись с внешней частью моей ступни, остановился. Вряд ли он сам по себе упал.
Я повернул голову и увидел человека, одетого в дырявую ковбойскую шляпу, засаленный грязный плащ, затёртые кожаные штаны и высокие сапоги. В руках он держал дробовик.
- Эй ты! Стой на месте! – крикнул человек.
Я хотел скатиться кубарем с холма и затеряться в кустах, но этой затее не суждено было сбыться – справа раздался хлопок, а затем почувствовался укол в шею. Меня ждали.
Очнулся я потому, что кто-то вылил на мою голову ведро ледяной воды.
- Ааааааааааа! Проснулся! – голос был настолько противным, что хотелось убить его хозяина.
Я с трудом шевелил руками. Что за чёрт? Оказалось, что они привязаны к потолку пещеры.
Кто-то схватил меня за волосы, от чего я чуть не закричал.
- Позволь представиться – это был мужчина лет шестидесяти, со шрамом во всю правую скулу, небритый и вонючий. Одет он был так же, как и тот человек, которого я видел раньше – шляпа, плащ, штаны, ботинки.
Старик отпустил мои волосы и продолжил:
- Меня зовут Фред. Раньше я промышлял разбоем, а сейчас – живу вдалеке от цивилизации.
Он не лгал – котёл, что-то вроде соломы на полу – чтобы мягче лежать, острые камни, используемые в качестве холодного оружия.
- Это мой старший сын – Драг – продолжал он.
Ему принадлежал противный голос. Его глаза были выпучены, рот всё время кривился в злорадной улыбке, что вызывало непреодолимое желание плюнуть ему в морду. Именно он кричал мне «стой на месте».
- К сожалению, в детстве на Драга напала злая собака и разодрала половину его мордашки. Бедный, бедный парень! Ему пришлось перенести пять операций! Но мы не смогли забыть тот страшный день. Врачи очень старались, однако вернуть прежнее лицо не сумели – именно поэтому Драг всегда улыбается – отец похлопал старшего сына по плечу.
Мне даже стало немного жаль его.
- А это Кори – младшенький. Его чуть не забрали эти уроды, но я и Драг смогли спасти члена своей семьи. Однако, теперь Кори не может жить без имплантантов.
Младший сын выглядел не ужасно, а очень ужасно: половину головы составлял железный череп, «настоящая» левая рука заканчивалась на локте, а дальше шла механическая, правая «обрывалась» – на запястье. Из подмышек торчали провода, к которым прилипла запёкшаяся кровь, всё туловище было в шрамах – видимо, внутри у него одни микросхемы.
Увидев Кори, я понял, как Альянс модифицирует людей.
- Итак, - отец подошёл к огромному котлу и начал разводить огонь, - пришло время ужина.
Поняв, что меня хотят съесть, я начал быстро вращать кисти, чтобы вытащить их из верёвки.
- Что это ты там делаешь? – Драг злобно посмотрел на меня.
Верёвка поддалась – нужно время, чтобы левая рука освободилась. Чтобы выиграть его я заговорил со старшим сыном:
- Сегодня в Нова Проспект был бунт заключённых. Многие убежали. Альянс будет наблюдать за близлежащий территорией.
- Хм, не пытайся сыграть на моей жалости.
- Я и не пытаюсь. Просто в один прекрасный момент сюда может нагрянуть целый батальон солдат и перестрелять всех к чёртовой матери.
Мои слова заставили его задуматься. Он странно посмотрел на меня, а потом вышел на свет.
То, что нужно! Я аккуратно вытащил руку из петли и приготовился к следующей стадии.
Прошло минут десять, прежде чем Фред сказал «вода закипела».
- Сынок! Время ужина! – крикнул он.
Драг вернулся в пещеру:
- Сейчас мы полакомимся тобой.
- Попробуй, криворотый ублюдок – ответил я.
- Ты пожалеешь об этом, – засопел Драг, - я пристрелю тебя, как бешеную собаку!
- Теперь понятно, почему у тебя рот такой – слишком широко улыбнулся?
- Я, я, - он задыхался от гнева, - я не буду стрелять, я зарежу тебя!
После этой фразы старший сын выхватил огромный тесак и с диким рёвом побежал ко мне.
Когда расстояние от лезвия до моей груди сократилось до двух метров, я согнул ноги в коленях и, подняв бёдра на 90 градусов, резко выпрямил голени. Удар пришёлся в кисти Драга. Он выронил тесак и упал. Быстро освободив вторую руку, я схватил холодное оружие и вонзил его по рукоятку в сердце криворотого урода.
Драг захрипел и начал дёргаться. Когда я вытаскивал нож, на его лицо брызнула тёмная кровь. Через секунду он умер.
Недолго думая, я метнул тесак в голову Фреда. Лезвие вошло в переносицу, а затем послышался хруст ломающихся хрящей. Смерть была мгновенной.
- Неееет! – закричал Кори и побежал на меня.
Взяв дробовик Драга, я прицелился и выстрелил. Дробь вошла в его грудь. Но он ещё жив. Ничего, второй выстрел наверняка успокоит этого «Робокопа». Щелчок. Щелчок. Я израсходовал последний заряд. И почему это Драг не зарядил оружие?
Бросив теперь уже ненужный дробовик на сухой каменный пол, я схватил железную трубу, которую ещё приметил, когда был привязан к потолку пещеры.
Мощнейший удар обрушился на голову Кори. Он немного пошатнулся, но на ногах устоял. Затем «Робокоп» схватил трубу и, без особых усилий, согнул её.
Надо что-то делать – в рукопашную с ним не хочется – один удар железным кулаком раскрошит мой череп. Думай, Стэй, думай!
Я побежал к котлу. Кори двигался не так быстро, поэтому у меня был хороший шанс спокойно осуществить задуманное.
Когда младшенький оказался в нужном месте, я с огромной силой пнул котёл. Камни, на которых он стоял, немного разъехались, освободив путь огромной ёмкости с кипящей водой. Котёл начал двигаться вперёд и, опрокинувшись, вылил всё своё содержимое на Кори.
Он сварился заживо. Но, несмотря на это, сумел сделать шаг и после упал. Из железной половины его черепа посыпались искры, затем Кори начало трясти. Когда он задымился, я понял, что этот человек с имплантантами не набросится на меня.
Солнце медленно уходило за горизонт, намекая на то, что через час наступят сумерки, а ещё через час-полтора – ночь.
Я решал что делать. С одной стороны, можно поспать в пещере и утром продолжить своё путешествие, с другой – вероятность того, что ночью меня обнаружат патрули, очень мала. В итоге я выбрал первый вариант.
В логове этих людоедов было много интересного: одежда, оружие, фонари, микросхемы, гайки… В общем, покопавшись во всё этом барахле, я переоделся, вооружился дробовиком, револьвером, ножом, захватил припасы к ним и, гордясь собой, выглянул из пещеры.
За холмом виднелись одноэтажные деревянные дома – возможно, раньше там был посёлок; скалы, песок. Дальше я ничего разглядеть не смог.
Неплохо бы поесть; у людоедов нашлось немного воды и сушёных рыб. По сравнению с едой Нова Проспект это настоящий деликатес! Жаль, что тут хэдкрабы не водятся – я бы наловил себе. Ну да ладно. И так хорошо поел.
На соломе мне спать ни разу не приходилось, так что все ощущения были в диковинку, особенно запах. Заснул я с мыслями о дальнейших действиях.
Это трудно назвать сном. Я боялся, что, пока буду спать, в пещеру кто-нибудь заглянет. Поэтому сон получился прерывистым и беспокойным. Я несколько раз вскакивал и тыкал дробовиком во все стороны, думая, что у меня гость. Чёрт, так и свихнуться можно.
Я лежал с закрытыми глазами. До сих пор не могу понять – спал или не спал. Вроде осознаю, что могу прямо сейчас поднять руку, ногу, встать, если захочу. В то же время мысли неожиданно обрывались, превращаясь в другие, никак не связанные между собой. Странное ощущение.
Я заснул. Снилось, что нахожусь в космосе. Вокруг темно и только звёзды светят так ярко и красиво, словно миллионы свеч. Я могу только поворачивать голову и поэтому смотрю по сторонам, но ничего нового не вижу – только звёзды и темнота. Вдруг меня кто-то ударил по лицу, намереваясь, таким образом, разбудить.
Ему это удалось. Я вскочил и начал судорожно наводить прицел на каждый угол. Уф, вроде никого нет. Однако, удар показался настолько реальным, что я даже потрогал свою физиономию – не болит ли? Нет, всё в порядке. Похоже, что у меня едет крыша. Ничего удивительного – попробуйте пожить так, как я и посмотрим, что будет с вами.
Ощущение, что кто-то рядом, усиливалось с каждой секундой. Это бред, Том. Всего лишь плод твоего больного воображения и результат усталости. Чтобы успокоиться, я внимательно осмотрел каждый сантиметр пещеры. Ничего. Однако, чувство тревоги не покидало меня. Я решил выйти на свежий воздух, чтобы удостовериться в том, что опасности нет.
Скоро будет – десяток сканеров делал снимки местности. Они находились далеко, но не заметить фотовспышки было невозможно. Худшие опасения подтвердились – они двигались в мою сторону. У меня есть несколько минут, не больше. Чёрт бы побрал эти хреновины! Поспать не дадут!
Едва покинув пещеру, я остановился и посмотрел по сторонам. Никакой опасности, кроме сканеров, нет. Если всё делать правильно, то можно избежать встречи с ними.
Я решил двигаться перпендикулярно летающим фотоаппаратам. Если не подверну ногу, то успею проскочить мимо «папарацци».
Идти по траве – одно удовольствие, к тому же, и мягко, и бесшумно. Я практически добрался до деревянных построек. Это означает, что сканеры останутся ни с чем. Они упорно летят вперед, и сворачивать, видимо, не собираются. Может, они уже обследовали участок, на котором я нахожусь?
Ближайший сканер находился в двадцати метрах от меня. Не знаю, что ему не понравилось, но он почему-то повернулся в мою сторону. Либо попался такой дотошный разведчик, либо я что-то сделал не так. В любом случае, нужно быстрее соображать.
Убежать вряд ли получится, так как это действие всегда сопровождается шумом, поэтому нужно придумать другой способ избавиться от этого летающего гада. Ничего лучше, кроме как быстрым шагом дойти до ближайшего дома и укрыться в нём, я не придумал.
Входная дверь отсутствовала, что существенно облегчило мою задачу. Если на свежем воздухе было ещё хоть как-то видно – из-за облаков периодически выглядывала Луна, то в закрытом помещении видимость нулевая.
Я не решался сделать шаг вперёд – слишком опасно. Неизвестно, что там впереди. А упасть в яму, переломав себе ноги и руки, мне совсем не хотелось.
Что-то было не так. Я вглядывался, до боли в глазах, в темноту, напрягал слух – никакого толка. Сканер, тем временем, был совсем близко. Сейчас главное, чтобы нервы не сдали.
Этот запах и звук шагов я узнал сразу. Так пахнет и холит только… ядовитый зомби! Сразу же вспомнились весёлые времена, когда я выкашивал живых мертвецов десятками. Услышав леденящие душу звуки, мне стало весело, и моё лицо растянулось в улыбке. Уже и не припомню, когда я так радовался.
Зомби издал характерный звук – сейчас будет «запуск» ядовитого хэдкраба. Сработал защитный рефлекс – я сделал шаг в сторону, и паразит пролетел мимо. Когда он опустился на землю, мой дробовик разнёс его тело в клочья. Все рефлексы и инстинкты, выработанные в Рэйвенхольме, не забылись!
Перед тем, как выбежать из дома, я сделал пару выстрелов в то место, где предположительно должен находиться зомби. Живой труп издал леденящий кровь вопль и пошёл за мной.
Когда ядовитый зомби оказался на свежем воздухе, а, следовательно, я увидел его, он потерял своё преимущество – невидимость.
Два выстрела наугад пришлись живому мертвецу в область груди и головы. Об этом свидетельствуют многочисленные отверстия круглой формы, из которых медленно сочилась жёлтая и красная кровь.
Следующие два выстрела успокоили двух хэдкрабов. Теперь можно перевести дух – ядовитый зомби без своих «снарядов» совсем не опасен. Во всяком случае, для меня. Ещё один выстрел и нужно перезаряжать оружие. Прицелившись, я нажал на курок. Живучая тварь – два выстрела в голову, а он ещё жив. Отбежав на несколько метров, я спокойно перезарядил дробовик и, чувствуя своё превосходство, сказал:
- Привет от отца Григория.
После этих слов дробь разнесла мозгососа, сидевшего на голове. Мать твою, его кровь попала мне на лицо! Чертыхаясь, я вроде бы стёр эту мерзость со своей физиономии.
Как-будто и не было шести мучительных месяцев в Нова Проспект! Я не разучился обращаться с зомби!
Сканер, про которого я благополучно забыл, неожиданно ослепил меня. Мне ничего не оставалось делать, кроме как зажмурить глаза и ждать, пока вернётся зрение. Пока я ждал, летающий фотоаппарат успел сделать пять, а то и десять снимков.
Выстрел – сканер уничтожен. А что толку? Снимки, сделанные этой летающей штуковиной, передаются в реальном времени в Цитадель. А как, по-вашему, отряд солдат находит цель? При помощи скрытых камер? По запаху?
Мне следовало как можно быстрее покинуть это место, так как с отрядом солдат Альянса я не слажу, даже если очень захочу.
Неподалёку что-то зашумело. Это БТР. Группа быстрого реагирования превзошла все мои ожидания.
Признаюсь, что этого я никак не предполагал. Наверное, из Цитадели сообщили координаты места тому отряду, который находился ближе всего.
Вариант «убежать» сгорел на свету фар БТРа также быстро, как вампир ясным днём. Нужно срочно спрятаться.
Тёмный дом – отличное место для игры в прятки, но мне эта идея показалась плохой – неизвестно, что и кто там, а в темноте даже обычный хэдкраб представляет огромную опасность.
Я решил залезть на крышу, так как дотянуться до карниза не представляло труда. Он заскрипел, едва мои руки начали сгибаться в локтях, поднимая, таким образом, тело. Хорошо, если незваные гости не слышали, а если услышали…
Я чувствовал себя, мягко говоря, не комфортно. Нельзя сказать, что крыша хорошо просматривалась, но, если захотеть, можно увидеть как минимум половину, а то и всю.
Из БТРа вышло пять солдат. Сосчитать их не представляло труда – пять пар жёлтых, светящихся в темноте, стёкол противогаза. Двое зашли в один дом, на крыше которого сидел я, трое - в другой.
Послышалось шипение. Должно быть, солдаты бросают «светлячков» - шарики, которые при горении выделяют красный свет, освещая, таким образом, окружающее пространство.
Пол противно скрипел при каждом шаге. Это давало мне возможность угадать маршрут движения солдат.
- Чисто – сказал один.
- Чисто – сказал другой.
Быстро проделав обратный путь, оба остановились в середине коридора – как раз подо мной. Одно «неправильное» движение и меня обнаружат.
Крыша была старой и прогнившей. Не удивительно, что подо мной затрещали доски.
Я среагировал быстрее, чем противник. Доля секунды – там, где «заговорили» деревяшки, меня уже нет.
Солдаты отреагировали на это так, как я и предполагал – один, задрав голову, начал медленно ходить, осматривая крышу изнутри, а другой выбежал на улицу, чтобы осмотреть снаружи.
Последний слишком поздно заметил меня – лезвие ножа вошло в его голову раньше, чем он успел что-либо сделать.
Подкравшись к окну, я лёг на траву и ударил дробовиком по стене. Солдат, как и ожидалось, прибежал на звук и, едва высунув голову из окна, получил в неё заряд дроби. Наверняка остальные услышали, поэтому мне следовало скрыться. Ничего лучше, кроме как проникнуть в дом через окно, я не придумал.
Один из них вбежал в здание и открыл огонь. Я свернул вправо, в комнату, поэтому пули остались в стенах. В противном случае – меня бы уже не было в живых.
Благодаря передвижению ползком, я нащупал животом выпуклость. Оказалось, что это какая-то ручка, замаскированная под кучей различного хлама. После того, как я потянул её, пол вокруг меня открылся, словно дверь с табличкой «от себя». Спасение или ловушка?
Несмотря на то, что полёт был недолгим, я успел сгруппироваться. Хотя ситуация этого не требовала – высота оказалось совсем маленькой. Едва я приземлился, как пол закрылся. Попробуйте найти меня, ублюдки!
Похоже на подвал. Или на убежище. Трудно сказать. В любом случае, это как раз то, что нужно.
Наверху всё громче слышался топот ног – все солдаты в доме. Правда, услышать, о чём они говорят, не удалось – звукоизоляция здесь что надо!
После того, как глаза привыкли к темноте, я огляделся. Ничего необычного – земляные стены, пахнет сыростью и плесенью. Единственная странность – дверь в конце подвала.
Недолго думая, я решил идти к ней. Времени в обрез, поэтому смотреть под ноги было некогда. В результате я три раза упал и отделался содранным коленом и прикусаной губой. Наконец, моя ладонь обняла холодную ручку. Неужели нужен ключ!? Я потянул сильнее – скрип, треск – ручка поддалась.
На миг я подумал, что получил удар в нос – настолько резким был запах бензина. Принюхавшись, я учуял машинное масло и солярку. Гараж?
Буду придерживаться этой версии, так как другой нет. Если это гараж, то здесь должен быть свет. Давай, Том, отыщи этот грёбаный выключатель!
Поиски затянулись: я дважды врезался в столы, пролил на ноги ёмкость с бензином, испачкался в какую-то липкую дрянь, в общем, сполна ощутил, что значит быть слепым.
Рано или поздно это должно было случиться – я нашёл его! Теперь всё будет по-другому.
Неровный земляной пол, который, в некоторых местах, буквально «размокал» - видимо, сказываются последствия дождя. Всё было усыпано чертежами, которые, «благодаря» влаге, нельзя было прочитать, гайками, разводными и гаечными ключами, в общем, различными деталями. Красные кирпичи, из которых были выложены стены, «потели», видимо, без перерыва – в подвале очень влажно и душно. Потолок находился в похожем состоянии: сырой, плачущий, уже кое-где размытый.
Я осмотрел все шкафы и тумбочки – ничего такого, что могло бы мне пригодиться. Даже аптечки нет!
Дверь, как и ожидалось, оказалась заперта. Выбить её не удастся – она усилена. Я всё перерыл, но ключ не нашёл. Что-то здесь не так.
Солдаты наверху поутихли, видимо, они не могут понять, как мне удалось уйти. В любом случае, надо действовать быстро и стараться не шуметь.
Подойдя к двери, я внимательно осмотрел её. Ничего необычного. Затем ощупал её. Ничего необычного. Надо бы стены осмотреть.
В стене справа, на уровне пояса, я нащупал углубление, а затем засунул в него большой палец правой руки и повернул его против часовой стрелки. Механизм пришёл в действие. Через пару секунд дверь с неохотой открылась. О, нет! Опять темнота! Опять искать выключатель!
В этот раз поиски были недолги – я на что-то наступил, поскользнулся и падая, ударился затылком об стену. Затем раздался щелчок, и загорелась лампочка.
Передо мной стоял мотоцикл! Мощные, толстые колёса, две большие фары, руль с удобными ручками, спидометр и полный бак бензина. Непонятно, зачем приделали пепельницу – неужели кто-то может курить во время езды на мотоцикле?
Казалось, что это – гость из прошлого. Он был чистым, отполированным, блестящим, не ржавым – как и жизнь раньше. Вот мой шанс на спасение!
Сев на мотоцикл, я ради удовольствия просто держался за руль, чтобы почувствовать «железного коня». Следующая дверь открывалась легко – на стене слева была кнопка, которую нужно всего лишь нажать.
Сначала медленно и тихо, а затем быстро и громко заработал мотор. Раздался оглушительный рёв! Рёв мотора, изголодавшегося по работе!
За дверью был туннель, ведущий наверх. Освещения в нём не было, поэтому я включил фары. Впереди была темнота – неужели закрыто? Если так, то моя поездка скоро закончится. К счастью, в следующее мгновение люк на улицу начал разъезжаться в разные стороны – видимо, в туннеле стоял датчик движения.
Разогнавшись, мотоцикл буквально вылетел из люка. Солдат, стоявший около входной двери дома, замер. Когда он опомнился, я был уже далеко.
Едва колёса коснулись песка, как муравьиные львы тут же начали вылезать. Однако, вероятность перекусить мной была мала – мотоцикл ехал с большой скоростью, и насекомые попросту не успевали.
Ни одно, так второе – те самые солдаты оперативно сели в БТР и теперь гнались за мной. У меня было преимущество – мотоцикл юркий и поворотливый, но противник тоже имел козырь в рукаве – мощный арсенал в лице ракет и пулемёта.
Раньше я считал, что БТР не может развить большую скорость. Оказалось, что может, да ещё какую! Конечно, он не догонял меня, но всё равно. Я-то думал, что погони вообще не будет.
Эта сумасшедшая поездка продолжалась довольно долго. И ситуация складывалась не в мою пользу. Мне приходилось объезжать муравьиных львов, так как я боялся упасть с железного коня, потому что даже на незначительных кочках мотоцикл подпрыгивал. БТР же спокойно давил этих гадов. Таким образом, расстояние между нами медленно, но верно, сокращалось.
Дальше пришлось совсем туго – БТР начал запускать ракеты. Однако они были не так опасны – я успевал оглядываться и поворачивать в нужную сторону.
До города уже недалеко. Сейчас главное – не запороть всё дело.
Заметив дорогу, я выехал на неё. Теперь посмотрим, как БТР будет сбрасывать скорость на поворотах!
Я завладел преимуществом. Во-первых, ровная дорога, во-вторых, нет муравьиных львов, в-третьих, много поворотов. Очень скоро мне удалось оторваться от преследования.
А зачем я направляюсь в Сити-4? Не знаю. В любом случае, скрываться от преследования в скалах и лесах мне долго не удастся. Либо умру, либо меня найдут. Лучший вариант – инсценировать собственную смерть. Для этого я направлюсь к канализационной системе города. Дальше – посмотрим.
Уже видно главные ворота – осталось совсем чуть-чуть. Так как труба находится под задней стеной города, то мне следует объехать почти половину «защиты». Защита - это огромное кольцо из металла Альянса, выполняющее функцию щита. Из-за этого все города сильно походили на своих «прапрапрадедов».
Из главных ворот выехал БТР и, недолго думая, пульнул в меня ракетой. Я еле успел свернуть с дороги. Теперь придётся по бездорожью.
К счастью, почва здесь – не песок, а сухая земля, поэтому управлять мотоциклом будет проще. Вообще, я и так собирался сворачивать, но чуть позже.
Сити-4 стоял на горе, круто обрывавшейся с одной стороны. Внизу протекала река, в которую сливались канализационные отходы. Высота была метров 100, не меньше. Я ожидал, что будет тяжело, но чтобы так… В любом случае, поворачивать назад нельзя. Придётся в очередной раз рисковать.
БТР отстал, поэтому угрозы от него практически не исходило. Поняв, что на земле меня догнать нельзя, Гражданская Оборона Сити-4 выслала за мной охотников – маленькие беспилотные вертолеты. Юркие, поворотливые и быстрые – назойливее любой мухи.
До обрыва оставались считанные метры. Придётся прыгать в воду.
В следующую секунду пули прошили колёса, и я, потеряв управление, упал вместе с мотоциклом. По инерции мне пришлось сделать два кувырка через голову. Затем я вскочил и бросился бежать к обрыву. От хорошей порции свинца меня спас второй охотник, который, промахнувшись, дал очередь по бензобаку. Взрывная волна дала мне такое ускорение, что я буквально вылетел за пределы поля и отправился в увлекательное путешествие ко дну реки.
Охотники выпустили пару очередей в меня. В принципе, грех жаловаться – только одно попадание в руку, но кость вроде бы цела. Ничего удивительного – во время полёта я сгруппировался, поэтому поразить цель было крайне тяжело. Да и позиция у охотников не слишком удобная – пришлось сильно наклонять нос, чтобы не задеть хвостом землю.
Удар был настолько сильный, что мне пришлось выключиться из этого мира на пару секунд. Боль оказалась настолько ужасной, что я, сильно сжав зубы, прикусил язык. Казалось, что сначала меня били досками, а потом кололи тело и резали кожу.
Течение было очень сильным, поэтому пришлось постараться, чтобы подплыть к выходной трубе. Глаза я не открывал, так как здесь речная вода смешивается с канализацией, но приблизительно знал, куда плыть, так как во время полёта мне удалось немного осмотреться.
Труба вроде как располагается чуть выше уровня воды. Шум усиливается – цель близка. Вдруг сверху обрушился такой мощный поток, что меня придавило ко дну. Кое-как миновав его, я понял, что он «родом» из трубы.
Запас кислорода кончился. В висках бешено застучало, в горле появился комок, движения стали нескоординированными. Ещё чуть-чуть и я задохнусь. Кое-как мне удалось преодолеть ещё пару метров.
Я начал всплывать на поверхность с огромной скоростью, совершенно забыв о трубе. Удар головой об металл был настолько сильным, что даже в глазах потемнело.
Вдохнув полной грудью, я почувствовал, как кислород проникает в каждую клетку, восстанавливая жизненные силы. И плевать, что воняет дерьмом!
Зацепившись за лом, торчавший из-под воды, я свободной рукой осмотрел рану – пуля попала во внешнюю часть предплечья. Да, кость цела. Интересно, я успел подхватить какую-нибудь заразу? Мне ничего не оставалось, кроме как оторвать рукав и перевязать руку, чтобы остановить кровотечение.
Увидев какие-то крючки, я обхватил их ладонями и, повиснув, уснул под шум воды и выстрелов охотников.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

В октябре уже довольно-таки холодно. Неудивительно, что мои ноги, опущенные в воду, замёрзли. Именно по этой причине я проснулся.
Меня начала бить дрожь – сказываются последствия раны. Я посмотрел на руку, в которую попала пуля – кровотечение вроде бы остановлено. Так это или нет проверять мне не хотелось – начну снимать самодельную повязку и, как по закону подлости, задену рану, и опять всё начнётся сначала.
Не знаю, сколько проспал, но, думаю, не очень долго – ноги отморозить не успел. Чувствовал себя плохо – слабость, ломота в костях и головокружение. А теперь ещё будет насморк и кашель. Отлично!
Охотники, похоже, успокоились. На всякий случай я выждал пять минут.
Смотровое окно располагается на высоте двадцать-двадцать пять метров. Как до него добраться – неизвестно. Всё оружие я благополучно потерял, прыгнув в реку, поэтому отбиться, находясь в таком состоянии, не смогу даже от зомби. Ситуация очень сложная.
Я начал внимательно осматриваться, надеясь увидеть что-то такое, что поможет мне. Увы. Похоже, тут всё и закончится.
Вариант плыть отпал практически сразу – во-первых, холодно, во-вторых, очень долго, в-третьих, пиявки и другие хищные рыбины. Если здесь их нет – канализация, то чуть подальше они водятся в изобилии.
Я в тупике. И самое ужасное, что вина в этом лежит на мне. Чёрт с этим Сити-4! Надо было найти группу повстанцев, а потом… Да какая разница!? Зачем думать об этом, если я в совершенно другом положении?
Мне ничего не оставалось, кроме как сесть на камень и устремить свой взгляд вдаль.

Всё возвращается –
Жизнь начинается, любовь случается.
Я сейчас повторяю тебе –
Вернись как друг, лучший друг и скорей.
Время зря проходит
И кто-то уже уходит.

Странно, что я вспомнил именно эту песню. С чем она ассоциируется у меня – непонятно. Может, мне просто не хочется шевелить мозгами?
Сидел я долго. До восхода солнца.
При свете ещё раз осмотрелся – никакого положительного результата. Ну и правильно, что не надеялся.
От нечего делать я начал кидать в воду камушки и… заметил чёрную точку вдалеке. Что бы это ни было, оно двигалось по течению. Когда неизвестный объект приблизился на достаточное расстояние, я рассмотрел его. Это лодка.
Не знаю почему, но я заранее знал, что в ней никого не будет. Вот и у меня такая же судьба – плыть по течению и, рано или поздно, оказаться выброшенным на берег смерти или сгнить в плавании.
Чувство обречённости усиливалось с каждой минутой. В голову даже начали закрадываться мысли о жизни после смерти.
Когда лодка проплывала мимо меня, я заметил в ней какой-то блестящий предмет. Она находилась где-то в тридцати метрах от берега, поэтому, если забежать в воду по пояс, можно будет рассмотреть эту блестящую штуковину. Так и получилось – это аптечка. Я поплыл к лодке.
Мне стоило огромных усилий залезть в неё – она раскачивалась при малейшем движении. После пяти неудачных попыток я всё-таки оказался в ней.
Везение… Снова фатально везёт – большая аптечка, пистолет с двумя обоймами, нож, грязная одежда, труп и записка, свёрнутая в трубочку. Я, недолго думая, прочитал последнюю.

Сбежавший из Нова Проспект! Если ты ещё жив, то читай внимательно. Не знаю зачем, но ты, видимо, собираешься в Сити-4. Мы поможем тебе. Советуем торопиться, так как твоё тело будут искать. Плыви к скале и выйди на берег. Труп в лодке переодень в тюремную робу и оставь там, а сам одевай лежащую рядом одежду. Хотя можешь идти и голышом – дело твоё.
Затем немного опусти голову и поверни её влево. Если всё сделал правильно, то увидишь небольшой булыжник, похожий на букву «С». Отодвинь его и залезай в проход. На другом конце тоже самое. Толкай его и, когда он выпадет, вылезай. ОБА БУЛЫЖНИКА ПОСТАВЬ НА МЕСТО!!!!!!! Ты окажешься в подземной сети города. Если будешь внимателен, то выберешься на поверхность.
Не спрашивай, кто мы и зачем тебе помогаем. Сейчас это не важно.
Когда окажешься в городе, иди в дом №5 – там тебе окажут помощь и всё объяснят.

Я был в шоке. Кто это, чёрт побери!? И зачем им помогать мне!? Наверняка они что-то хотят от меня! Впрочем, всё к лучшему. А если это ловушка ГО? Не думаю, что повстанцы, видевшие меня, такие щедрые – оружия, а уж тем более аптечек постоянно не хватало. Хотя, может, всё изменилось за полгода? Чёрта с два! Всё стало только хуже!
Единственное, что забыли мои помощники – весло. Проклиная их, реку и эволюцию, обделившую человека плавниками, я, гребя руками, сумел добраться до берега. На это упражнение из аквааэробики ушло около получаса – во-первых, быстрое течение, во-вторых – за время, потраченное на чтение, меня отнесло на приличное расстояние.
Искать… Они будут искать моё тело… Хм, можно подумать, что я – опасный преступник. Странно это всё. Может, меня разыгрывают? Именно такие мысли крутились в голове, пока я тщетно пытался отогреть замёрзшие в воде пальцы.
Внутренний голос без устали твердил – торопись, торопись! Наконец, я послушал его.
С горем пополам стянув с трупа одежду, я свернул её клубком и бросил в сторону. Кто бы это ни были, но одно точно – они видели меня. В пользу этого предположения говорит несколько фактов: комплекция, рост, цвет волос, пулевое ранение, даже татуировка на левой руке практически такая же! Как говорится, родная мама не отличит.
Бьюсь об заклад, что это не повстанцы. Те, кто мне помогает, имеют длинные руки и огромные средства, так как, одно дело – найти труп, а другое – найти практически идентичный труп. Готов спорить, что на меня похоже не много людей. А этот человек умер не от пули и не от побоев; лица у него практически нет – голова смялась так, что установить личность без анализа ДНК будет трудно. Да и труп свежий – смерть наступила максимум двенадцать часов назад. Не много ли случайных совпадений? Вот и я о том же – мои помощники нашли подходящего мужчину и скинули его с большой высоты.
К сожалению, все мои попытки не замёрзнуть во время переодевания не увенчались успехом. Я очень быстро снял тюремную робу и надел другие вещи, но всё равно начал дрожать, словно лист на ветру. Не хватало ещё простудиться.
Под стук собственных зубов я переодел труп, а его одежду отправил в увлекательное путешествие по реке. Вооружившись пистолетом и ножом, я улыбнулся; теперь можно не волноваться – смерть инсценирована.
Мой мнение кардинально изменилось, когда я посмотрел на песок – следы сапог! Труп, который мне «дали», после падения ходить не мог. Значит… Значит, ГО поймёт, что это ловкий трюк. Твою мать!
Увы, но всего не предусмотришь. Остаётся только надеяться, что фокус с мертвецом пройдёт удачно.
Перед путешествием необходимо подлатать себя, поэтому я применил аптечку. Моя главная задача сейчас – вытащить пулю. Вколов себе хорошую дозу обезболивающего, я, плюнув на санитарные нормы, пальцами, предварительно смоченными в дезинфицирующем растворе, вытащил инородный предмет из раны, благо, располагался он не глубоко. Мне ничего не оставалось, кроме как залить поражённое место зелёнкой, а затем перебинтовать. Отдышавшись, я решил, что пора.
Опустил голову и повернул её влево. Ага – вон тот самый булыжник, имеющий форму буквы «С». Теперь надо отодвинуть его. Уф, тяжеленный!
Да… Я думал, что проход будет шире. Как-бы в нём не застрять.
Мой лицо расплылось в улыбке, когда прогремел гром и, спустя секунду, пошёл сильный ливень.
Поставив булыжник на место, я обнаружил, что придётся ползти вперёд ногами. Будет, мягко говоря, неудобно.
Только сейчас до меня дошло, что ботинки, в которые был обут труп, размера на два меньше моего. Несмотря на это, я, матерясь на всех известных мне языках, продолжал движение, не обращая внимания на мозоли.
Проход шёл вверх, что серьёзно осложнило моё положение. Приходилось растопыривать пальцы, чтобы не съезжать вниз. К счастью, совсем скоро путь начал проходить на одной высоте.
Интересно, кто же мне помогает? Может, тот странный мужчина в синем костюме? Хотя нет. У него всё обставлено слишком пафосно и, на мой взгляд, артистично. Да, это не его стиль. Кто же тогда? Вроде и не существовало никаких отдельных группировок. Разве что они появились за то время, которое мне пришлось провести в Нова Проспект.
Именно из-за таких мыслей я не сразу понял, что упёрся ногами в булыжник. Должно быть, путь окончен.
Я бил по каменной глыбе до тех пор, пока не почувствовал боль в стопах. Крепко же он «сидит»! Я сделал глубокий вдох и на выдохе нанёс удар обеими ногами – булыжник вылетел, словно пробка из бутылки.
Тихо. На всякий случай выжду пару минут. Стараясь не шуметь, я вылез из прохода и, первым делом, осмотрелся – полы из железных решёток, серые металлические стены, потолок, собиравший конденсат и лампочка, горевшая вдалеке.
Живых существ поблизости нет, поэтому можно позволить себе размяться – за долгое путешествие по проходу мои мышцы буквально задеревенели. Надеюсь, что никто не услышит хруст суставов.
Куда теперь? Над ответом подумаю потом, а сначала засуну глыбу на место.
Наверно надо двигаться в направлении лампочки. Идти в противоположную сторону по темноте мне совсем не хочется.
Каждый шаг отдавался гулким звуком – спасибо решётчатым полам! Для того чтобы издавать меньше шума, я пошёл на носках.
Всё тело щипало и зудело – проход был узким, поэтому мне приходилось практически постоянно тереться об породу. В принципе, жаловаться нечего, если бы не мозоли, которые, похоже, я стёр до крови.
Одинокая лампочка была средней по мощности, поэтому она хорошо освещала коридор метров на пятнадцать. Я ещё находился в «невидимой» зоне, когда услышал звук чужих шагов.
Из темноты появился ГОшник: светло-серый противогаз, лёгкий серый мундир, тёмно-зелёные штаны с белыми лампасами и чёрные высокие сапоги. Он не видел меня, но шёл в мою сторону. Я очень тихо отошёл к стене и прислонился к ней боком.
ГОшник прошёл в двух метрах от меня. Эти секунды показались мне вечностью.
Когда он скрылся в тёмном коридоре, я, сделав глубокий вдох, решил идти, держась руками за стену.
Впереди поворот налево. Выглянув из-за угла, я ничего интересного не увидел – темно. Но выбора нет – нужно идти вперёд.
Я шёл очень медленно; осматриваясь и прислушиваясь после каждого шага. К счастью, поблизости никого не было. В гордом одиночестве мне удалось пройти ещё минут двадцать.
Чем ближе я подходил к развилке, тем громче становилось гудение. С правой стороны на холодный пол коридора падал яркий луч света. Что там?
Я высунул голову из-за угла и увидел огромный пульт – консоль и два больших дисплея. Рядом с ними стоял ГОшник и возился с проводами, валявшимися на полу. Он меня не заметит, если не буду шуметь.
Неожиданно где-то впереди раздался скрип и грохот металла. Через секунду я понял, что это лифт.
Вариант следовать обратной дорогой отпал – быстро ходить - смерти подобно, что уж говорить о беге, а соображать надо – вот-вот двери откроются, и свет вырвется из кабины и, возможно, достанет меня.
Три, два… – отчитывая про себя секунды до остановки лифта, я поднял голову и увидел трубу, диаметром около пятидесяти сантиметров. Мне ничего не оставалось, кроме как прижаться к ней. Лифт остановился.
Я, подпрыгнув, обхватил тёплый металл руками, а потом закинул на трубу ноги. Сразу после этого открылись двери, и тускловатый свет почти дошёл до того места на полу, где находились мои стопы. Оказалось, что акробатический трюк, проделанный мною совсем недавно – самый трудный вариант из всех возможных. Надо было просто отойти на пару шагов и всё. Но откуда я мог знать, что кабину лифта освещала маломощная лампочка?
Приехавший ГОшник пошёл вперёд. Он двигался медленно; создавалось ощущение, что «противогаз» прислушивался. Моей «радости» не было предела, когда ГОшник остановился прямо подо мной.
Мне казалось, что все мои мышцы, клетки и нервные импульсы замерли, так как малейший шум был равноценен гибели. На моё счастье, он возобновил движение спустя две секунды.
Когда ГОшник удалился на достаточное расстояние, я свесил ноги и пару раз подтянулся. Недаром говорят, что лучше турника ничего нет.
Попытаться уехать на лифте – провальная идея, так как услышат грохот открывающихся дверей. Нужно найти вентиляцию.
«Заветная» решётка находилась прямо над консолью. Как сделать так, чтобы ГОшник покинул свой пост? Ответа на этот вопрос я не знал.
Прошло около пятнадцати минут, но ничего придумать не удалось. Может, есть ещё одна вентиляция?
Если хочу двигаться дальше, то нужно, каким-то образом пересечь световую линию. Самый верный способ – по трубе.
Я очень тихо залез, а затем пополз. В этот момент лифт начал движение. Это означает одно – кто-то приедет.
Труба поворачивала влево; остаётся надеяться, что она приведёт туда, куда мне нужно.
Приметив вентиляционную решётку, размером 2х2 метра, я решил, что нашёл выход к шахте лифта.
Перед тем, как слезть с трубы, следует ещё раз убедиться в том, что поблизости никого нет. Подстраховаться никогда не вредно.
Теперь главная проблема – снять решётку. Она была закреплена на четырёх болтах. До нижних я мог дотянуться, а вот до верхних… Так или иначе, нужно открутить её.
Палец – не лучшая альтернатива отвёртке. Чем бы ещё попробовать?
Можно, конечно, отстрелить болты, но тогда я наделаю много шума. Нет, этот вариант не подходит. Нож! У меня есть нож! Как же я мог забыть про него!?
Вставив лезвие в шляпку болта, я начал откручивать его, поворачивая рукоятку. Через десять минут он упал в мою руку. Ровно столько же времени я потратил на второй болт.
Как открутить два верхних? До них я не дотянусь. Допрыгивать и по чуть проворачивать нож? Нет – во-первых, долго, во-вторых, много шума. Похоже, что придётся отогнуть решётку.
Сделав глубокий вдох, я схватился за её нижнюю часть и напряг руки. Решётка медленно, но верно начала поддаваться.
Вскоре я уже держался за нижнюю часть вентиляционного хода, а затем подтянулся.
Было достаточно свободно. Я даже смог встать на колени и повернуться на 180 градусов! Болты, которые мне посчастливилось выкрутить, теперь должны вернуться на своё место. Конечно, вкрутить я их не смогу при всём желании – это можно сделать, находясь снаружи, а просто засунуть в отверстия и кое-как разогнуть решётку – мне вполне по силам.
Результат не то, чтобы хороший, но, в принципе, можно быть довольным. Тем более что заметить в темноте плохо прикрученную решётку очень сложно.
Теперь можно немного отдохнуть. Именно сейчас я начал ощущать слабость и почувствовал запах канализации, исходивший от меня.
Вентиляционный ход мне удалось пройти всего за минуту. Получилось бы быстрее, если бы не решётка с другой стороны – её пришлось выбить. Я очутился в шахте лифта.
Раздался скрип металла, и кабина начала опускаться вниз. Интересно, кто едет? Мне ничего не оставалось делать, кроме как ждать когда лифт остановится.
Для того, чтобы оказаться наверху, мне нужно использовать находящуюся неподалёку лестницу.
Я стал на крышу кабины и, дотянувшись до поручней, полез. Вниз не смотрел, так как боялся, что в нынешнем состоянии могу упасть. Жаль, но когда до конца оставалось совсем чуть-чуть, лифт затрещал и поехал. Мне пришлось быстро закончить восхождение и схватиться за катушку, на которую медленно наматывался трос. В противном случае, я могу отделаться травмами различной степени тяжести.
Лифт остановился; открылись двери. Теперь можно двигаться.
Я шёл на цыпочках по крыше кабины, надеясь, что трос вдруг не оборвётся, и мне не придётся улететь вместе с лифтом вниз. Главная задача сейчас – найти и открыть вентиляционную решётку. Ага, вижу.
Вытерев руки, испачканные в масло катушки, я приступил к взлому.
В этот раз всё прошло быстрее, благо навык вскрытия ножом у меня повысился. Через мгновение я уже полз по вентиляции, стирая кожу на локтях и коленях.
Впереди ещё одна решётка. Я вплотную подполз к ней и попытался рассмотреть помещение.
Светло, что-то гудит. Возможно, там, как и в комнате на первом этаже, стоит консоль и с ней возится ГОшник. Я прислушался – да нет, по клавишам вроде никто не стучит. Гадать не люблю и не хочу, поэтому сейчас просто выбью решётку. Так и сделал.
Она упала на консоль, заодно нажав на ней какие-то кнопки, отчего дисплей потух, а затем на пол.
Едва высунувшись из вентиляционного хода, я начал наводить пистолет на стены, словно собирался найти врага. Увы, но в комнате, кроме меня, никого не было. Но здесь должен находиться ГОшник! Не мог же он бросить свой пост?! Чёрт, этот урод может прибежать в любой момент! Спокойно, Том, спокойно.
Я вылез и запустил решёткой в лампы. Раздался треск, посыпались искры, и помещение захватила темнота.
ГОшник забежал в комнату, когда свет уже потух. «Противогаз» опоздал на долю секунды.
Он не понял, как оказался на полу и почему потерял сознание. Всё было просто – я огрел его решёткой.
Что теперь? Не знаю. От размышлений над ответом меня отвлёк другой ГОшник, прибежавший на шум. Я кинул на него тело отключенного «противогаза», а затем подбежал к нему и познакомил его голову с полом. Теперь и второй ГОшник без сознания.
Выбежав из комнаты, я сразу заметил трубу и быстро долез до потолка. Надеюсь, что меня никто не заметит.
Неожиданно раздались выстрелы. Жаль, что нельзя заткнуть уши – руки заняты. Единственное, что я мог сделать в данной ситуации – зажмурить глаза. На случай, если в комнату полетят гранаты.
- Включить подствольные фонари и рассредоточиться – прозвучал, словно гром, механический голос, искажённый радиопомехами.
Сразу после этой фразы начал звучать топот ног. Повернув голову вправо и достав пистолет, я приготовился к бою, но ГОшники, как это ни странно, прошли мимо. Ну да, ведь я находился у самого потолка. К тому же, в том месте, где располагалась труба, стена была немного углублена, поэтому на этот участок падала тень.
ГОшники быстро достигли конца коридора и по очереди вошли в комнату. Отлично – им занятие я нашёл.
Где-то здесь должен быть выход. Мои глаза лихорадочно бегали, но желанного объекта не находили. Стоп! Нужно успокоиться.
Поворот налево – осторожно выглядываем из-за угла и, убедившись, что никого поблизости нет и что за тобой никто не наблюдает, идём. Таким образом я прошёл два коридора. За весь отрезок этого маршрута мне встретился только один противник. К слову, я просто прошмыгнул у него за спиной.
Вот серая железная дверь, на которой написано – «Выход к канализационным туннелям». Надеюсь, что она не заперта.
Дверь открылась бесшумно. Я буквально просочился через узкую щель и, очутившись «по ту сторону», закрыл её.
Буквально тут же мне ударил в нос резкий запах падали, сырости и гнили одновременно.
Свет от ламп был настолько тусклым, что практически не доходил до бетонного пола. Я спешил и поэтому не мог постоянно идти с опущенной вниз головой, так как потеряю много времени.
Впереди развилка. Куда свернуть? Впрочем, какая разница?
Ничто не нарушало тишины, кроме звука моих шагов и капелек, падающих на пол, с труб. Я внезапно остановился. Что там блестит впереди? Уф, это всего лишь свет, исходящий от покачивающейся лампочки, отражающийся на мокрых стенах.
Я резко почувствовал слабость и ломоту, а затем холод. Чёрт, наверно, температура поднялась ещё выше! Посмотрев на бинты, я понял, что кровотечение возобновилось – повязка стала бордовой. Обидно проиграть в самом конце!
Кое-как мне удалось найти в себе силы продолжить путь. Я шёл долго. Около пятнадцати минут. Ага, вот и канализационные люки.
Не думайте, что было легко. За этот отрезок времени мне попалась пара ГОшников. Приходилось выжидать удобный момент, чтобы проскочить у них за спиной.
Передо мной стояла непростая задача – вылезти на поверхность. «Ха, что тут такого трудного?» – спросите вы. Всё дело в том, что сейчас безоблачный день, поэтому, если я вылезу, скажем, на площади, то меня тотчас же схватят. Следовательно, мне необходимо оказаться на поверхности там, где малолюдно. Конечно, можно было бы дождаться вечера, но, боюсь, в моём теперешнем состоянии это маловероятно.
Я подходил к люкам и смотрел через щели в них. Не подходит, не подходит, не подходит… С каждой неудачной попыткой меня всё больше охватывала паника. Я старался отвлечься, но мне это удавалось с большим трудом.
Вот ещё один люк. И всё бы хорошо, только вот неподалёку висит лампочка и пусть слабо, но всё же освещает пространство под ним. Если начну смотреть через него, то рискую быть обнаруженным. Что же делать? С одной стороны, безопаснее идти дальше, с другой, я так слаб, что с трудом стою на ногах, да и нет никакого желания бродить по канализации.
Повезёт или не повезёт? Да какая разница!?
Плюнув на всё и всех, я посмотрел в щель – кусты, тень, должно быть от дома. Отлично! Самое подходящее место!
Сдвиг железной крышки сопровождался огромным шумом. Чёрт бы побрал этот грёбаный металл!
Несмотря на то, что выход из канализации был в тени, свет, пускай и не солнечный, ударил в глаза. Я невольно зажмурился. Это длилось каких-то пару секунд. Однако, этих самых секунд было достаточно для того, чтобы услышать шаги.
ГОшники, мать их! Должно быть, они услышали. Возможно, увидели свет с поверхности. Я, словно, Человек-Пушечное Ядро, вылетел на улицу и, дав люку хорошего пинка, таким образом, вернул его на место.
Впереди меня ждала опасная неизвестность.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Встав на ноги, я быстро огляделся: справа – десятиэтажный дом из красного кирпича, тень которого как раз «накрывала» люк, слева – точно такой же дом, впереди – улица, сзади – исписанный и разрисованный бетонный забор. Некоторые надписи были очень забавными: «Война – это смерть, смерть – это сон, сон – это здоровье. Воюйте на здоровье!»; «На вкус и цвет… оратора нет!». Также мне очень понравилась карикатура: два маленьких ребёнка – один в противогазе, другой в шапке. У первого на подгузнике вышита эмблема Альянса, у второго – Сопротивления. Руки обоих тянутся к плачущему мячику, на котором я сразу различил материки; мячик – это Земля. Вот такая карикатура с глубоким смыслом.
Я, засунув пистолет под свитер, быстрым шагом направился в сторону улицы.
Сити-4 – очень красивый город: ровные, чистые дороги, вымощенные серой плиткой тротуары, аккуратные блестящие бордюры; краска на домах была сочной, а не выцветшей. Жаль, что я не посетил это место раньше.
Лица горожан были задумчивыми и не такими хмурыми и пугливыми. До меня людям вообще не было никакого дела. Ну и хорошо. Мне внимание не нужно.
Я должен найти дом №5. Интересно, это далеко?
Вроде всё идёт нормально, но мне почему-то невесело. Чувствую себя чужим. Может, это просто волнение, а может и нет. В любом случае, надо сохранять спокойствие и не привлекать к себе внимание горожан, а тем более ГО.
Чувствовал я себя немного лучше. То ли от свежего воздуха и солнца, то ли оттого, что пока всё получается. Единственное, что портило картину – усталость и голод.
Попытка отыскать дом, ориентируясь по номерам, провалилась, так как нумеровали здания в случайном порядке. Почему так? Либо люди, занимающиеся этим, любят выпить, либо имеют чувство юмора.
Как не хочется говорить с людьми. А придётся.
- Извините, а вы не подскажите, где находится дом №5? – я вежливо обратился к одному из прохожих.
- Дом… Дом №5… Не знаю…
Дьявол! Неужели я обречён на долгие поиски!? А мне нужно как можно скорее найти этот грёбаный дом, так как повязка практически полностью пропиталась кровью и, если так и дальше пойдёт, то вскоре рукав свитера начнёт менять цвет.
- Не подскажешь, где находится дом №5?
- Нет. Я не местный – парень странно посмотрел на меня и отошёл на пару метров. Похоже, что я чем-то не понравился ему.
До меня дошло, почему люди морщились при одном моём виде. Я ведь искупался в канализационных водах. Да уж, такой «аромат» никак не располагает к общению.
Ситуация обострилась, когда я заметил, что на меня косятся ГОшники, которых было не так много, как в других городах, но и не слишком мало.
Не знаю, сколько бродил по улицам и переулкам. Моё состояние существенно ухудшилось: щёки горели, как свечи, в голове стучало и шумело, к горлу подкатывал комок, а кости ломило так, словно их засунули в тиски.
Ноги привели меня в какой-то тихий переулок. Увидев лавку, я тотчас приземлился на неё. Полчаса отдыха очень помогли мне. Теперь можно продолжить путь.
Сити-4 оказался гораздо больше, чем я думал. Уже стемнело, а мне удалось обойти половину города, а то и меньше.
Свет уличных фонарей был мягким и тёплым, будто он исходил от ангелов. Вокруг светящихся шаров крутились мотыльки, а прохожие отбрасывали причудливые тени. Чтобы не «светиться», я старался идти в тени. Это удавалось с переменным успехом. Теперь у меня есть небольшое преимущество – темнота снизила видимость.
Стёкла противогазов ярко светились. Я замечал их впивающиеся взгляды, и чувствовал, что они сверлили дырки в моей спине. Такое ощущение, что я и не человек вовсе, а какая-то дрянь, которую все презирают.
Похоже, что я вышел на главную площадь города. Да, определённо, это самое красивое место в Сити-4. Дома… Какие здесь дома! Все аккуратные, красивые, как игрушки! Тротуары буквально вылизаны – ни одной бумажки, ни одной пылинки. Мне даже как-то стало неудобно наступать на них. Все скамейки отполированы, выкрашены; они образовывали круг, в центре которого располагалась большая клумба, составленная из разных композиций цветов. Такой красоты я не видел ни разу. А как отсюда смотрелась Цитадель! Луна освещала её контуры, отчего «вавилонская башня» немного напоминала готический замок.
Пока я любовался всей этой красотой, из динамиков, висевших на столбах, заиграла песня:

В детстве я был лентяем,
И теперь я пропащий человек.
Остаётся петь, воздух вдыхая
И не смыкая век.
Что вы набросились на меня?
Я не делал зла никому.
Если выхожу живым из огня,
Значит, я – не колдун.

Живее всех живых – о, да!
Живее всех живых – о, нет!
Однажды придёт день, и я умру.

Я относился к обществу вредителей
И похвалу получал редко.
Я так хотел родителей,
А получил предков.
Но сейчас хочу сказать вам всем –
Я не испытываю к вам ненависти.
Поводов к негативу нет совсем,
Нет ни капли зависти.

Живее всех живых – о, да!
Живее всех живых – о, нет!
Однажды придёт день, и я умру.

Мужчина, исполнявший её, обладал немного хрипловатым голосом. Музыка была интересной и складывалась, по-моему, из двух гитар и барабана. Наверно, это кантри-рок, а может и гранж. Могу ошибаться – в этой области я не силён.
Песня наполнена смыслом. А что вы хотели? Жесточайшая цензура, поэтому бредовые и агитационные песни в эфир не поставят. Мне кажется, что это музыкальное произведение про людей и Альянс. Сейчас обосную своё мнение.
«В детстве я был лентяем, И теперь я пропащий человек» - адресовано людям, их жизни до Семичасовой войны. «Пропащий человек» означает, что homo sapiens обречён на вымирание. «Что вы набросились на меня? Я не делал зла никому» - сложно сказать, кому адресовано. Может людям, а может Альянсу. Для первых очевидно – человечество удивлено агрессией захватчиков. Для вторых – объяснение повстанцам, что Альянс – это добро, а не зло. «Я относился к обществу вредителей. И похвалу получал редко» - обращено к человеку, так как этот вид разумной жизни может только вредить всему, что его окружает, поэтому и хвалить его не за что. «Я так хотел родителей, а получил предков» - адресовано обезьянам, от которых произошёл человек. Смысл в том, что предки – грязные, волосатые животные, а дети, то есть люди, недалеко ушли в развитии.
Справа находилось большое здание, на котором висел огромный экран. Он ожил, и на нём начали появляться разного рода пропагандистские ролики. Я вообще не люблю такие вещи, а уж тем более смотреть их.
Совершенно случайно на глаза попалась белая табличка, на которой было написано «№5». Так вот этот дом! Отлично.
Не успел я дойти до двери, как чья-то рука легла на моё плечо.
- Тссс!
- Что за хрень!?
- Заткнись и слушай меня! – это был мужской голос.
- Ну и? – я резко развернулся, готовясь в любой момент ударить незнакомца.
В этот момент из-за угла вышел ГОшник. Мой собеседник сразу же начал говорить о погоде и о том, как хорошо живём. При этом он всё время задирал верхнюю губу и дотрагивался языком до двух зубов. По меньшей мере это странно. Стоп. Он хочет что-то сказать этим! Два зуба… может, второй этаж?
- А Сопротивление только вредит, причём и людям, и Альянсу – свою речь он закончил именно этой фразой. В этот момент ГОшник как раз проходил мимо нас. Выждав минуту, я пошёл в нужный дом, а мужик скрылся в тени арки.
Железная дверь была чуть приоткрыта. Я схватился за холодную ручку и потянул на себя. Как и ожидалось, раздался скрип.
Нервы заиграли. Можно сказать, что засовываю голову в пасть льва. Есть два варианта: либо откусит, либо нет. Так и у меня: либо убьют, либо нет. Восхождение по гладким и скользким ступенькам немного отвлекло от неприятных мыслей.
Какие здесь подъезды! Везде чисто, светло и красиво. Ни мусора, ни плохого запаха, ни одного рисунка на стене. Эх... при более благоприятных обстоятельствах я бы остался здесь навсегда.
Так, второй этаж. Буду надеяться, что правильно понял «зашифрованную» речь незнакомца.
Я вышел на площадку. Справа и слева по пять дверей. Начну, пожалуй, с правой стороны. Ха, размечтался! Не успел я постучать в квартиру, как дверь слева резко распахнулась, и мужик втащил меня в своё жилище. Очухаться не дали: этот псих аккуратно закрыл замок, а другой повалил меня на пол и заломил руки.
- Тихо! – шёпотом сказал первый.
- Твои имя и фамилия! Быстро! – уже громче начал второй.
- Том Стэйер – я говорил спокойно и дышал ровно.
- Какого хрена ты сюда пришёл? – спросил первый.
- Когда я подходил к этому дому, откуда-то появился мужик и вроде как указал на второй этаж.
- Задери ему рукава свитера – приказал первый. Похоже, он в этой компании главный.
Второй мужик послушно выполнил просьбу.
- Так... Это он. Да. Татуировка во всю левую руку.
- Значит, ты из Нова Проспект? – спросил первый.
- Да.
- Давно сбежал?
- Вчера.
- Это он – вмешался в разговор второй.
- Ты прав. Отпусти его.
- Ну и воняет же он! Ты что, купался в дерьме?
- Пришлось скрыться от охотников в канализационных водах.
Поняв, что могу шевелить руками, я с трудом встал и начал разминать их.
- Ты, - ко мне обратился второй, - сейчас пойдёшь со мной.
- Куда? – от температуры жутко болела голова, поэтому я соображал не так быстро.
- Ты задаёшь слишком много вопросов. Заткнись!
Перед тем как выйти из квартиры, первый мужик сказал мне:
- У тебя слишком мрачное лицо. Смени его, иначе у вас могут возникнуть проблемы.
Я решил послушаться и улыбнулся.
- Вот. Так-то лучше – сказал второй.
Он шёл впереди, а я специально немного отстал. На лестнице нам встретился ГОшник. Я смотрел вниз, и поэтому глаза он не увидел, а мой гид подозрений, по-видимому, не вызвал.
Да уж. Тёплый приём, ничего не скажешь. Самое главное, что я не ошибся адресом. Вроде бы не ошибся.
Пока мы шли по улице, я прокручивал в голове массу вариантов дальнейшего развития событий.
Девятиэтажка с тремя подъездами. Мы заходим во второй, поднимаемся по лестнице на первый этаж, и мой гид стучит в квартиру №4 ровно три раза. Дверь открывает молодой белобрысый парень и, увидев нас, немного удивляется, но, быстро поняв ситуацию, впускает.
Не говоря ни слова, он махает нам рукой, что означает «следуйте за мной» и идёт на кухню. Отвернув ковёр, парень взял со стола кухонный нож, воткнул его в бетонный пол и дважды повернул по часовой стрелке.
Уровень адреналина резко подскочил; я даже забыл о температуре и ломоте. Меня не пугала смерть. Будь что будет. Отступать уже некуда.
Парень потянул за рукоятку ножа и, таким образом, привёл в движение небольшой люк. Цементная пыль медленно спадала с его крышки, плавно опускаясь на пол. Я сразу обратил внимание, что внизу горел свет.
- Залезай – повелительным тоном произнёс мой гид.
Придётся подчиниться, так как других вариантов просто нет.
Лестница была холодной и грязной, поэтому, когда я спустился, то первым делом отряхнул руки и потеребил волосы, чтобы убрать с головы цементную пыль.
Похоже на подвал: побеленные стены, полки, правда пустые, сырой потолок, холодно и влажно.
Когда спустился мужик, я замер, ожидая следующих указаний. В это время парень закрыл люк.
- Идём – сказал гид.
Мы шли по коридору, затем спускались по лестнице и в итоге оказались у массивной железной двери. За это время мы ни разу не обменялись фразами, лишь крысы изредка нарушали тишину.
Мужик пять раз стукнул в чёрную, как смола, дверь. Молчание. Странно. Признаюсь честно – я занервничал.
- Пароль! – раздался голос по ту сторону двери.
От неожиданности я слегка подпрыгнул.
- Не нарушайте моего состояния выздоравливающего больного, отбывающего ваш жизненный срок в режиме ядерной реакции – быстро сказал мой гид.
Вот это пароль! Ни разу за свою жизнь ничего подобного не слышал. Да уж, такой пароль никогда не угадаешь. Интересно, за сколько его получится запомнить?
Раздался треск и массивная дверь начала медленно открываться. Гид указал мне путь, и я переступил порог.
Было светло, тепло и просторно. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Деревянный пол, синие стены, салатовый потолок – странный интерьер. Похоже, что здесь располагается какая-то организация со своими законами и обычаями. Впрочем, окружающая обстановка радовала глаз и поднимала настроение.
Я как-то не обратил внимания на двоих мужчин с автоматами, которые взяли меня на мушку. Гид, увидев такую сцену, махнул рукой, что означало «опустить оружие».
- Пошли - сказал он.
Мы дошли до следующей двери. Перед тем как открыть её, гид предупредил:
- С тобой хочет поговорить один человек.
После этих слов он дёрнул на себя ручку.
Мы прошли узкий коридор, свернули направо и остановились.
- Сейчас заходишь ты – после этих слов мой спутник отошёл от меня метра на два.
Я решительно переступил порог. Мне было плевать, кто там. Но в глубине души я признавался себе, что безумный интерес овладел мной.
Комната была плохо освещена. Точнее, вообще не освещена. Я долго всматривался в темноту, но ничего разглядеть не смог. Что это вообще за клоунада? Может, они испытывают меня?
Сначала я услышал шаги, а затем знакомый голос:
- Я знал, что ты не умер.
Раздался щелчок, и загорелась лампа. Свет, исходивший от неё, падал на человека. Это было сделано специально – чтобы я узнал его.
Смуглый старик, доходивший мне до плеча, со шрамом на правой скуле и палочкой в зубах. Да это же Раптор!
- Раптор!?
- Том, ты жив!
Мы крепко обнялись. Я успел забыть, что значит понятие «слёзы радости», но сейчас, по-моему, вспомнил. Мне даже захотелось жить. Сколько воды утекло, а он всё такой же! Разве что чуть постарел.
Теперь я не буду чувствовать себя чужим в этом странном месте. Здесь Раптор, значит, можно не беспокоиться.
- Том, ты неважно выглядишь. Тебе нужна медицинская помощь.
- Ты прав.
- Пойдём, я отведу тебя к врачу.
Мы прошли два коридора и оказались в кабинете, оборудованном медицинскими приборами.
- Это доктор Крейн – Раптор указал на маленького, лысого очкарика.
- Рад знакомству. Меня зовут Том Стэйер.
- Взаимно – Крейн ехидно улыбнулся, отчего мне стало немного не по себе.
- Осмотри его – бросил Раптор и, похлопав меня по плечу, ушёл.
- Так, Том. Сейчас ты примешь лекарства и уснёшь, а я в это время «подлатаю» тебя.
- Хорошо.
Я выпил две таблетки и сразу же заснул на койке.
Не знаю, сколько спал. Проснувшись, я сразу же увидел Крейна, который складывал медикаменты в ящик.
- О, с пробуждением! – он улыбнулся. Как же жутко этот доктор улыбается!
- Долго спал? – спросил я, пытаясь подняться с койки.
Кружилась голова, в глазах бегали чёрные круги – мне с трудом удалось сесть.
- Часа три.
- Ясно. Кто вы вообще такие? – я решил не медлить.
- Мы… Да тебе скоро всё расскажут.
- Скоро?
- Да.
Крейн возобновил своё занятие, а я тупо осматривал комнату. Приборы, койки, ящики, белая кафельная плитка, которой было обложено всё: стены, пол, потолок. Ещё специфичный запах. Он почему-то сразу уносит меня на несколько лет назад. В моё детство.
В кабинет зашёл Раптор. Увидев меня, сидящего на койке, он одобрительно кивнул Крейну:
- Отличная работа, доктор.
- Пустяки. Всё обошлось дезинфекцией раны на руке и уколом, сбивающим температуру.
- Том, - Раптор оценивающе посмотрел на меня, - пойдём со мной.
Я аккуратно слез и сделал два неуверенных шага. Третий уже дался легко.
Пока мы шли, он рассказал о своих приключениях после ухода из Рэйвенхольма. В Сопротивлении он не прижился. В общем, не сошёлся характером с лидером Сопротивления. Затем Раптор решил использовать свои связи и, таким образом, оказался в Сити-4 и открыл точку торговли оружием и боеприпасами.
- Сейчас ты увидишь нашего босса – сказал он.
- Ну и?
- Он всё расскажет.
- О’кей.
Большая двустворчатая дверь открылась, и я увидел четыре сдвинутых стола, за которыми сидело два человека: один – смуглый, с чёрными пышными усами, с сигарой в зубах, похожий на мексиканца, второй – блондин с голубыми, как небо, глазами, отхлёбывающий какую-то жидкость из стакана.
- Ооооо, какие люди к нам пожаловали! – издевательски сказал усатый.
Раптор обиженно посмотрел на него, отчего он, поймав этот взгляд, сделал серьёзное лицо и указал пальцем на два стула.
Мы сели. Я сразу обратил внимание на стул – мягкий и тёплый.
- Значит, это и есть тот самый Том Стэйер, о котором ты столько рассказывал? – усатый говорил с ужасным мексиканским акцентом, при этом его усы так смешно двигались – как дворники на машине. Я еле сдерживался от смеха.
- Да – ответил Раптор.
- Итак, Стэйер, слушай меня внимательно – усатый буквально впился в меня взглядом.
- Первое: я здесь всем заправляю; второе – моё имя – Мистер Усы. Пока запомни только это.
Я кивнул головой, что означало «всё понятно».
- Наверняка тебе интересно, что это за придурки тут собрались и какого хрена им надо. Я прав?
- Да.
- Хорошо. Мы – организация под названием «Третья сторона», так как не относимся ни к Сопротивлению, ни к Альянсу. Мы ловим только крупную рыбу; не какие-то там подрывы железной дороги и обстрел патруля, а уничтожение важных транспортных путей и важных людей.
- Ясно. Хм, это что же получается? Вы сами по себе?
- Знал, что спросишь. Позволь объяснить: мы действуем по простой схеме – подбираем с места боя оружие, чиним его и даём повстанцам в обмен на нужные нам вещи и предметы. Это одна линия игры. Другая линия заключается в следующем: ищем небольшие группы членов Сопротивления, ловим их и передаём в штаб ГО ближайшего города за вознаграждение. О торговле различными концентратами и наркотиками я и не говорю – это мелочи. Забавно, да? Ни с кем не дружить, а выживать за счёт игры на два фронта.
- Вот чем вы занимаетесь! – вскипел я.
- Никто не хочет умирать, - Мистер Усы сделал обречённое лицо, - все хотят жить…
- Раптор, не ожидал от тебя! – я был готов наброситься на всех троих.
- Заткнись, урод! – рявкнул блондин.
- Прежде чем делать скоропалительные выводы, послушай меня. Вот какой толк от Сопротивления? Жизнь стала лучше? Только хуже. Из-за этих уродов страдают обычные люди, из-за этих уродов всех горожан держат в ежовых рукавицах. Нет, скажешь ты. Подрывы поездов, уничтожение отрядов ГО… Толк какой от всего этого? НИЧЕГО! Если так и дальше пойдёт, люди действительно вымрут – Мистер Усы говорил с выражением. Может, он был актёром?
- Наши люди видели, как ты удирал на мотоцикле от ГО. Скажи Раптору спасибо, что он узнал тебя. В противном случае ты был бы мёртв – рассудительно говорил блондин.
- Именно для этого вы поймали похожего на меня повстанца и соответствующе изуродовали его?
- Да.
- Вы просто животные! Ладно. Что вы хотите от меня?
- Сперва скажи, что ты хочешь – Раптор произнёс это ласково и заботливо, словно он был моим отцом.
- Много не прошу. Просто помогите мне добраться до Рэйвенхольма.
Моё желание повергло их в шок. Раптор открыл рот и замер, блондин ёрзал на стуле, а Мистер Усы озабоченно смотрел сквозь меня, стуча пальцами по столу.
- Чёрт тебя дери! Какого хрена ты собираешься в Рэйвенхольм!? – тут уже Раптор не выдержал.
- Ты не говорил, что он идиот! – Мистер Усы бросил сигару на пол.
- Привык к этому городу, к тому же, там остался Том Стэйер.
- Это прошлое! Их уже не вернуть! Понимаешь! – Раптор подбежал ко мне и начал трясти за плечи.
- Отец Григорий… Может, он жив? Даже если мёртв, я найду и похороню его.
- Одумайся! Ты должен двигаться дальше, а не топтаться на месте! – Раптор орал на ухо.
- Нет, - я оттолкнул его, - моя задача – очистить город от зомби, чтобы в нём снова начали жить. Даже не думай переубедить меня.
- Ладно, хрен с тобой. Будь по-твоему – вздохнул Раптор.
- Но ты же понимаешь, что просто так мы тебя не отпустим? К тому же, тебе оказали помощь – коварно улыбнулся блондин.
- Естественно. Что вам нужно?
- Небольшая работа.
- И как это понимать? – перестав бояться, я сразу же начал наглеть.
- Завтра в Сити-11 глава города будет выступать перед горожанами. Твоя задача – убить его.
- И правда, небольшая работа! Всего-то! – усмехнулся я.
- Прежде чем отпускать колкости, послушай Бона, - Мистер Усы указал на блондина.
- Мы держим своё слово, поэтому готовься к возвращению в Рэйвенхольм – улыбнулся «мексиканец».
- Договорились. Всё равно выбора у меня нет.
Мистер Усы не скрывал, что был доволен результатом разговора:
- Отлично, парень. Мы пойдём, а Бон сейчас всё объяснит.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Когда Бон всё объяснил, я понял, что могу справиться с поставленной задачей. С его слов дело было проще простого: прийти на площадь, зайти в близлежащее здание, затем в квартиру, собрать снайперскую винтовку и выстрелить. Ну да рассуждать, конечно, легко.
Ровно в десять вечера я, Раптор, Бон и ещё двое других парней сели в легковую машину и отправились в Сити-11. Мы воспользовались секретным туннелем, который выходил на поверхность в пяти километрах от Сити-4.
Машина тряслась и скрипела, словно несмазанная дверная петля. Несмотря на это, я, прислонив голову к стеклу, пытался заснуть, но в таких условиях это сделать тяжело. Бон управлял автомобилем, матерясь каждый раз, когда автомобиль наскакивал на кочку, Раптор пытался сориентироваться с картой, нервно жуя зубочистку, а два других парня смотрели по сторонам, пытаясь обнаружить неприятеля раньше, чем он нас.
Через два часа Бон заглушил мотор и приказал сидеть тихо. Он вышел из машины и с кем-то связался по рации. Разговором это не назовёшь:
- Код «Проникновение»!
- Код принят! – последовал ответ с другого конца «провода».
Бон залез в машину и сказал, чтобы все выходили. Я вообще не понимал, что здесь происходит, и от этого было не по себе. Едва мы покинули салон, как машина резко рванула с места и скрылась в темноте.
- Сейчас следуйте за мной – Раптор, свернув карту, пошёл вперёд.
Мы шли по краю дороги около получаса. Дойдя до развилки, свернули налево, хотя Сити-11 виднелся с правой стороны.
- Раптор, может, лучше пойти в другую сторону? – спросил я.
- Нет, Том – прозвучал сухой ответ моего давнего знакомого.
Раптор, остановившись возле большой ямы, отвёл назад распрямлённую ладонь, что означало – «оставайтесь на месте». Где-то через минуту я услышал шум БТР. Неужели нас вычислили? Или Раптор работает на других?
Когда БТР остановился прямо перед нами, я начал думать, что это галлюцинация.
Дверь открылась, и из кабины вышли двое ГОшников. Раптор махнул нам рукой, и мы пошли. Я не был уверен в своей безопасности, поэтому продумывал способы нейтрализации возможных противников. Однако ничего страшного не случилось. ГОшники перекинулись парой фраз с Раптором и сказали, чтобы мы садились в БТР.
Ехать в нём – настоящая пытка. Во-первых, он не рассчитан на шесть человек; во-вторых, всё завалено коробками, отчего свободного места было катастрофически мало. Матерясь и пиная со злости весь этот хлам, кое-как доехали до Сити-11.
Во втором часу ночи большинство горожан спит, поэтому мы не опасались, что нас увидят. ГОшники под прикрытием, выбрав самую тёмную улицу, высадили нас и возобновили дежурство.
- Пошли – бросил Раптор.
Мы двинулись вдоль тёмной улицы.
- Наша цель – вон тот дом – парень указал на старую пятиэтажку.
- И как тут живут? – озадаченно спросил другой.
Ответа на вопрос он не получил. Наверно обиделся, раз громко засопел и опустил голову.
Мы зашли в дом и тихо поднялись на последний этаж.
- Разувайтесь – шёпотом сказал Раптор.
- Разуваться? – я понял, зачем, но всё равно спросил.
- Да. И тихо.
Мы разулись на лестнице и, взяв свою обувь, вышли на площадку. Затем тихо дошли до старой двери, краска на которой уже давно облупилась. Раптор осторожно постучал, словно боялся разбудить жильцов.
Дверь открыл сонный негр, стоявший в одних трусах. Увидев нас, он улыбнулся. Мы быстро зашли.
- Итак, Говард, мы здесь – Раптор обратился к негру.
- Хм… да-да… - он зевнул.
- Проснись, чёрт тебя дери! – старик подскочил к нему и схватил его за волосы.
- Эй-эй! Стоп! – заорал Говард.
- Заткнись, мать твою! Хочешь поставить всю операцию под угрозу!? – Раптор оскалился.
- Эй, может, уберёшь руки?
- Хрен с тобой – старик отпустил его чёрные кудри.
Одевая робу гражданина, Говард сказал:
- Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома.
Сев на стул, я уставился на чернокожего.
- Давайте рассказывайте – он начал причёсываться.
- В общем, делаем так: я наблюдаю и даю указания, двое парней стоят в массовке и следят за ГОшниками, а вон тот, который сидит на стуле – убьёт Кромса.
- Хм. Он сможет?
- Сможет. Я давно знаю его.
- Хорошо. Я всё организую. Вы, парни, выходите из дома, – Говард посмотрел в окно, - вас уже ждут.
- Мы остаёмся?
- Да – ответ на мой вопрос был очевиден.
Говард сел в скрипучее кресло и начал очень тихо говорить:
- У нас есть униформа ГОшника, свои люди в массовке, необходимые приспособления и оружие.
- Отлично. Дело за малым - разумно воспользоваться всем этим – сказал я.
- Да, ты прав. Как, кстати, тебя зовут?
- Том Стэйер.
- Говард Хорнет.
Мы пожали руки. После этого я почувствовал себя гораздо уютнее.
- Сейчас ждём посылку.
- Посылку? – Раптор не расслышал.
- Именно. В ней будет всё, что нужно Тому.
- Хорошо, а как мы доставим его на место?
- Для этого он оденется в форму ГОшника, придёт на площадь и окажется в близлежащем доме.
- Его не вычислят?
- Нет. Мы сделаем всё, что нужно.
- Понятно.
В этот момент в окне появился чёрный пакет. Кто-то спускал его по леске с крыши. Говард открыл окно, взял пакет, перерезал леску ножом и закрыл окно.
- Похоже, что это и есть посылка… - улыбнулся Раптор.
- Ты прав.
- Во сколько он будет выступать?
- В шесть вечера, но ты же знаешь, что их «точно» может быть и в семь. И вообще, что это вы тут сидите? Нужно выспаться, особенно тебе, Том. Времени у нас много, так что давайте.
Говард указал комнату, в которую мы тотчас пошли. Я лёг на старой раскладушке около окна, а Раптор на изодранном диване. Ни мне, ни ему не удавалось заснуть.
- Том, ты спишь?
- Нет.
- Давай поговорим?
- Давай.
- Кто начнёт?
- Мне, в принципе, всё равно – я понял, что заснуть удастся, в лучшем случае, через час.
- Что случилось? Как ты выбрался из Рэйвенхольма?
- Эээ… Ну, - я решил не говорить о человеке в синем костюме, - полез через шахты…
- И…
- Вылез на железную дорогу и меня схватили.
- Альянс?
- Да.
- Расскажи, как ты сумел сбежать – в глазах Раптора читался огромный интерес.
- В общем, тут помог случай.
- Дальше, дальше! – старик сел на диван, чтобы было удобнее слушать.
Я всё подробно рассказал. От моей истории Раптор был в восторге:
-Удивительно! Ну ты даёшь! Джонсон бы гордился тобой.
Джонсон… Как его звали? Брэд? Точно, Брэд! Как жаль, что многих уже нет рядом. Теряя близких, мы теряем себя…
- Том! Стэй! – Голос Раптора вернул меня в реальность.
- Ааа… Что!?
- Курить будешь?
- С удовольствием! Я уже начал забывать вкус табака.
Молчание продлилось пару минут.
- Раптор, - я затушил бычок, - расскажи, что произошло с тобой после бомбёжки.
- Да так… Я пошёл вместе с Роуландом. Увы, но отношения с лидером Сопротивления – доктором Вэнсом, не заладились с самого начала.
- Что случилось?
- Просто я считал, что нужно проводить редкие, но крупные операции, внедряться в Альянс. К сожалению, Илай имел другое мнение на этот счёт. Ну да… учёный ведь! Что он знает о войне? Но я его не виню. Сопротивление обладает весьма малыми возможностями, чтобы портить кровь Альянсу – Раптор говорил спокойно, но я чувствовал, что ему обидно.
- А как ты оказался в «Третьей стороне»?
- Однажды я очутился за компьютером Вэнса и случайно наткнулся на заметки о Джиме Фризене.
- А кто это?
- Это отличный парень. Я продавал ему оружие, когда он состоял в уличной банде. Хорошее было время, - Раптор закрыл глаза и улыбнулся, - Майами, Солнце, песок и красивые девушки… Джим – хороший парень… был им.
Я догадался, что произошло, но старик не замолчал, а продолжил:
- Мне стоило немалых трудов отыскать его. Не было уверенности, что Фризен вообще жив. Найдя ещё двух людей, которые не были довольны политикой Илая, я решил с их помощью осуществить уход из Сопротивления.
- Рассказывай дальше.
- На очередной вылазке мы решили не возвращаться.
- Хороший ход.
- Фризена удалось найти в Сити-8. Он уже работал на Мистера Усы. Ну а потом пошло-поехало. Он предложил мне и моим ребятам вступить в «Третью сторону». Мы согласились. Жаль только, что Фризен и двое тех парней погибли – Раптор вздохнул.
- Поимела нас судьба по полной...
- Да уж… Ладно, надо поспать.
- Ты прав.
- Я разбужу тебя в 16:00.
У меня важное задание, поэтому нужно выбросить из головы всё лишнее и расслабиться. Не знаю почему, но я был уверен, что Мистер Усы сдержит слово и поможет.
Едва Раптор дотронулся до моей руки, как я тут же открыл глаза.
- Просыпайся. Нас ждёт работа.
Пока я вставал с кровати, старик успел выйти из комнаты и вернуться с формой ГОшника:
- Переодевайся.
- Надеюсь, жать не будет – я улыбнулся.
- Противогаз пока не надевай – похоже, что Раптор не понял шутки.
Он вновь ушёл, а я, не торопясь, начал примерять форму ГОшника. Сидит неплохо, только вот в плечах тесновато.
Когда я закончил, в комнату вернулся Раптор.
- Вставь эту штуку в ухо – сказал он.
- Переговорное устройство?
- Угадал.
Разобравшись с наушником, я начал натягивать противогаз. Как же больно, когда резина соприкасается с лицом! Но Раптор успокоил меня, сказав, что это от непривычки. После пяти минут мучений мне удалось надеть эту штуку. За это время я ужасно вспотел и уже пожалел о том, что согласился участвовать в операции.
- Выглядишь брутально – в голосе Хорнета присутствовал смех.
- Как самочувствие? – спросил старик, заглядываю в стёкла противогаза.
- Нормально, только душно и маленький угол обзора.
- Тебе никто не говорил, что будет легко.
- Я и не возмущаюсь, Говард.
- Теперь бери пистолет и сигнальную ракету.
Полностью экипировавшись, я замер, ожидая дальнейших распоряжений. Раптор и Говард осмотрели меня с ног до головы и, облегчённо вздохнув, сказали, что теперь можно выходить на улицу, то есть, приступить к началу выполнения задания.
- Итак, Том, - чернокожий впился в меня своими карими, «рыбьими» глазами, - слушай внимательно. Если что непонятно, то спрашивай.
- Хорошо.
- Ты выходишь из дома. Идёшь на площадь. Затем заходишь в синий девятиэтажный дом. Далее поднимаешься на последний этаж, где тебя будет ждать наш человек. Он даст тебе ключ от квартиры, а сам уйдёт. Зайдя в его «жилище», найдёшь и соберёшь винтовку, установишь её около окна и затем выстрелишь. Помни, что в оружии установлена взрывчатка, и заряд активируется через пятнадцать секунд после выстрела, чтобы ты под шумок смотался. На связи с тобой будет Раптор. Если что-то пойдёт не так, он предупредит. Всё понятно?
- Да. У меня будет всего одна попытка – это плохо.
- Извини, но если пробудешь в квартире лишнюю секунду, тебя схватят.
- Ладно, я сделаю всё, что нужно.
- Отлично! Я верю в тебя!
Так сразу и не вспомню важные задания, исход которых во многом зависел от меня. Я вообще не люблю «тянуть одеяло», поэтому лидером никогда не был и не стремился им быть. Не знаю, почему так. Наверное, я не люблю нести ответственность.
Солнечные лучи красиво падали на кирпичные стены, придавая им красноватый оттенок и создавая, таким образом, иллюзию тепла, хотя на самом деле было холодно. По улицам бродили ГОшники, вовсю следившие за жителями Сити-11.
Я вышел на свежий воздух, расправил плечи и пошёл вперёд.
- Стэй, это Раптор. Иди прямо до памятника, а затем сворачивай вправо.
Иногда я забывал о том, что на мне униформа ГОшника, но это длилось пару секунд; мне стоило потренироваться «этикету ГО» в квартире Хорнета.
Вроде всё нормально – на меня не косятся «коллеги», да и люди смотрят испуганными глазами. Может, мне дадут «Оскар» за главную роль в этом фильме? Ведь актёрский талант есть.
Мечтания прервал обросший мужик, врезавшийся прямо в меня. Он не удержал равновесия и рухнул на чистый асфальт. Признаюсь честно, я растерялся. В его глазах читался испуг и ненависть.
Слева затрещали электрошокеры и раздались крики боли. Я повернул голову и увидел четырёх ГОшников, которые быстро двигались в мою сторону. Неужели наша операция провалилась? Нет, они просто не могли предать меня! Или они гонятся за этим мужиком? Решай Том, решай! Или ты позорно скрываешься в том переулке, или ты исполняешь обязанности этих уродов!
Я посмотрел в его глаза и, сказав про себя «извини», ударил его электорошокером по животу, а затем по руке. Бедняга заорал и начал корчиться от боли. Я чувствовал себя последней сволочью.
Подбежавшие ГОшники одобрительно кивнули и, как ни в чём не бывало, пошли дальше.
Я долго не мог выкинуть из памяти этот эпизод. В жестокости мне, конечно, не отказать, но словно камень на душу упал. Я буду вспоминать эти глаза в кошмарах до конца своих дней.
Эта ситуация так расстроила меня, что голос Раптора в наушнике совсем мной не воспринимался. Тут мой взгляд упал на памятник, и я вспомнил, что нужно получить дальнейшие указания.
- Стэйер, чёрт тебя побери! Ты что, сдох!? – наушник был готов сгореть от нагрузки.
- Приём, Раптор – спокойно ответил я, хотя прекрасно понимал, что заставляю своих партнёров волноваться.
- Ты там уснул!? – он орал так громко, что его голос был слышен, наверное, через противогаз.
- Нет-нет, просто пришлось заняться работой ГОшника.
- Мне плевать, что там у тебя происходит, но запомни – делай всё так, как я говорю и, если ты понял, что от тебя требуется, подтверди это словом «понятно»!
- Понятно, Раптор. Кстати, говори тише, а то тебя слышно на десять метров.
- После того, как свернёшь вправо, иди прямо и выходи на площадь.
Чем дальше я шёл, тем больше было ГОшников. Они, словно коршуны, впивались во всё, что движется, взглядом и внимательно смотрели, а подозрительных людей и вовсе обыскивали.
Мой пульс подскочил до предела. Я боялся, что меня вычислят и схватят. Убежать, конечно, можно, но игра в кошки-мышки будет недолгой.
Вот уже виднеется площадь. В её центре находилась передвижная сцена, над которой ещё шли последние работы. На подступах к площади была толпа, проходящая со скоростью черепахи через «фэйс-контроль». Интересно, что будет через час, когда выступление Кромса, по идее, начнётся.
Вот самый ответственный момент – осмотр. Главное – не волноваться, чтобы они ничего не заподозрили. Ну да вроде всё должно пройти гладко, так как моё обмундирование полностью соответствует нормам.
ГОшник приказал мне остановиться и провёл по моему телу металлоискателем. Ничего, кроме пистолета, он нашёл. Затем мне приказали зайти в будку – там просветили рентгеном.
- Всё в порядке, проход разрешён – сказал «хоботок».
Хорнет – ты профессионал!
Протискиваясь сквозь толпу, я увидел кольцо ГОшников, остановился и начал осматриваться. Аккуратная плитка, вылизанные бордюры, толпы людей, косяки сканеров… Вокруг стоял такой шум, что я не слышал собственных вдохов! А в противогазе, да ещё в первый раз, дышать сложно и необычно.
- Внимание, внимание, - раздался противный женский голос, - выступление господина Кромса начнётся через пятьдесят пять минут.
После этой фразы послышались как одобрительные, так и ругательные реплики. Заиграла парадная музыка, а по огромному экрану, который висел наверху сцены, начали демонстрировать разные ролики и сопровождать их агитационными репликами:
- Вы недовольны своей жизнью и питанием? Вступай в ряды ГО до конца месяца и получи два талона на ежедневные обеды в столовой ГО!
От души посмеявшись над таким бредом, я переключил своё внимание на охрану.
По периметру площади стоит четыре БТРа, а ближе к центру – плотное кольцо «хоботков»; крыши зданий, с которых всё отлично просматривалось, были облеплены «противогазами», воздух охраняли охотники и сканеры. Как уходить после выстрела? Ведь охрана повсюду! Похоже, что я сильно вляпался.
- Стэй, до начала выступления остаётся полчаса. Через пятнадцать минут заходи в синий дом.
- Понятно.
Незнакомый человек для «Третьей стороны» - не пустое место. Она делает всё, чтобы мне было легче выполнить задачу. Хотя поначалу я думал, что меня просто выкинут на поле боя, а там как получится: убил – молодец, не убил – ничего страшного, найдём нового дурака. Однако опасения насчёт отхода с места преступления оставались, даже нарастали с каждой секундой.
Через пятнадцать минут я направился к девятиэтажному зданию.
Около входной двери дежурил ГОшник. Надеюсь, что он ничего заподозрит.
Я прошёл мимо него строевым шагом и зашёл в дом. Отлично, я по-прежнему один из них!
Подниматься нужно на последний этаж, поэтому воспользуюсь лифтом, так как в этой униформе двигаться не очень-то удобно. Я нажал кнопку и буквально через секунду заскрежетал металл. Вскоре что-то громыхнуло – лифт прибыл.
Открылись двери, и я получил «уникальную» возможность осмотреть кабину: грязный, завернувшийся линолеум на полу, исписанные стены, покореженная панель с кнопками, две лампочки на потолке, из которых работала всего одна. Будучи не в восторге от такого зрелища, я нажал кнопку нужного этажа и поморщился.
Подъем продолжался довольно долго. Мне уже начало казаться, что лифт стоит или что сейчас оборвётся трос. К счастью, эта поездочка закончилась благополучно.
Я вышел и осмотрелся: бетонный пол, старые потрёпанные двери, тусклые лампы на площадке, сколотые местами ступеньки, пара ГОшников, патрулирующих коридор. Где человек, который даст мне ключ? Ответ не заставил долго ждать.
По лестнице поднимался мужик и, проходя мимо меня, положил мне в правый карман ключ. Он сделал это так быстро и легко, что никто, включая меня, не понял, что произошло. Только потом я почувствовал, что в кармане лежит металлический предмет.
Мужик же спокойно шёл дальше, затем остановился возле двери и открыл её. Вскоре он вышел из квартиры, закрыл дверь и пошёл к лифту, держа в руках плакат «За Кромса!». Наверное, за этой штукой мой помощник и заходил в квартиру.
Я запомнил дверь и, остановившись возле неё, посмотрел по сторонам. Всё чисто. Мужик тот, к слову, уже куда-то исчез.
Я аккуратно засунул ключ в замочную скважину и плавно начал поворачивать его. Хорошо, что запомнил, как мужик открывал замок – сейчас мне это очень пригодилось.
Зайдя в квартиру, я закрыл дверь изнутри и сразу обратил внимание на большие окна, из которых всё отлично просматривалось. Мои шаги были не слышны, так как на полу лежал линолеум (что странно).
- Том, иди в ванну – от голоса Раптора я сильно вздрогнул.
- Понятно.
Ванная комната выглядела так себе – краска со стен почти вся отвалилась, пол изобиловал ржавчиной, ванна и умывальник были такими чёрными, что можно подумать, что в них жгли костры.
Только я задумался о том, что делать дальше, как вновь зазвучал голос Раптора:
- Том, видишь на стене короб из гипсокартона?
- Вижу.
- Разломай его.
- Разломать?
- Да.
- Понятно.
Знания каратэ пригодились мне в очередной раз - несколькими ударами я превратил короб в кучу гипсокартона. Сквозь поднявшуюся пыль мне удалось разглядеть мешок, висевший на трубе.
- Стэй, видишь мешок? – и откуда он знает, что короб уже сломан? Уж не наблюдают ли они за мной?
- Вижу.
- Отлично. В нём винтовка. Собери её, установи у окна и жди Кромса.
Моя жизнь была насыщена боевыми действиями, включая и снайперские миссии. Однажды, помню, засел в горах вместе с Хэнком и Эваном для того, чтобы уничтожить разведывательный отряд Альянса. Также запомнился рейд на захваченный противником оружейный склад. В то время я был ещё неопытным и поэтому мне доверили роль снайпера, так как в перестрелках и ближнем бою меня бы сразу убили. Благодаря пусть и небольшому, но всё же опыту, мне удалось собрать оружие примерно за пять минут. Это была обычная снайперская винтовка. Хотя я так надеялся на какие-нибудь особенности и всякие там гаджеты к ней! Увы. Теперь нужно ждать.
Это были самые длинные минуты в моей жизни! Пока они тянулись, я успел оценить каждую позицию возле окна, осмотреть всю квартиру, подумать об убийстве главы Сити-11… Ещё чуть-чуть и у меня бы поехала крыша. Но вот заиграла торжественная музыка, и моё волнение испарилось. Я выбрал самую удобную позицию и стал ждать Кромса.
Сначала появились солдаты, а затем глава Сити-11. Он был высоким, худощавым, лысым, на нём отлично сидел строгий костюм серого цвета, а левую щёку украшал шрам в форме ромба. Кромс скорее был похож на киллера, чем на главу города.
Я, снял противогаз, встал около окна и приготовился к самой сложной части – выстрелу.
- Здравствуйте, дорогие жители и гости Сити-11! Я – Афел Кромс, хочу выступить с официальным заявлением – глава города сильно хмурился, когда говорил.
- Том, жди пару минут, а потом стреляй – сказал Раптор.
- Понятно.
- И помни – у тебя есть пятнадцать секунд.
- Кстати, а какова мощность заряда?
- Ну… Снесёт где-то полдома.
- Полдома? – я не поверил.
- Именно так.
- А как же мне скрыться с места преступления?
- Том, что за вопрос? Ты же мастер в таких делах!
- Да, но меня может просто завалить обломками!
- Делай всё быстро. Если не замешкаешься, то всё получится.
- В следующий раз буду требовать контракт! – сострил я.
Моё внимание снова переключилось на Кромса. Он о чём-то оживлённо говорил, активно жестикулируя, но я уже не слушал его. Моя задача сейчас – сосредоточиться и не промазать.
Я закрыл глаза, чтобы ничто не отвлекало и начал делать глубокие вдохи. После пяти упражнений мне удалось успокоиться и выбросить из головы всё лишнее.
Держа палец на спусковом крючке, я задумался о правильности своих действий. Стоит ли убивать Кромса? Быть может, он неплохой человек, а я просто выполняю грязную работу? Вполне возможно. Но всё же надеюсь, что Раптор остался мне отличным другом. Конечно, жизнь – не сахар и нужно следовать поговорке «доверяй, но проверяй», но в данном случае это невозможно. Впрочем, что я гадаю? Отступать уже некуда, поэтому сделаю то, что должен. Я открыл окно и, устроившись поудобнее, приготовился послать пулю в голову Кромса.
Холодный осенний ветер, дувший прямо в лицо, заставлял морщиться и раздражал глаза. Выругавшись, я протёр их и, сосредоточившись, начал выслеживать жертву через оптический прицел.
Глава Сити-11 продолжал свою речь, в то время как мне предстояла весьма сложная задача: не сдрейфить в ответственный момент, да ещё и свалить с места преступления.
Время шло, а у меня никак не получалось успокоиться. Моё сердце отстукивало бешеный ритм, который отдавался в висках, колени и руки сильно дрожали. Наверное, в тот момент я был похож на психа, которым, впрочем, и являлся, раз согласился на такую авантюру.
- Осознав сущность войны, мы поймём, что она никому не нужна! – в голосе Кромса в открытую звучал призыв.
Он сделал театральную паузу, а я в этот момент задержал дыхание.
- И мы – люди, сможем сделать то… - вдруг его голова дёрнулась, а в следующее мгновение из черепа вылетел сгусток крови, угодивший прямо в противогаз охранника.
Уже мёртвого Кромса подхватили два телохранителя и медленно опустили.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

На площади раздались крики, и началась паника. Все бежали непонятно куда, образовывая такой хаос, что солдаты ничего не могли сделать. Они смотрели во все стороны, не зная, с чего начать: искать убийцу или успокоить толпу.
За те пятнадцать секунд, что были в моём распоряжении, я пулей вылетел из квартиры и бросился бежать вниз по пожарной лестнице.
Не знаю, что за взрывчатка была в снайперской винтовке, но бабахнуло так, что заложило уши. Раптор не шутил – дом действительно заходил ходуном.
ГОшник, стоявший на лестнице, увидел меня и потянулся за пистолетом, но я был быстрее: нога попала точно в висок. На мародёрство не было времени – с потолка сыпалась штукатурка, разбивались стёкла, в общем, дом разваливался на глазах.
Добежав до второго этажа, я увидел стремительно движущийся вниз поток людей. Медлить нельзя – затопчут ведь!
На выходе вообще никого не было – ГОшники, за которыми был этот дом, первые и выбежали.
Раздался глухой звук – здание начало разрушаться изнутри: на лестнице откалывались ступеньки, разваливались по кирпичику стены.
Оказавшись на улице, я тут же слился с кучкой людей и пошёл с ними. В небе уже были сотни сканеров, которые упорно выискивали убийцу. А те обстоятельства, что на мне нет противогаза, да и наушник виден, сильно усугубляли моё положение.
- Стэй! Что там! – вновь прозвучал голос Раптора.
- Что, что! Полное дерьмо! – я хотел прокричать это, но вовремя спохватился.
- Уходи как можно дальше от площади!
Эту фразу я не слышал, так как дом начал обваливаться. Всё это действо сопровождалось сильным грохотом и столбами пыли, которые почти доставали до неба.
Когда осталось позади несколько кварталов, я отделился от группы людей и забежал в подъезд.
- Раптор! Что мне делать?! – спокойно говорить не получалось. Я тяжело дышал и весь дрожал.
- Спокойно, Том. Где ты находишься? – старик тоже нервничал, хотя и пытался скрыть это.
- Я не знаю!
- Стэй, чёрт тебя побери! Возьми себя в руки, осмотрись и опиши, что видишь!
Я сделал глубокий вдох. Эта несложная процедура помогла, пусть и незначительно.
- Перекрёсток, пара БТР, жёлтые девятиэтажные дома, толпы ГОшников, тучи сканеров…
- Сколько оттуда до площади?
- Квартала два.
- Так… Кажется, я знаю, где ты находишься.
Интересно, Раптор так сказал потому, что действительно знал моё местоположение или же он просто хотел успокоить меня?
- Тебе нужно идти…
Дальше я не слышал, так как заметил отряд ГОшников, которые, конечно же, увидели, что одно ухо прикрыто рукой для того, чтобы снизить уровень внешнего шума. Было бы глупо рассчитывать, что «хоботки» подумают «да у этого парня ухо «стреляет», нечего беспокоиться».
- Эй ты! Ни с места, а то мы откроем огонь!
- Допрыгался, Том – досадно промямлил я.
- Бросай пистолет!
Я взял и бросил его на землю так аккуратно, словно это и не оружие вовсе, а хрустальная ваза.
ГОшники направили на меня пистолеты и быстро подходили.
- Стэй, что стряслось? – Раптор уже не скрывал нервозность.
- Пять ГОшников. Я у них на мушке…
- Не делай глупостей. Мы что-нибудь придумаем.
- Что мне делать?
- Они тебя не убьют, а куда-то поведут. Иди с ними, а при удобном случае беги.
- Сейчас они вытащат наушник, так что говори, где вы будете ждать меня.
- На другом конце города. Нет! Чёрт, на заброшенной фабрике по производству одежды!
- Хорошо.
Как и ожидалось, один из ГОшников буквально вырвал наушник. У меня даже пошла кровь из уха.
- Говори, кто ты! – другой схватил меня за шиворот.
- Не хочешь говорить? Не проблема.
ГОшник достал из нагрудного кармана какой-то пульт и нажал на самую большую кнопку. Это как-то подействовало на сканеров, косяк которых мгновенно изменил направление и направился к нам. ГОшник схватил меня за волосы и откинул голову, чтобы летающие хреновины фотографировали мою физиономию столько, сколько влезет.
После пяти минут «фотосессии» мои волосы отпустили. Я сразу же начал тереть глаза, так как от вспышек сканеров вообще ничего не видел. Надеюсь, что не ослеп.
Не знаю, чего ГОшники ждали. Наверно, пока ко мне не вернётся зрение. Едва это произошло, как я тут же получил автоматом поддых и упал, корчась от боли. Поваляться пришлось дольше обычного, так как на земле не было ничего, что можно использовать в качестве оружия. Увы, но ничего такого найти не удалось.
Я не стал дожидаться, пока «хоботки» «вежливо попросят» встать. Я встал, поднял руки и медленно повернулся на 360 градусов, сосчитав, таким образом, врагов. Шестеро. Дьявол, слишком много!
- Руки за спину! – рявкнул один.
Я послушно отвёл руки и через мгновение почувствовал холод металла на запястьях.
- Отлично! Теперь мы отвезём тебя в Управление ГО. Там выяснят твою личность.
Они лишь подозревают меня. Ситуация не так и плоха, хотя… Выяснят, что я сбежал из Нова Проспект, а мой труп – муляж. Каков будет приговор? Смертная казнь, конечно же!
- Отряд Т-04-4 срочно вызывает транспорт! У нас главный подозреваемый! – сообщил по рации один из них.
Двое взяли меня за рукава, и мы пошли.
Я нервничал, так как в голове не возникло ни одной идеи насчёт побега. Оружия нет, руки скованы наручниками… Тупо вырваться и убежать? Вряд ли. Они без колебаний откроют огонь. Только чудо поможет мне спастись. Бывали, конечно, безвыходные ситуации, но эта, похоже, самая безвыходная.
Мы вышли к дороге и остановились. Видимо, ждём транспорт. Я смотрел по сторонам, пытаясь найти способ, который поможет мне сбежать. Неизвестно, что было бы со мной, не попади в поле моего зрения Говард Хорнет. Он стоял на противоположной стороне около канализационного люка. Говард смотрел совсем в другую сторону, но я-то знал, для чего он здесь! Путь к спасению лежит через дорогу! Дело за малым, но, чёрт, до Хорнета так близко, но в то же время так далеко!
Я опустил голову и улыбнулся. Теперь главное - поймать момент.
Долго ловить не пришлось: БТР, видимо, ехавший к нам, потерял управление и вылетел на тротуар. ГОшники переключили всё внимание на железную махину, летевшую в нашу сторону, дав мне, таким образом, шанс. Изогнувшись, я ударил пяткой в колено сначала одного, а потом второго и побежал вперёд. ГОшники ничего не смогли поделать, так как их сбил БТР.
Не успел я понять, что произошло, как оказался рядом с Хорнетом, который, увидев меня, улыбнулся и сказал:
- Раптор поставил нас в известность. Сейчас бежим по канализации к швейной фабрике.
- О’кей, босс.
Говард отодвинул люк, я прыгнул вниз, он – следом за мной.
В канализации было темно и сыро. Пока Хорнет не достал фонарик, я вообще ничего не мог увидеть.
- Том, не дёргайся! Я сейчас сниму наручники.
Говард, пытаясь открыть замок, сильно выкручивал мои кисти. Я не подал виду, что мне больно, но про себя обматерил негра последними словами.
Хорнет чертыхался, проклиная и Альянс, и материал, из которого были изготовлены наручники, пока не услышал гудение мотора и скрежет металла:
- Чёрт, это мэнхэки! Они вот-вот будут здесь!
- Бежим отсюда!
Хорнет, схватив меня за руку, чтобы я не отставал, рванул вперёд. Бежал он быстро, очень быстро.
Позади что-то громыхнуло, а через мгновение в канализацию проникли мэнхэки.
Говард задал бешеный темп. Так долго я выдержать не мог, поэтому начал замедлять бег. Хорнет волей-неволей чувствовал, что мои силы тают и поэтому был вынужден сбавить обороты. Он мог бросить меня, чтобы спастись самому, но не сделал этого.
Мы бежали практически в полной темноте, разве что Хорнет видел что-то в свете своего фонарика. Это должно было случиться. И случилось – я споткнулся и упал.
Говард остановился, достал пистолет и открыл огонь. Хорошо, что у мэнхэков есть красная лампочка. Благодаря этой штучке увидеть в темноте «летающие ножи» было легко.
Не сказать, что негр плохо стрелял, но преимущество было за мэнхэками. Наверно, они брали количеством. Поняв, что шансов на победу нет, Говард повернулся ко мне и крикнул:
- Бежим!
Мы бежали. Хорнет пытался отстреливаться, но толку от этого было мало. Казалось, что вот-вот лезвия мэнхэков нас настигнут, но тут помогла счастливая случайность: пуля угодила в трубу, из которой через секунду хлынула вода под таким давлением, что наших врагов буквально смыло. После такого ни один из них не поднялся в воздух.
Когда все мэнхэки валялись в огромной луже, мы облокотились на стену, чтобы отдохнуть.
- Говард, ты бегаешь как антилопа! – обиженно съязвил я.
- Ха, - он расправил плечи и улыбнулся, - ясное дело. В детстве я занимался бегом!
Мы замолчали и подумали каждый о своём.
- Говард, сними с меня эти чёртовы наручники!
- Одну минуту.
Прошло уже пять, нет, десять минут, а дело не сдвинулось с мёртвой точки. Хорнет уже хотел отстрелить цепь, но я его отговорил – глаз-то у него не соколиный.
- Ну всё! Если и это не поможет, я убью тебя, Стэй! – вспылил он.
Чернокожий наклонился и вытащил из лужи мэнхэка. Его лезвия крутились чуть медленнее обычного, но он по-прежнему был опасным.
- Уж не хочешь ли ты… - я отошёл от Говарда.
- Заткнись и повернись ко мне спиной. Не бойся, кисти отрезать не буду.
Я повернулся к нему спиной, надеясь, что мой друг не рехнулся. Затем раздался треск металла, и в следующее мгновение упали наручники.
- Наконец-то! – победоносно произнёс Хорнет.
Я обернулся и посмотрел на наручники, точнее на куски металла, которые совсем недавно были моими оковами.
Только сейчас Говард обратил внимание на левое плечо, которое было в крови. Рана имели ровные, симметричные края - это мэнхэк. Я оторвал рукав его рубашки и сделал перевязку.
Мне тоже «повезло». От сапог ГОшника у меня были в мозолях все ступни. Вроде бы размер подходящий, но… Я думал снять сапоги, но там всё так склеилось, что лучше не трогать.
- Мы оторвались, но ненадолго – Говард осторожно шевелил раненой рукой.
- Что будем делать?
- Что-что, - оскалился он, - идти дальше!
- О’кей босс.
Мы шли по грязным и вонючим канализационным коридорам, периодически преодолевая метровые лужи. Что удивительно, нам попались только барнаклы, смертельно липкие языки которых мы спокойно обошли.
- Странно, - я нарушил порядком затянувшееся молчание, - ни зомби, ни хэдкрабов.
- А что ты хотел? Перед выступлением Кромса везде убрали дерьмо, чтобы, не дай Бог, во время его речи не произошло нападения на горожан. Начальник безопасности города не хочет, чтобы с него спускали шкуру. Показуха, в общем.
Снова молчание. Мы остановились, чтобы перевести дух. К тому же, повязка Говарда изменила цвет на красный, поэтому следовало сделать новую.
- Осталось немного, Стэй.
- Мы дойдём. Обязательно.
Хорнет не врал. Через пару минут мы остановились, и он сказал:
- Вот и пришли. Фабрика там – чернокожий указал вверх.
Говард полез первым. Он аккуратно приоткрыл люк, осмотрелся и кивнул мне. После того, как Хорнет оказался на свежем воздухе, я начал подниматься.
Едва моя голова оказалась на улице, как Говард прошептал:
- Том, вылезай и разворачивайся. Я за мусорным баком.
Дважды повторять мне не надо. Не успел Хорнет опомниться, как я уже был рядом.
- Единственное, что меня волнует в данный момент – это отсутствие оружия в моих руках.
- Ты прав, Стэй. Ладно, будем обходиться одной пушкой. Ты будешь играть роль живого щита, а я – бравого вояки – Говард улыбнулся.
- Пошёл ты… - в моей фразе не было злобы.
Негр осторожно выглянул из-за бака. Смотрел он долго. Так долго, что мне стало интересно. Что же он там увидел?
- Так-так… - Хорнет выглядел озадаченным.
- Что там?
- Да ничего особенного. Фабрика уже три года, как заброшена. Так что вероятность заметить нас низка как никогда.
- Но ведь фабрика охраняется?
- Да нет. Там уже нечего охранять.
- Будь я на месте ГО, то первым делом устроил бы засаду на этой фабрике.
- Вот этого-то я и боюсь – Хорнет вздохнул.
- Ладно, что будем делать?
- Давай просто посмотрим. Возможно, нам удастся обнаружить засаду.
Нашего терпения хватило на пятнадцать минут. Нас следовало спешить, так как сканеры могли появиться в любой момент.
Мы быстро перебежали дорогу, благо, на той стороне была фабрика. Я озирался, выискивая сканеров, но их не было.
Вход, если так можно выразиться, представлял собой дыру в стене. «Правильный» вход уже год как забит листами железа. Да и здание было, мягко говоря, не в лучшем состоянии. Меня не покидало ощущение, что громкий звук приведёт всё в движение, и смесь из кирпича, бетона и железа обрушится на наши головы, словно снежная лавина. Но есть и плюс: устроить засаду – весьма рискованное дело.
- Следуй за мной – шёпотом сказал Хорнет.
Мы осторожно шагали, стараясь не задеть мелких камушков, чтобы ГОшники, если они здесь, ничего не услышали.
Деревянная балка лежала на куче красных кирпичей, причём одна куча была выше другой. Да и вся эта конструкция не очень-то вписывалась в «интерьер». Жаль, что я не обратил на это должного внимания.
Обойти её не представлялось возможным. Это сооружение «развалилось» во всю ширину коридора, поэтому придётся пройти через него, чтобы продолжить путь. Для того, чтобы пролезть под балкой, нужно было не только пригнуться, но и опустить голову вниз.
Первым полез Говард. Он опустил голову. Лишь на мгновение – как раз, чтобы пролезть. Этого вполне хватило.
Голова Хорнета неестественно дёрнулась, из затылка брызнула кровь, а в следующее мгновение я услышал звук выстрела. А ещё через секунду увидел стальные тросы, на которых спустилось два ГОшника. «Слоники», приземлившись, незамедлительно открыли огонь из импульсных ружей.
Я отскочил вправо – за кучу кирпичей, которые спасли меня от неминуемой гибели. Необходимо действовать. Действовать без права на ошибку.
Взяв в руки осколки кирпича, я, с криком «взорвитесь, суки!», кинул их, словно гранаты. Похоже, что ГОшники поверили. Лишь на секунду. Однако, этого хватило, чтобы они побежали назад, сломя голову, а я в это время тоже побежал, но в противоположную сторону.
Спрятавшись за стеной, мне следовало всё обдумать, хотя времени на это совсем не было. Подумать так и не дали: ГОшники, разозлённые моей шуткой, открыли огонь во все стороны, собираясь сделать из стен одно большое решето. К счастью, стены сделаны из красного кирпича, который импульсные ружья не могли пробить насквозь.
Я бежал, пытаясь вспомнить, где выход. Мне удалось сделать это!
Где-то сзади раздались звуки выстрелов. Они заставили вспомнить о том, что у меня нет оружия. Я осмотрелся. Ничего, кроме лома, не увидел. Делать нечего, пришлось взять его.
Я осторожно выглянул на улицу. Тихо. Наверняка Альянс караулит меня на улице. Что же делать?
Ответить не этот вопрос мне не дали смолкнувшие минуту назад рыки импульсных ружей. Прислушавшись, я понял, что идёт перестрелка. Наверно это Раптор!
- Эй, парень! – меня окликнул непонятно откуда взявшийся мужик.
Я повернулся и, держа лом наготове, молчал.
- Идём быстрее! Они не могут отвлекать внимание ГО всю жизнь!
Мы быстро побежали. Оказались на улице, выйдя через свежую дыру в стене. Там нас ждал БТР. Не успели мы полностью залезть в него, как водитель дал по газам. По инерции я упал на спину, больно ударившись головой о какую-то железяку.
- Стэй, хватит материться! – крикнул Раптор. Именно он был за рулём.
- Где ты научился так хреново водить?
- Перенял пару навыков у тебя – старик улыбнулся.
БТР несся с такой скоростью, что я вообще не мог понять, где мы едем – пейзажи в окне сменялись с фантастической скоростью.
- Раптор, - обратился к нему мужик, нашедший меня на фабрике, - за нами хвост.
- Кто?
- Два БТРа едут следом.
- Чёрт бы побрал это ГО! – Раптор со всей силы ударил рукой по рулю.
- Становись к пулемёту и стреляй по этим гадам! – крикнул мне мужик.
Я стал возле орудия и начал смотреть в «перископ». Угол обзора был маленьким, но приноровиться можно. Я сделал пробные выстрелы. Все они пришлись в стену жилого пятиэтажного дома.
- Идиот! Ты в своём уме!? – мужик схватился за голову.
Вторая череда выстрелов прошла недалеко от цели, а третья немного потрепала капот догоняющего нас БТР. Стрелок последнего был отнюдь не плохим – зад нашего транспорта уже походил на мятый лист железа.
- Стреляй в него, Стэй! Давай, иначе нам крышка! – кричал Раптор.
Я сосредоточился и начал вертеть орудие туда-сюда, вылавливая в прицеле чёрный силуэт БТР. Пара очередей в стёкла, и последние лопнули, убив осколками водителя. Двое других не успели схватить руль прежде, чем БТР перевернулся.
- Так им и надо! Молодец, Стэй – мужик хрипло засмеялся.
- Сдохли, твари! – поддержал Раптор.
Но ещё рано радоваться - оставался один БТР. Правда, он не представлял серьёзной опасности, так как расстояние между нами было приличным. Найдя кнопку запуска ракет, я устранил опасность: когда наш БТР проехал небольшую арку, я пустил в её верхнюю часть ракету, которая обрушила вниз куски бетона, преградившие преследователю дорогу.
Направлялись мы, судя по всему, к главным воротам. В самом деле, куда ещё ехать?
Ответить на этот вопрос не удалось, так как нет времени следить за дорогой – сканерам и охотникам не было конца.
БТР остановился. Только бы ГО не перекрыли дорогу!
- Внимательно, Том! Смотри в оба, пока мы стоим – крикнул Раптор.
- Какого чёрта происходит!? Что там на дороге!?
- Спокойно. Нам открывают выход из этого города.
Когда я услышал скрип металла, то понял, что разъезжаются ворота. Затем меня отвлекла очередная стая охотников.
Опомнился я тогда, когда мы уже ехали по крутому спуску, который вёл к реке.
- Зачем едем к реке?
- Дальше по воде – крикнул Раптор, резко повернув руль вправо.
Я ничего не стал спрашивать, так как не хотел отвлекать водителя, да и не было желания задавать вопросы.
- Раптор, глуши мотор! – крикнул мужик.
Старик, «уложив спать» двигатель, начал всматриваться в горизонт. Вскоре он сказал:
- Том, вылезаем. Только быстро!
В мгновение ока мы оказались на свежем воздухе.
- И что теперь? – ехидно спросил я, бросив лом на землю.
Вдруг послышался шум катера. Вскоре мне удалось различить три чёрных точки. Вероятно, именно они являлись источником звука.
Катера… Да, это были катера! Они приближались так быстро, что я засомневался в правильности своих догадок. Уж не Альянсова ли эта штучка – в голове пронеслась шальная мысль. Через две секунды ответ был очевиден – это люди.
Катера резко затормозили перед самой кромкой берега, обдав нас кучей брызг. Матерясь и отплёвываясь, мы залезли каждый в «свой» катер. Водители тут же рванули вперёд.
Шум двигателя был очень сильным. Таким сильным, что я вообще не разобрал слов «капитана», хотя кричал он громко.
За нами уверенно следовали охотники. Как мы выживем на ровной водной глади я не знал. Тем временем Раптор и мужик, который нашёл меня в здании фабрики, сняли чехлы с моторов. Точнее, я думал, что это были моторы. Оказалось, что это пулемёты.
Ни секунды не медля, я дёрнул на себя чехол, и он, порвавшись, начал развеваться в моей руке, словно флаг. Вскоре он упал на пол катера и, не в силах сопротивляться ветру, улетел за борт.
Охотники уже были достаточно близко. Все три пулемёта одновременно начали изрыгать сотни пуль.
Получалось плохо. Во-первых, сильный ветер, от которого слезились глаза; во-вторых, крутые виражи, которые закладывал водитель. Тут бы не вывалиться из катера! Куда уж там до меткой стрельбы!?
Наверно только я стрелял плохо. Мои коллеги довольно успешно справлялись с охотниками. Новую партию, видимо не послали, а если и послали, то она далеко. К слову, катера неслись с такой скоростью, что догнать их – та ещё задачка.
Численное преимущество было на стороне охотников, поэтому они неплохо потрепали наш транспорт. Правда, в бак не попали, потому что он был, видимо, надёжно защищён.
Погоня с элементами перестрелки продолжалась довольно долго. Судя по пейзажу, Сити-11 далеко позади, так как вокруг степь, а не пустыня.
Неожиданно мы свернули влево и почти сразу же очутились в полной темноте. Видимо, плывём в тоннеле.
Не знаю почему, но охотники никогда не летали в закрытых помещениях. Наверно, для маневрирования им необходимы открытые пространства. Вы видели когда-нибудь охотника? Если не видели, то поверьте мне – уж я-то знаю. Траектория полёта охотника весьма сложна: сплошь манёвры туда-сюда, постоянный подъём хвоста… В тесных помещениях эти штуковины сразу же разобьются, хотя они относительно небольших размеров. Так или иначе, мы оторвались от них.
Катера остановились возле самодельной пристани, на которой дремал парень в военной форме, сидя на стуле. Часовой. Догадаться нетрудно.
Шум моторов разбудил его, и он, окончательно проснувшись, быстро встал и осмотрелся. Какие же безответственные люди!
Это какая-то база. Хотя нет. Всё как-то небрежно, всюду мусор, скорее всего, это перевалочный пункт.
Мы ступили на деревянный пол и тут же услышали хрип вортигонта, который быстро шёл к нам.
- Не думал, что у вас работают эти уроды – прошептал я Раптору.
- Заткнись, Стэй! – буркнул он.
- Мы долго вас ждали. Уже думали, что вы погибли – прохрипел одноглазый.
- Ха, ты просто нас недооценил – сострил я.
- Заткнись, Том! Заткнись, чёрт тебя побери! – Раптор перешёл на крик.
- О’кей, босс – я отдал честь.
- Ээээ… простите за вмешательство, - в разговор вступил непонятно откуда взявшийся мужик, - но, по-моему, прибывших нужно осмотреть доктору.
- Хорошая идея – вортигонт сделал ужасную пародию на улыбку.
- Следуйте за мной – мужик открыл деревянную дверь и медленно пошёл.
Шли совсем мало. Всего пару метров по построенной наспех лачуге. Я не ошибся – это временная база. Не исключено, что она появилась в этом месте сегодня, а исчезнет сразу после того, как я отправлюсь домой...

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Мы зашли в относительно чистую комнату, в которой нас уже ждала немолодая женщина. Видимо, это и есть доктор.
- Садитесь и ждите – голос повелевал и был холоден, как сталь. Из-за этого многие дети и боятся докторов. Я сел в скрипучее кресло, из которого сразу же вылетела пружина и угодила точно в лоб Раптору.
- А чёрт! Чтоб вы сдохли все, суки! – заорал он.
Мужик и я дико заржали, наполнив унылую комнату положительными эмоциями. Раптор перестал материться и присоединился к нашему веселью.
- Что здесь творится? – спросила тетка , вернувшись. Её бесчувственные глаза спокойно смотрели на нас. По ним легко можно было прочесть: «что вы тут трогали, мать вашу!».
- Да ничего особенного. Просто человек поскользнулся – спокойно ответил мужик.
- Ладно. Черт с вами – она не поверила ему. Подошла ко мне и громко спросила, - Готов к осмотру?
- Да.
- Тогда раздевайся до трусов.
- Дайте пару секунд.
Про пару секунд я, конечно, преувеличил. С большим трудом мне удалось снять форму ГОшника. Обычно, тяжело надевать вещь, а снимать легко. Здесь всё наоборот.
Я не сдержал крик боли, в буквальном смысле сорвав с себя сапоги. Мои пятки и пальцы кровоточили, болели так, словно в раны засовывают иголки. Доктор, уже порядком рассердившийся на меня за мою медлительность, открыл от удивления рот и тихо присвистнул:
- Да уж… Ладно, сейчас я обработаю раны…
Видя мою растерянность и унылость, она подбодрила меня:
- Не волнуйся, ходить будешь нормально.
В ответ я лишь еле улыбнулся.
Приблизительно через пятнадцать минут она закончила со мной. Все ссадины и раны жутко щипали, я вспотел и жутко хотел чесаться, но сдерживался. Раптор, посмотрев на меня, широко улыбнулся и перевёл взгляд на доктора.
Ступни ужасно ныли, поэтому я, стараясь наступать на носочки, медленно ковылял, держась за стену.
Она сказала, что чистую одежду принесут через пару минут. Ждать пришлось минут пятнадцать. За это время я успел замёрзнуть, поэтому пришлось активно растираться, чтобы не покрыться инеем. Наконец пришёл парень с одеждой. Уловив мой злобный взгляд, он выпучил глаза и чуть ли не кинул мне вещи, словно боялся, что я отгрызу ему руку. Парень-то маленький совсем – лет четырнадцать-пятнацать. Впрочем, мне в этом возрасте пришлось очень трудно. Я закрыл глаза всего на мгновение. Пошатнулся, столь резким, ярким, реальным было видение...
На дворе стоял апрель. Температура для этого времени было аномально высокой – около + 20 по Цельсию. Ну да это мелочи. Тогда происходило такое, что на нетипичную погоду обратили внимание разве что синоптики. Тот день – 15 апреля, многие политики окрестили не иначе, как начало Конца Света. Первое притеснение – людей согнали на другой материк как стадо коров, как скот… Мы были беспомощны. Да, Альянс мог праздновать победу – земляне, точнее, подавляющее большинство их, сдались на милость победителя. А что захватчики сделали с освободившимися материками! Альянс выкачал их них всё, что можно. Говорят даже, что земля там совсем безжизненна – даже бактерии не живут.
Меня, как и многих других, отправили в восточную Европу. Никогда не забуду пароход, набитый людьми, словно, дровами. Альянс не особо заботился о том, чтобы все покинули материк. Захватчики знали, что рабов пока достаточно. Поэтому все хотели уплыть. Некоторые даже повисли на якоре, главное – покинуть эту землю. Плавание было очень тяжёлым – духота, голод. В пароход набилось столько народу, что вообще удивительно, как он не пошёл ко дну. Мне повезло, что я смог пережить всё это...

Серый свитер, затёртые синие джинсы, чёрные кроссовки… Неплохая одежда! И точно по размеру! Надо бы на себя в зеркало посмотреть. Ведомый этой мыслью, я вышел из «медкабинета» и начал искать зеркало. Поняв, что искать бесполезно, я решил использовать воду у пристани. Это занятие оказалось таким увлекательным: вода всё время дрожала, отчего моё отражение менялось до неузнаваемости. Из памяти всплыл эпизод детства, когда я ходил в комнату кривых зеркал.
Я совсем не слышал шарканья вортигонта, который подкрался ко мне сзади. Он остановился рядом со мной, поэтому в воде появилось его отражение. Я с трудом сдержал рефлекс – ударить локтем неожиданно появившегося сзади инопланетянина. Он стоял и молча смотрел на своё отражение. Я тоже замер, решая – стоит ли начать разговор или нет? Не знаю, сколько прошло времени. Думаю, что около пяти минут.
- Правда, интересно посмотреть на себя со стороны? – захрипел вортигонт.
- Правда – после небольшой паузы ответил я.
- Порой бывает очень полезно посмотреть на себя со стороны.
- Да. Думаю, что да.
- Посмотрев на себя со стороны, ты поймёшь, что нужно в себе изменить. Помни это.
Он что, пришёл меня учить? Нет, наверно вортигонты все такие заумные. Им бы в политику, а они… Ход моих мыслей прервал одноглазый:
- Иди за мной.
Куда это он повёл меня? Интересно, интересно… Быть может, у него есть какая-то тайна, и вортигонт решил открыть её? Или же одноглазый хочет сказать важную информацию?
Увы, но все мои фантазии, навеянные детективами, разбились вдребезги, когда мы вошли в комнату с голубыми потрескавшимися стенами, грязным неровным полом, старым, рассыпающимся на глазах, столом, на котором лежали разорванные пакетики из-под питательных порошков.
- Ну, вот и мы – с каким-то сочувствием произнёс вортигонт.
Размеры комнаты были небольшими, поэтому пришлось потесниться, когда все уселись. Точнее, уселись я и одноглазый, а Раптор, мужик и молодой парень уже давно сидели за столом.
Пока порошки доходили до съедобного состояния, я и вортигонт выкурили по сигарете. К слову, мне впервые довелось видеть курящего пришельца. При курении вортигонт так закрывал рот, что оставалось только посочувствовать – для него курение – это не только приближение к смерти, но и сущая мука. Хотя, если он курит, значит, ему это нравится.
- Ну, что будем делать? – Раптор нарушил молчание.
- Что-что, - передразнил его вортигонт, - отправляем парня в Рэйвенхольм, как и договаривались.
- Хорошо, - вмешался я, - а каким образом?
- Всё очень просто: ты поедешь на мотоцикле – вортигонт откинулся на спинку стула и закрыл глаз.
- Понятно. Но как ехать на мотоцикле, если кругом вода?
- Я не договорил. Сначала мы довезём тебя на катере до трассы 25, потом дадим мотоцикл, и дальше ты поедешь один. Надеюсь, знаешь как там ехать? – одноглазый сделал глоток из своей большой кружки и поморщился.
- Приблизительно. Но, думаю, что разберусь.
- Теперь будешь знать точно – сворачиваешь на двадцатом километре трассы в лес, а там горы и Секретный Проход.
- Ясно – сухо ответил я. Если честно, то и понятия не имел, где и куда там сворачивать, поэтому был рад, что вортигонт всё объяснил.
Все начали есть. На некоторое время воцарилась тишина.
- Во сколько завтра выдвигаться? – нарушил молчание Раптор.
- Где-то часов в восемь – ответил пришелец.
- Не поздно ли?
- Нет. В 7:55 Альянс патрулирует реку, по которой мы поплывём. Так что всё должно пройти гладко.
- Хорошо бы – вздохнул он.
Затем разговор зашёл об убийстве Кромса, последствиях этого события и плавно перетёк в философский вопрос «Кто поможет людям одержать победу в войне с Альянсом?». Вортигонт начал рассказывать о каком-то там учёном, который в одиночку перестрелял сотни элитных спецназовцев США, десятки секретных агентов, тысячи инопланетной нечисти родом из Ксен и оборвал вортальные нити, в общем, перевернул родину буллсквидов вверх дном. Одноглазый говорил, что этот человек вернётся на Землю и освободит свой народ.
Я посмеялся над вортигонтом, однако, не стал говорить ему об этом, так как не хотел обижать его. Судя по его мыслям, очевидно, что он искренне верит в эту бредовую идею. Ну и пусть. Подумаешь, насмотрелся «Крутого Уокера» и других фильмов про непобедимых парней-одиночек, вот и придумал историю под названием «маньяк-физик».

Было уже за полночь. Мне дали матрас и подушку и сказали, что могу располагаться, где хочу, так как на полу места много. Я долго выбирал, где лечь, потому, что повсюду свистели сквозняки. Наконец, мне удалось найти хорошее место за деревянным ящиком в главном коридоре. Я снял ботинки, посмотрел на свои мозоли, которые уже были не такими красными и не так сильно болели, покурил и лёг на жёсткий, пахнущий потом, матрац и закрыл глаза. Несмотря на усталость, накопившуюся за все эти дни, спать не хотелось. Я слишком переживал о предстоящем пути в Рэйвенхольм. Мне казалось, что это слишком сложно. Да и как-то всё складывается очень удачно – это не к добру. К тому же, я до конца не был уверен в этих людях, даже в Рапторе. Куда проще им убить меня, чем нянчиться. А может, в мире ещё остались честные люди?
Я успокаивал себя мыслью о том, что неразрешимых задач нет, поэтому с любыми трудностями мне удастся справиться. Воспоминания о том, когда я и отец Григорий отстреливали зомби, как бешеных собак, заставили меня улыбаться и вселили уверенность. И наконец, я заснул.
Бесконечная чернота вокруг… Так холодно… Чернота резко сменяется асфальтированной дорогой, через секунду появляется одна из улиц Сити-17, ещё через мгновение – Цитадель в этом городе. Самая главная Цитадель Земли. К чему это снилось, я не понимал. И не мог, наверно, понимать. Я никогда не придавал снам особого значения, так как в мистику не верил.
Прямо передо мной начал появляться силуэт. Он словно образовался из воздуха. Это был ОН – человек в синем костюме с дипломатом в руке. Это сон? Или я схожу с ума?
Приняв чёткую форму, он посмотрел на меня своими холодными, бездонными глазами и улыбнулся. Я пытался пошевелиться, но мне не удавалось. Видимо, этот тип решил навестить меня во сне.
- Здравствуйте, Томас – снова этот голос. Его интонация менялась, да так, словно мужчина вообще не понимал, что говорит, а лишь зазубрил звуки, которые, к сведению, нужно произносить по-особому. Возможно, родная речь дипломата не знает такого понятия, как «выделение звуков», если он - гуманоид, а не плод моего воображения.
- Что? Что тебе нужно!? – почти крикнул я.
- Что мне нужно? – он поднял брови, выражая, таким образом, удивление, и продолжил:
- Я просто наблюдаю за вами и поражаюсь, насколько же сильны отдельные личности.
- Ага. Вы - ведущий какого реалити-шоу? – с издёвкой спросил я.
Он молчал, видимо, не знал или не помнил значение словосочетания «реалити-шоу». Наконец, мужчина ответил:
- Я ценю ваш юмор, но дела обстоят куда серьёзней.
- Ясен пень.
- Вы совершили настоящий подвиг, когда сбежали из Нова Проспект, а затем убили главу Сити-11. Но есть одна проблема.
- Какая?
- Томас, вы сами загнали себя в угол, хотя выбора у вас не было.
- Ну вот, поэтому не надо меня обвинять. Я поступаю так, как хочу.
- Уважаю ваш выбор, но советую вам задуматься о других, о последствиях ваших действий для других людей, а не только для себя. Вы очень эгоистичны, хотя и не признаёте этого. Для вас главное – личная выгода, а что случится с окружающими – плевать. Задумайтесь о том, что вы сделали в Сити-11. Вы знали Кромса? Его политический план? Знали, какое место занимает Сити-11 по благоустройству? – он резко повысил голос.
Мне ничего не оставалось, кроме как вертеть головой, мол «не знаю».
- Вы убили ради личной выгоды, плюнув на тысячи горожан. Знайте, Томас, что люди это так не оставят. И неважно, хороший он был глава или нет. Дело в вас. Потому вы теряете всех близких, так как думаете о себе и поглощаете их, растворяете в окружающем мире, словно сахар в воде.
- Хочешь сказать, что я был плохим товарищем Хэнку и Эвану? – его слова сильно разозлили меня.
- Нет.
- Тогда в чём дело?
- Вы убили Кромса, не зная, кто он, и поставили на рельсы весь город. Вам ничего не стоит убить кучу народа, чтобы добиться своего.
- Здесь действует закон – «каждый сам за себя».
- Вы пошли в свого отца.
Эта фраза подействовала так, словно это был сильный удар в лицо. Я долго не мог прийти в себя.
- Что знаете о моём отце?
- Хм, - дипломат загадочно улыбнулся, - осталось недолго. Скоро увидитесь.
- Не нравится мне всё это – я скорчил рожу.
Мужчина посмотрел на меня с презрением, а потом сказал:
- Вы выдержали испытание. Теперь предстоит следующее. Оно более сложное, и вам придётся работать не только телом, но и «включить» голову. Более того, перед вами встанет серьёзный выбор. И от того, что вы выберете, будут зависеть судьбы целых миров! Вот почему я призываю вас думать не только о себе!
- Когда предстоит сделать этот выбор?
- Скоро. Очень скоро. Совсем скоро – он ушёл от прямого ответа, но я чувствовал, что он знал точную дату.
- Примите наш разговор к сведению, Томас и задумайтесь над своими действиями.
Он развернулся и пошёл в темноту. Фигура человека в синем строгом костюме удалялась и вдруг резко остановилась. Затем мужчина сделал рукой такое движение, словно крутил дверную ручку. И вдруг прямоугольник темноты отворился; в образовавшемся отверстии я увидел яркий белый свет, который через долю секунды ослепил меня. Мой сон продолжился.
Резкий толчок в плечо буквально выдернул меня из безмятежности в суровую реальность.
- Что? Что надо? – буркнул я.
- Просыпайся, - Раптор тормошил меня за плечо, - план твоего возвращения в Рэйвенхольм несколько изменился.
Спросонья я с трудом встал и тут же упал – все мышцы «дремали». Раптор тащил меня за руку, а мне еле удавалось переставлять ноги. Вортигонт, увидев нас, долго не думал, а подбежал и плеснул в моё лицо кружку ледяной воды. Эта водная процедура практически мгновенно привела меня в чувство.
- Наконец-то ты проснулся! – съязвил Раптор.
- А? Какого чёрта! Что случилось? – я чувствовал, что новость будет плохой.
- Ты разорил муравейник, Том. Альянс в полной боевой готовности и прочёсывает с лупой каждый миллиметр. Поэтому мы разбудили тебя на четыре часа раньше.
- Чтобы двигаться в темноте?
- Угадал. Ну так что, готов?
Я вспомнил, что забыл обуть кроссовки и ответил:
- Готов, только вернусь и обуюсь – замёрзли ноги.

~# الصمت لديها أيضا صوتا

Мы покинули базу ровно в пять. Пожалуй, самое оптимальное время. Если верить Раптору, то до трассы 25 плыть около часа. Следовательно, мы будем там в шесть. В это время ещё темно, поэтому Раптор и вортигонт спокойно вернуться на базу, а я без волнений поеду на мотоцикле.
Едва катер выехал из-за бетонных стен базы, как нас тут же застал врасплох холод и дождь. Последний был таким холодным, что казалось, будто с неба падают не капли воды, а капли жидкого азота. С каждой секундой дождь усиливался, быстро снижая видимость. Вскоре дальность обзора упала до двадцати метров. Все были довольны такой погодой. Ведь шансы обнаружить катер ничтожно малы.
Раптор, облачённый в дождевик, стоял у руля, вортигонт, накинув на плечи какую-то ткань, что-то шептал, а я, укрывшись под брезентом, сопел и улыбался. Не знаю, почему мне было весело. Наверно, мысль о том, что цель, к которой я очень долго стремился, теперь очень близко.
Путешествие проходило без казусов, разве что раскаты грома беспокоили, так как, во-первых, по такой погоде молния запросто может угодить в катер; во-вторых, с нами был вортигонт, который также умеет стрелять электрическими разрядами и потому неизвестно, чего ожидать. Уж не знаю, какие у него способности, но одноглазый вдруг подошёл ко мне и крикнул, так как вокруг стоял неимоверный шум:
- Я не притягиваю молнии. Так что успокойся.
Дождь усилился, в результате чего на палубе практически мгновенно образовался пятисантиметровый слой воды, которая заливалась в кроссовки, мгновенно охлаждая ноги. Капли бешено стучали по брезенту и звучали, словно шаманские бубны. Быть может, я очень хотел спать, а может эти звуки ввели меня в состояние транса – реальность начала потихоньку утекать сквозь пальцы кулак разума.
Уши с трудом уловили брань Раптора. Чёрт, что-то случилось. Я высунул голову из-под брезента, чтобы посмотреть, всё ли в порядке с катером. Вроде как механических дефектов нет, хотя хрен его знает – в водном транспорте не разбираюсь.
- Раптор, всё в порядке? – крикнул я.
- Ни хрена! Из-за этого грёбаного дождя ни хера не видно, где причалить!
- Вот дерьмо! – с досадой выдохнул я.
Мы плыли то вперёд, то назад, не находя нужного места. К слову, как оно выглядит, знал только Раптор. Я и вортигонт стояли рядом исключительно для «массовки», так как помощи от нас ровно ноль. После пятнадцати минут тщательного изучения местности, старик радостно вскрикнул и помчал катер к берегу.
Якоря не было, поэтому судно пришлось чуть «пустить» на песок. Мы спрыгнули и очень быстро побежали вверх – туда, где находилась трасса.
Казалось, что голова постоянно находится под душем – с волос на лицо стекало столько воды, что глаза приходилось непременно протирать, чтобы мало-мальски различать дорогу. Пару раз споткнулся я, один раз упал Раптор, вортигонт же, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, отлично стоял на своих двоих. Несмотря на все проблемы, мы очень скоро добрались до асфальта.
Оказавшись на трассе-25, я сразу же снял один, а потом и другой кроссовок для того, чтобы вытряхнуть из них песок. Раптор постоянно говорил, что надо спешить, но я не стал его слушать, так как мои мозоли только начали заживать, а песчинки усугубят и без того болезненную травму.
Когда я привёл себя в порядок, старик сказал, что мотоцикл замаскировали в канаве, поэтому нам следует быстро найти его, потому что по такой погоде он может просто утонуть в грязи. Мы рассредоточились и начали поиски.
Монотонно разгребая кучи мусора, я, незаметно для себя, задумался о том, зачем мне всё это надо. Ведь, по сути, судьба мне предоставляет отличную возможность устроиться в этой бесполезной жизни – мои способности пригодятся «Третьей стороне», да и это очень крепкая организация, а не стадо тупых повстанцев, которыми постоянно нужно командовать, иначе они перестреляют друг друга. Не знаю почему, но меня отталкивает такая удачная перспектива; как-будто я стремлюсь к одиночеству. Быть может, мне важен сам процесс поиска хорошего места в жизни, а когда оно в моих руках, у меня теряется всяческий интерес к нему? Или же причина в чём-то другом? Не знаю, но это точно неспроста, а мужик в синем костюме как-то связан с этим. Уж очень странные события начались после того, как я вынужденно покинул Рэйвенхольм, точнее, оказался каким-то непонятным образом далеко от города.
Мои рассуждения прервались, когда пальцы нащупали резину с шипами. Да это же колесо!
- Эй! Я кое-что нашёл!
Раптор и вортигонт прибежали и, ничего не спрашивая, помогли очистить находку от веток и грязи.
- Отлично, Стэй! – лицо старика озарилось улыбкой, и он похлопал меня по плечу.
- Стэйер – отличный сыщик – прохрипел вортигонт, озираясь по сторонам.
- Теперь выкатываем на дорогу, - скомандовал Раптор.
Втроём мы очень быстро осуществили задуманное. Я снял маскировочные чехлы и принялся осматривать транспортное средство, которое должно довезти меня до леса.
- Разгоняется до 150 км/ч, - Раптор ходил вокруг мотоцикла, перечисляя его характеристики, - толстые шипованые колёса, так что проколоть их вряд ли получится, сзади сумка с автоматом, патронами к нему и двумя стандартными гранатами. Думаю, что ты справишься.
- Тоже надеюсь – вздохнул я.
- Я бы поехал с тобой, но нужно продолжать войну с Альянсом…
- Не надо, Раптор. Не мне тебя судить.
Он хотел что-то сказать, но вортигонт перебил его:
- Не за горами рассвет. Давай поспешим, а то дождь уже скоро закончится – тучи уходят на запад.
- Эх... Ладно. Том, ты точно этого хочешь? – старик смотрел на меня с надеждой на лице.
- Да – отрезал я.
- В таком случае – он сделал паузу, а я вдруг испугался, что Раптор достанет пистолет и пустит пулю мне в лоб, - знай, что ты не будешь забыт нами.
- Я тоже никогда о вас не забуду.
- Помни, что тебе всегда рады в «Третьей стороне» - сказал вортигонт.
- Если что, мы найдём тебя – старик почему-то подмигнул мне.
- Постараюсь вас найти, если что – я улыбнулся в ответ.
- Прощай, Том, и успехов тебе в твоём нелёгком деле.
- Прощайте, друзья, желаю вам одних побед в ваших делах.
Мы пожали руки, и на этом моё сотрудничество с организацией «Третья сторона» закончилось. Я провожал взглядом бегущих Раптора и вортигонта до тех пор, пока они не скрылись в тумане около берега, но даже потом моё внимание не рассеялось. Спокойствие наступило только тогда, когда я еле услышал сквозь шум дождя и гром катер, рокот которого с каждой секундой становился всё тише. Том, теперь ты окончательно убедился, что старик и одноглазый не предали тебя. Пора возвращаться домой.
Я плавно опустился на мокрое сиденье и положил руки на руль. Подумав, решил вот так просто посидеть, чтобы привыкнуть к «железному коню». После раскачиваний, поворота руля и других, обычных для мотоциклиста, операций, мне вдруг захотелось сразу же помчаться вперёд. Я уж было хотел так и сделать, но вспомнил, что по такой погоде ездить небезопасно, к тому же, у меня и никакой защитной экипировки нет, а перспектива не справиться с управлением и разбиться насмерть мне не очень нравится.
Как это ни странно, но дождь вдруг резко прекратился, как будто кто-то взял и закрыл кран. Я не стал размышлять над этим, а просто убедил себя в том, что это совпадение.
Мотор, назло моим опасениям, завёлся с первого раза. Он так ревел, словно говорил: «Давай же! Чего ты ждёшь!». Я не стал много думать, а взял и поехал.
Мотоцикл шёл так плавно, будто он не ехал, а парил над дорогой – не чувствовалось ни одной кочки. Единственное, что мне не нравилось – очень громкий рёв мотора. Его, наверно, можно услышать за километр. А что ты хотел, Том? Скажи спасибо, что добираешься до Рэйвенхольма не пешком. Поэтому прекрати ныть и следи за дорогой.
Перекинув ремень автомата через голову, я почувствовал себя в безопасности и с воодушевлением добавил газу.
Асфальт был сырым и скользким, вследствие этого приходилось сильно сбавлять скорость на поворотах, но всё равно я двигался достаточно быстро. Эх, забыл спросить у вортигонта, на каком километре трассы мы были. Тогда бы прикинул в уме, сколько по времени ехать. Увы, но теперь ничего не поделать. Главное – не пропустить указатели и не напороться на патрули или хотя бы заметить их раньше, чем они меня. Пока что всё было спокойно – ни Альянса, ни монстров.
Дорога уходила вправо, огибая, таким образом, давно высохшее озеро. Я остановился и прикинул расстояние. Если поеду по асфальту, то сделаю крюк в пятьсот-семьсот метров. Бензина, конечно, много, но его нужно экономить, так как неизвестно, сколько придётся ехать. Именно поэтому я решил, что срежу путь. Тем более, что почва влажная, а муравьиные львы не любят сырость и поэтому зарылись поглубже. Думаю, что проеду удачно. Времени у меня было больше, чем достаточно, но я решил не тянуть резину, а двигаться.
Езда по песку – занятие весьма не простое. Тем более по влажному. Но тут есть свои плюсы и минусы; плюс – мокрый песок плотнее, а минус – налипает на колёса и более вязкий, что ли. В принципе, получилось быстрее, чем если бы ехал по асфальту. Да и бензин сэкономил.
Выехав на асфальт, я заглушил мотор и прислушался. Тихо. Но по какой-то непонятной причине у меня возникло чувство тревоги. Стэй, чёрт тебя дери, да ты нервничаешь! Нет, я спокоен. Такое самовнушение не очень сработало.
Далее следовало переехать через мост, соединявший два берега, которые омывала узенькая, где-то метров тридцать в ширину, речушка. Вода в ней была не такая грязная, поэтому я сумел рассмотреть в ней мальков и пиявок. Хоть и не глубоко, а остаться без щиколоток не хочется. Буду надеяться, что мост выдержит меня и мотоцикл.
Да… Издалека он выглядел очень даже ничего, а вблизи – интересно, как он ещё не развалился? Мост был деревянным и полуразрушенным. В некоторых местах и вовсе отсутствовали составные части, а в некоторых – и целые фрагменты конструкции. Где были видны дырки от пуль, где опаленные доски – мост повидал много перестрелок, ручаюсь.
Я с трудом верил, что он выдержит одного человека, а что тогда говорить о мотоцикле? Впрочем, стоять можно до бесконечности, а мне нужно что-то предпринять. Для начала пройдусь по мосту.
Последний жутко скрипел и чуть шатался из стороны в сторону, думаю, что и крепления, заканчивающиеся в берегах, своим состоянием ничуть не лучше моста. Мой вес он выдержал: я неспеша прошёлся туда и обратно, и сооружение вело себя довольно неплохо. В общем, одному человеку пройти можно.
У меня никогда не было страсти к экспериментам: куда больше мне нравилось действовать по известным схемам. Вот и сейчас я не собирался что-то выдумывать, чтобы узнать – выдержит ли мост мой вес и вес мотоцикла? Решение, которое появилось в моей голове, было очень простым – разогнаться, что есть мочи, и перелететь мост. Полёт, правда, в идеале – деревянной постройки придётся коснуться, причём не один раз, но, как говорится, кто не рискует – тот не пьёт шампанского.
Для начала надо бы соорудить какой-нибудь трамплин, чтобы «железный конь» хоть на чуточку, но взлетел. Осмотревшись, я углядел пару досок, отлетевших как раз от моста и небольшой булыжник, гладкий с одной стороны. Затем положил его около деревянной конструкции точно по её центру, а сверху – две доски.
Я сделал глубокий вдох, сосредоточился и рванул с места. Мотоцикл этот, словно гепард – разгонялся до 100 км/ч за семь секунд. Расстояние было достаточным, поэтому, достигнув трамплина, скорость была близка к максимальной. Под рёвом мотора я не мог услышать, ломаются доски или нет, но понимал, что поднимаюсь в воздух.
Физика мне не очень давалась, но мои приблизительные расчёты оказались почти верными. Были бы просто верными, если бы мотоцикл приземлился на переднее, а не заднее колесо, пробив им мост. Я был не готов к такой посадке и поэтому меня отшвырнуло чуть ли не к трамплину. Мне удалось сгруппироваться и поэтому обошлось без серьёзных травм.
Я встал и очень медленно начал приближаться к мотоциклу, который до сих пор ревел и дёргался, словно бился в конвульсиях. Пришлось всё делать очень аккуратно: заглушить двигатель, вытащить «железного коня» из моста и очень плавно довести до желанного берега. Сделав это, я сразу же уселся на дорогу и, достав из кармана сигарету, которую я стащил на базе, закурил. Курил долго – минут пять. Даже бычок бросил только тогда, когда успокоился.
Перед тем, как уехать, я оглянулся – доски, составляющие трамплин, не сломались. Их хорошего материала мост сделан, может, не стоило так изворачиваться, а нужно было просто проехать? Ведь внешний вид всегда обманчив. Если бы я знал, что меня ждёт, то расстрелял бы этот трамплин из автомата.
Дальше уже стало интересней: начали попадаться зомби разных мастей, хэдкрабы, но они не заслуживали моего внимания – мотоцикл ехал так быстро, что монстры и не успевали заметить человека.
Меня мучил вопрос: «Где дорожные указатели, мать их?». Ответ лежал буквально в двух шагах от меня. Я резко затормозил, вследствие чего чуть не сделал кувырок через руль, поставил мотоцикл на опору, подошёл к валявшемуся дорожному знаку и перевернул его. Вот дерьмо! Я только на 156 километре! Если буду гнать на всю, то доберусь до нужного километра за час-полтора. Пока не рассвело, буду мчаться вовсю. К сожалению, гнать на максимуме удалось всего несколько минут, а потом пришлось «красться».
Лишь по красным лампочкам, украшавшим корпус, я заметил охотника. Не знаю, для чего они, наверно, какие-нибудь датчики, но эти штучки помогли мне избежать неприятностей, а может и смерти. Не знаю, кто выбирает время, в которое эти летающие хреновины патрулируют местность, но он явно знает своё дело: различить контуры корпуса в тёмном утреннем небе практически невозможно, а заметить красные огоньки издалека весьма непросто.
Я начал лихорадочно искать укрытие, которое никак не находилось. Дорога, как назло, была пустынной – ни тебе кустов, ни деревьев, одни камни и булыжники. Придётся довольствоваться тем, что есть.
Я остановился и, прикинув вес камней, наложил их на мотоцикл. Маскировка была, конечно, так себе, но, думаю, сойдёт. Тем более, хрен его знает, как эта летающая дрянь видит – может только движущиеся цели, а может и вовсе смотрит на мир в инфракрасном спектре. Как вы уже догадались, с собой я проделал точно такой же фокус: лёг на землю и придавил себя камнями. Теперь буду ждать, когда опасность минует, главное, не расплющиться под весом.
Рокот охотника затихал. Судя по звуку, он сворачивал с дороги вправо. Хм, что-то не припомню, чтобы там находилось что-то интересное. Прошло около двух-трёх минут. Точно знать не мог, так как при себе не имел часов. Прокололся, парень! Забыл такую важную деталь!
Когда я решил, что пора вылезать, вновь зазвучал рокот. Ну всё, заметил и теперь прикончит меня. Обидно, а что делать?
Похоже, что рокот достиг пика – сейчас охотник был точно надо мной. Странно, но характерного звука зарядки пулемёта, который ассоциировался у меня с урчанием в унитазе, я не слышал. Потом шум охотника и вовсе стал затихать.
Я лежал долго, очень долго. Вылез только тогда, когда перестал чувствовать правую ногу, на которой находился самый тяжёлый камень. Я долго разминался, так как все мышцы затекли, также повсюду остались отметины и синяки от булыжников. После окончания комплекса упражнений я убрал тяжести с мотоцикла, который ничуть не пострадал, разве что корпус теперь поцарапан. Уже через несколько секунд заревел мотор, и моё путешествие продолжилось.
Теперь приходилось двигаться осторожней, так как с рассветом моя природная маскировка пропала. Монстры встречались довольно часто, а вот про Альянс такого сказать не могу – я лишь однажды заметил штурмовик, да и то он находился далеко-далеко.
Через два-три десятка проеханных километров местность превратилась из пустыни в степь, а дорога стала в два раза уже.
Я не верил, что всё получится. Слишком уж легко складывается моя поездка. Определённо что-то будет, только я не знаю когда и при каких обстоятельствах. Буду, конечно, настороже, но от меня зависит далеко не всё. Дальнейшие пессимистичные рассуждения прервал рык моего желудка, который пустовал уже длительное время. Когда я в последний раз ел? Этой ночью. Вроде совсем недавно, а проголодался так, словно пару дней без крошки во рту. Чёрт, как же я забыл спросить у Раптора паёк?
Концентрация внимания на дороге приглушила голод, а два быстрых зомби, мчавшихся прямо на меня, окончательно прогнали его из сознания. Издаваемые ими звуки напомнили мне Рэйвенхольм… Скоро, уже совсем скоро я вернусь в дом, хоть он и не родной.
Расстояние между мной и мертвецами быстро сокращалось. Вот я уже почувствовал смрад разлагающейся человеческой плоти… Когда до их отвратительных тел оставалась пара метров, я резко вывернул руль влево и объехал их по левому краю. Зомби, в свою очередь, так быстро не среагировали и по инерции помчались дальше. Они затормозили своими конечностями через несколько секунд, оставив на асфальте маленькие кусочки мяса и частички уже запёкшейся крови. Зомби погнались за мной с двойной, а может и тройной силой, но мотоцикл был гораздо быстрее. Преследователи держали заданный мною темп недолго, а потом и вовсе сошли с дистанции на мягкую зелёную травку, в которой спали обычные хэдкрабы.
С правой стороны была скала, которая тянулась вдоль дороги настолько, насколько хватало глаз, а слева – низкая травка, да редкие кустарники. Вроде и обычный пейзаж, а что-то здесь странно. Я заглушил мотор и внимательно осмотрелся. Никого. Ни одного движения. Да у меня на нервной почве начались галлюцинации!?
Поводов беспокоиться не было, однако я не на шутку разволновался. Не может бесконечно везти, рано или поздно начнутся трудности. Да, с такими мыслями тебе уж точно не доехать до Рэйвенхольма. Поэтому прекрати ныть и верь, что всё получится.
Сканер «плыл» по воздуху, словно яхта в море – медленно, даже вальяжно. Он внимательно ощупывал «глазом» камеры всё вокруг. Для него это был обычный день, в течение которого он выполнял одну и ту же задачу – найти повстанцев, а затем передать координаты группе быстрого реагирования. Вот такая несложная задача у этого симбиота.
Он внимательно, метр за метром, изучал дорогу. Нет, здесь нет человека. Но сканеру на это было, в общем-то, плевать. Он не получал премий за успешное выполнение задач, не выслушивал упрёки начальства, не испытывал ничего такого, что мог испытать любой работающий человек. Сканер выполнял свои функции безусловно, как рефлексы.
Летающий фотоаппарат летел над дорогой, продолжая выискивать человека, хотя бы его следы. В связи с последними событиями ГО разволновалась не на шутку и пустила в ход если не все, то значительные силы. В частности это касается увеличения количества сканеров. Ещё вчера он был ничем. Точнее, его не было. Ровно в 5:24 он начал функционировать, а ровно через 15 минут уже выполнял свою работу. Этот сканер – новичок, а новичкам, как говорится, везёт.
«Всевидящее око» симбиота заметило странную конструкцию на асфальте. Как-то очень ровно лежат эти доски на булыжнике, и располагается это архитектурное сооружение аккурат по центру моста, как-будто кто-то хотел его преодолеть, используя две деревяшки и камень в качестве трамплина. Сканер не ведал, что значит безалаберность и поэтому очень быстро послал координаты ближайшей группе быстрого реагирования, находящейся в 5 километрах от места, где симбиот «взял след». Сам летающий фотоаппарат полетел чуть быстрее, намереваясь догнать человека.

Продолжение главы в следующем посте.

~# الصمت لديها أيضا صوتا